Опаловый соблазн - Рене Бернард Страница 3

Когда наслоения ее кошмарных снов сменились более осязаемыми неудобствами, Изабель медленно проснулась. Спина у нее болела, и боль от синяков делала дыхание немного стесненным. Она крепко зажмурилась, размышляя, нельзя ли позволить себе вернуться в прерванный сон и получить еще несколько часов временной передышки. Но в комнату прокрадывался серый свет, и Изабель, отбросив свою идею, открыла глаза, чтобы попытаться понять, где сейчас находится. О своем прибытии она почти ничего не помнила.

Кроме него.

Незнакомца с добрыми зелеными глазами и очками в проволочной оправе, назвавшего ей свое имя — Дариус Торн. Мужчину с красивым лицом и нежными руками, который поднял ее из снега. Она попросила его не посылать за доктором и не беспокоить власти, и он пообещал выполнить ее просьбу. Но слова ничего не значат, Изабель это знала.

Вероятно, внизу ждет констебль — или мистер Джарвис.

Она представила себе посланца мужа, шнырявшего где-то поблизости, и этого было достаточно, чтобы подтолкнуть ее к действию, — страх вытеснил боль.

Прикусив внутри щеку, чтобы сдержать крик, Изабель попыталась сесть, но смогла это сделать, лишь прижавшись спиной к горе подушек и упершись ногами. В конце концов она выпрямилась, правда, даже по собственной оценке, без всякой грации, чтобы по крайней мере получить лучшее представление о том, где находится.

Комната была уютной, хорошо обставленной, в угловом камине весело пылал огонь. Дотронувшись до кружева и фланели у горла, Изабель ощупала детали чужой ночной сорочки, потом почувствовала незнакомые шерстяные носки и обнаружила отсутствие собственной одежды.

Она с надеждой посмотрела на большой гардероб у дальней стены.

Вряд ли можно убежать или как-то помочь себе, если остаться в ночной рубашке.

Откинув одеяла, Изабель спустила ноги на пол, однако боль в спине заставила ее поморщиться. «Более сообразительная женщина составила бы план, — проворчала Изабель, — или по крайней мере забрала бы свои драгоценности из спальни и распихала их по карманам, прежде чем бездумно бежать».

Она впервые позволила себе спокойно обдумать сложившуюся ситуацию. Убежать так, как это сделала она, было полнейшей глупостью, но ко времени, когда Изабель хоть немного успокоилась, она находилась уже слишком далеко, чтобы возвращаться. Импульсивное решение просто бежать сменилось настоящим ужасом: она поняла, что бросила вызов мужу, и наказание, которое он постоянно сулил ей, теперь было неотвратимо.

Даже если бы она приползла обратно и сдалась на не существующую милость супруга, Изабель боялась, что дала Ричарду долгожданные основания упрятать ее в сумасшедший дом или держать в новом аду собственных прихотей. Ее муж был влиятельным человеком и уважаемым пэром, а она по наивности сыграла ему на руку.

Он убьет ее или — еще хуже! — заставит мечтать о смерти, приковав цепями к стене где-нибудь в лечебнице для умалишенных.

Твердая поверхность деревянного пола под ногами вернула Изабель к реальности. Взглянув вниз и увидев на себе грубо связанные почти мужского размера носки красновато-оранжевого цвета, Изабель едва не улыбнулась, но ее внимание снова обратилось к гардеробу.

Она встала на непослушные ноги и направилась к нему как могла тихо, стараясь не заскрипеть досками пола и не издать какой-либо звук, который мог бы ее выдать. Распахнув большие резные дверцы, она обнаружила только постельное белье и единственный фланелевый халат.

«Где же моя одежда для верховой езды? Мои сапоги?»

Дувший за окном холодный зимний ветер был единственным звуком, сопровождавшим ее мысли.

«Не спастись. Сегодня не спастись».

— А-ах! — Пронзительный женский возглас удивления заставил Изабель повернуться и инстинктивно поднять руки для защиты.

— П-пожалуйста… — пролепетала Изабель, чувствуя себя несчастной и испуганной, как непослушный ребенок, которого застали не в постели.

У вошедшей женщины был грозный вид, а из-за костлявой фигуры, узкого лица и волос, туго стянутых сзади, она походила на привидение. Но это впечатление мгновенно смягчилось, когда Изабель увидела в ее руках поднос, нагруженный блюдами, от которых поднимался пар, и услышала ее слова:

— Слава Богу! Вы встали с постели, бедная малышка! Я уж подумала, будто вижу призрак, и от страха едва не лишилась чувств! — Она поставила поднос на стол у двери и направилась к Изабель, вытянув руки, словно приближаясь к раненому животному. — Я миссис Макфедден, а вы… Вы намерены угробить себя, мадам, раз бродите в одной ночной рубашке, да?

— Да, я вас помню, — кивнула Изабель. — Я не собираюсь… создавать какие-либо неприятности, миссис Макфедден. Простите меня.

— Разумеется, не собираетесь! Неприятность является когда пожелает, без всякого разрешения, так что не стоит извиняться. Должна сказать, хорошо, когда в доме гости. — Видя, что Изабель не собирается возвращаться обратно в ожидающую ее теплую постель, миссис Макфедден положила руки на бедра. — А теперь в кровать!

Очевидно, миссис Макфедден привыкла к безоговорочному подчинению.