Самая прекрасная роза - Кэролайн Андерсон Страница 3

— Для того врача нет оправдания, — равнодушно заявил Сэм, кладя ложечку на блюдце и подаваясь вперед. — Преступная халатность, невнимательность, которая недопустима в данной работе. Если по какой-то причине ты некомпетентен, тебе не следует работать в такой клинике. Они поставили нас обоих в неприятную ситуацию, и здесь не поможет никакая компенсация.

В его голосе прозвучали металлические нотки. Эмелия поняла, что Сэм не просто разочарован и несчастен, но и рассержен. Ужасно рассержен.

— Не осуждай ее, — тихо произнесла она. — У нее недавно умер муж. Я знаю, каково ей.

В его взгляде что-то промелькнуло, и он отрывисто кивнул:

— Извини. Конечно, ты знаешь. Я не хотел показаться грубым. Виноваты менеджеры клиники. Они должны были предоставить ей отпуск по семейным обстоятельствам или дать помощника, который наблюдал бы за тем, что она делает. Но это не изменит того, что произошло с тобой и со мной.

И с ним, конечно. Пострадала не только Эмелия, но именно она никогда не сможет забыть о случившемся. А Сэм… Сэм в любой момент волен уйти в сторону. И выглядит он так, словно жаждет этого… Надо предоставить ему такую возможность.

— Сэм, для тебя ничего не изменилось, — осторожно сказала она. — Я не прошу тебя брать на себя ответственность за ребенка…

Он хмыкнул и залпом осушил чашку.

— Эмелия, я взял на себя обязательство подарить ребенка моему брату. Ребенка, который вырос бы у любящих и преданных родителей. Ребенка, у которого была бы не только мать, но и отец. Я не нанимался работать донором спермы, передавать свой генетический материал незнакомцу и не принимать никакого участия в жизни этого ребенка. Я никогда об этом не помышлял и никогда так не поступлю. Но сейчас дело не в этом. Дело в том, что ты вынашиваешь моего ребенка, и я не оставлю ни тебя, ни его. — На его щеке дергался мускул.

Эмелия проглотила ком в горле. Хочет ли она такой жизни для своего ребенка? Хочет ли ему в отцы ответственного, жесткого человека, так неожиданно ворвавшегося в их жизни? Она не была уверена. Она не знает Сэма, а он не знает ее.

Возможно, наступило время это изменить?

— Я не такой уж незнакомец, — сказала она, стараясь улыбнуться, и он рассмеялся снова, но на этот раз заговорил мягче:

— Нет. Нет, ты не незнакомец. Но ты одинока и тоже не собиралась оказываться в такой ситуации, Эмелия. Ты должна была забеременеть от покойного мужа, имея поддержку его родителей. Теперь нет вероятности, что такое когда-либо произойдет. Ты беременна от незнакомца. Я представить себе не могу, что ты чувствуешь. Неизвестно, как отреагируют на все это твои свекор со свекровью.

Хороший вопрос. Что чувствует Эмелия? Она еще пока не знала. Ситуация слишком сложная, и ей требуется время, чтобы ее осознать и свыкнуться с ней, прежде чем она разделит ее с Сэмом. Свекор и свекровь — отдельный вопрос, и она отлично знала, как они отреагируют.

— Для них это станет ужасной потерей. Они настолько уверовали, что я вынашиваю ребенка Джеймса. Джулия прикасается к моему животу так, что можно подумать, будто ребенок ее собственный.

Сэм вдруг подумал: а удастся ли ему прикоснуться к ней? Ему ужасно хотелось коснуться ее, дотронуться до ее красивого, грациозного тела, но, несомненно, он этого не сделает. Он не имеет права.

— И как ты реагируешь, когда она так поступает?

— Позволяю. Как мне еще реагировать? Она улыбается горделивой, таинственной улыбкой. Она постоянно покупает вещи, детская так загромождена, что я едва могу в нее войти.

— И все это для ребенка Джеймса, а не для моего, — тихо сказал Сэм, начиная осознавать, сколько судеб способна разрушить врачебная ошибка.

Она кивнула:

— Верно. И им нужно сообщить. — Эмелия чувствовала, что больше не в состоянии разговаривать, ей следует подумать. В одиночестве. — Я обязана вернуться и рассказать им.

— Хочешь, чтобы я поехал с тобой?

Она пристально посмотрела на него. Да, она хотела, чтобы он мог поехать с ней. Но Сэм не мог. Пусть даже он сам это не понимает.

Но он, кажется, понимал.

— Извини. Ты должна сама им рассказать. Но потом нам нужно будет поговорить, Эмелия. Нам не уйти от разговора.

Она кивнула:

— Я знаю, но не сейчас. Мне нужно время, чтобы привыкнуть, Сэм. Дай мне передышку. Позволь мне обо всем им рассказать, попытаться объяснить, поразмышлять о дальнейшей жизни, ибо для меня все изменилось. Не таким я представляла свое будущее.

Сэм внимательно смотрел в ее нежные, печальные глаза. Она говорила так, словно решение принято ею окончательно и бесповоротно. Но ведь есть вероятность…

— Если ты не желаешь довести дело до конца, если ты хочешь принять предложение клиники, решать тебе, — резко произнес Сэм, имея в виду аборт, который лишит жизни его ребенка.

Она округлила глаза, быстро коснулась ладонью небольшого живота, к которому так хотелось прикоснуться Сэму, и резко поднялась.

— Ни за что. Это мой ребенок, Сэм, — спокойно произнесла она. — Я не просила тебя принимать участие в его жизни и не жду, что ты станешь это делать против желания. Но ни за что на свете я не соглашусь на предложение докторов. Я зачала ребенка, и я буду его любить. Ничто и никто мне в этом не помешает. А если тебя это не устраивает, подавай на меня в суд.

И, вздернув подбородок, она взяла ключи от автомобиля, схватила сумку со стула и быстро вышла из кафе. Сэму оставалось лишь смотреть ей вслед. Секунду он медлил, затем пошел за ней.

— Подожди! — Он рывком открыл дверцу ее автомобиля до того, как она тронулась с места. — Эмелия, я не об этом пытался тебе сказать. Я просто подумал…

— Значит, ты ошибся, — парировала она и попыталась закрыть дверцу.

Но Сэм крепко держал ручку со своей стороны.

— Нет. Я подумал… понадеялся, что ты отреагируешь именно так, как отреагировала. Но ты должна знать, что я всегда тебе помогу, к какому бы решению ты ни пришла. Ситуация сложная. Она изменит всю твою жизнь, и ты должна быть уверена, что справишься. Решать тебе. Я думаю, ты сделаешь правильный выбор. — Он сунул визитку ей в руку. — Вот. Мои контактные данные. Позвони мне, Эмелия, пожалуйста. Поговори со мной. Если тебе что-нибудь понадобится, я все сделаю, только попроси. Если ты действительно хочешь оставить ребенка…

— Я его оставляю. Но не беспокойся, Сэм, мне ничего от тебя не нужно. Ты можешь чувствовать себя свободным.

Никогда. Ни за что на свете. Он продолжал удерживать дверцу.

— Пообещай, что позвонишь мне после разговора с ними.

— Зачем?

Он пожал плечами, так как не знал, что сказать. Он волновался за нее. При мысли о ребенке его сердце сжалось.

— Потому что тебе нужен друг, — неуверенно произнес он. — Тот, кто тебя понимает.