Свет любимых глаз - Лаура Дэниелз Страница 3

С этим трудно было спорить. Арни — Арнольд Кауфман — был человеком дела. Ему принадлежала одна из крупнейших в стране рекламных компаний, фирма «Эд промоушн», в которой работали лучшие художники, фотографы, а также клипмейкеры и операторы, трудившиеся в оснащенных по последнему слову техники студиях.

В средствах массовой информации Арнольда Кауфмана частенько именовали акулой рекламного бизнеса, и это сравнение било прямо в цель, особенно что касается жесткой манеры ведения дел и внешней холодности.

Наверное, одна только Люччи знала, какой пылкий и страстный человек в действительности Арни. Привычная для него маска ледяной невозмутимости была скорее данью полученному в детстве воспитанию. Мать Арни, Берта Кауфман, была довольно деспотичной особой и всячески старалась привить сыну любовь к порядку и дисциплине. Неудивительно, что, развиваясь в таких условиях, он рано научился сдерживать себя во всех своих проявлениях.

Окружающим он чаще всего казался просто холодным человеком, и возникновению подобного впечатления, кстати, в немалой степени способствовала его внешность. Арни был высоким, худощавым, с белокурыми вьющимися волосами, правильными чертами лица и голубыми глазами, блеск которых порой казался ледяным.

Впервые увидев Арнольда Кауфмана, Люччи тоже почувствовала себя так, будто на нее повеяло холодком. Однако продолжалось это всего секунду. В следующее мгновение Арнольд рассмотрел стройную, от природы смуглую красавицу с блестящими темными волосами и карими глазами, будто изучающими тепло, и его взгляд сверкнул, как осколок отразившего солнце льда. Именно в это мгновение Люччи постигла суть Арни и всю обманчивость его неприступной внешности.

— Подумай, кто из твоего окружения постоянно находился при тебе все это время, — добавил он.

— Элси, — мгновенно ответила она, взглянув на дочурку, которая в эту минуту была увлечена переодеванием игрушечной медведихи Мэри.

— Да, но она не в счет. Думай еще.

Люччи скрипнула зубами. Весь этот разговор казался ей совершенно неуместным и вдобавок мешал следить за происходящим на дороге. Но в следующую минуту ее вдруг словно посетило некое озарение.

— Кэтти? — произнесла она, чувствуя холодок в сердце.

— Умница, — усмехнулся Арни. — Молодец. Неужели только сейчас догадалась?

Люччи до боли стиснула баранку.

— Выходит, Кэтти работает на тебя. — Это был не вопрос, а констатация факта.

В трубке прошелестел вздох. Затем Арни произнес — терпеливо, будто беседуя с несмышленым ребенком:

— На кого же еще? Ведь зарплату она получает у меня. Вернее, от меня. Моя бухгалтерия каждые две недели переводит на банковский счет Кэтти определенную сумму. Бьюсь об заклад, ты даже не знаешь какую.

Люччи действительно этого не знала. Она вдруг поймала себя на мысли, что давно уже не задумывается о многих вещах, которые досаждают другим людям — об оплате счетов за электричество, например. Или за газ. У нее также никогда не возникало сомнений, обеспечена ли средствами ее кредитная карточка и хватит ли денег для покупок во время очередного похода в супермаркет. Ее собственный банковский счет пополнялся, словно по мановению волшебной палочки.

Разумеется, никакого волшебства тут не было. Просто за всем этим стоял Арни.

Он держит меня как в золотой клетке, пронеслось в голове Люччи.

Вслух она произнесла совсем другое:

— Мы с Кэтти никогда не обсуждали вопрос об оплате.

Это была правда. В свое время Арни сообщил ей через своего ближайшего помощника Джима Картрайта, что Люччи вольна нанять прислугу в любом количестве и какую только сочтет необходимой — горничную, кухарку, няню и тому подобное, — при этом вопрос оплаты труда будущих работников не должен ее интересовать.

— Это не твоя забота, — сказал Джим. — Арни платит за все. Так что не стесняйся.

Помнится, Люччи тогда подумала, что лучше бы Арни не заставлял ее уезжать из дому и вообще не ломал бы жизнь ни ей, ни себе. Ни ребенку, который вскоре должен родиться.

Выбор прислуги она ограничила горничной, потому что остальные ей не были нужны, особенно няня. Ей не хотелось поручать своего ребенка чужому человеку. В услугах же кухарки она вообще не нуждалась. Зачем одинокой молодой женщине кухарка?

Чуть ослабив хватку, Люччи немного повернула руль, чтобы выровнять движение автомобиля.

— Постой, — вдруг произнесла она в телефонную трубку, — ведь прислугу выбирала я сама! Ты не мог влиять на мое решение.