V-8: право на свободу - Алекс Хилл Страница 3

В ту же ночь я начала ковырять кирпичную кладку.

— Ви, это наше предназначение. Мы здесь потому, что так нужно, и выйдем отсюда, когда нам позволят, — говорит Кейси.

Ножом по и без того изувеченному сердцу.

— Кейси… — дыхание сбивается.

Я дорожу этой девочкой. Она все, что у меня есть, но Мадам ее уже сломала.

— Ты так не считаешь, Кейси. Тебе это внушили, слышишь? Мы сами можем выбирать предназначение, нужно только сбежать. Знаю, что ты боишься. Ничего. Я все сделаю. Вырвусь отсюда, а потом вернусь, чтобы каждый из них заплатил за все, что они с нами сделали и чего лишили. И я заберу тебя. Всех заберу.

— Ты не понимаешь, Ви. Они спасли нас. И сейчас спасают. У нас будет хорошая жизнь, если мы позволим…

— Какая жизнь? — еле сдерживаюсь, чтобы не сорваться на крик. — Попасть в лапы такого же монстра, как и они? Это та жизнь, которую ты хочешь?

— Но мы можем попасть в добрые руки, к хорошему человеку, и тогда…

— Хорошие люди не покупают других людей, — сквозь зубы произношу я.

Слышу громкий топот в коридоре и быстро ставлю кирпич на место. Отталкиваюсь от стены, выкатываясь из-под кровати, и остаюсь лежать на полу лицом вниз.

Шагает не одна пара ног. И даже не две. Что происходит?

Открывается дверь, и меня поднимают, больно сжимая плечи грубыми пальцами.

— Эй! А с этой что? Она, кажется, в отключке.

— Мадам сказала всех из этого крыла. Дотащи ее к Меган, она приведет ее в чувства.

К Меган? Это значит…

У нас гости.

Покупатель приехал.

Нас всегда тщательно готовят к «смотру». Негоже представлять товар в непотребном виде, поэтому Меган, женщина средних лет со страшной улыбкой, и ее приспешницы приводят нас в порядок. Купают, расчесывают волосы, мажут кремами лицо и тело. И они все так воодушевлены процессом, словно прихорашивают нас для свадьбы, а не продают в рабство.

Когда все пятнадцать девушек становятся похожи на самых настоящих кукол с гладкой кожей и блестящими волосами, нас ведут в зал для просмотра. Большая вытянутая комната со светлыми стенами и блестящим полом встречает обреченной тишиной. Белый свет обжигает глаза. Становимся с девушками в один ряд, едва касаясь обнаженными плечами друг друга. На нас одинаковые комплекты бежевого белья, которое практически ничего не скрывает. Проще было бы просто оставить голыми.

Ощущаю общую нервную дрожь. Медленно, но верно паника других передается и мне. Я не часто бываю на «смотрах». Куклы должны быть послушными, а у меня с этим проблемы. Даже удивительно, что сегодня я здесь вместе со всеми.

Скашиваю взгляд, чтобы найти Кейси. Она стоит через три девушки от меня. Замечаю, как часто поднимается ее грудь из-за тяжелого дыхания. Ей страшно. Мне тоже. Чувствую, как тонкая нить, которая еще связывает нас, выскальзывает из рук. Интуиция вопит, что сегодня все изменится.

Навсегда.

Нас еще никогда не собирали в таком количестве. Обычно покупатель выбирает одну или две для личного осмотра, но здесь что-то совсем другое. И мне это не нравится. Мы все примерно одного возраста, но на этом общие черты заканчиваются. В чем же дело?

Открывается дверь. Все девушки тут же опускают головы, утыкаясь взглядом в пол. Делаю то же самое с задержкой в секунду. Нельзя смотреть на покупателя, пока не попросят. Сжимаю челюсть, превращая тело в камень. Нервы на пределе. Ненавижу это ощущение. Когда тебя разглядывают, трогают, оценивают, примеряют.

Сердце бешеным зверем рвется из груди, разгоняя по венам злость.

— Вот это да! — веселый мужской голос отражается от стен. — У вас действительно большой выбор. Не ожидал.

— Я же говорила. Здесь только самые лучшие от восемнадцати до двадцати, — отвечает Мадам-монстр. — Выбирайте, не торопитесь.

Покупатель расхаживает перед нами, а я слежу за белоснежными кроссовками, чтобы примерно понимать на ком он задерживает внимание. В мыслях одно.

Только не Кейси.

Только не Кейси…

— А поближе посмотреть можно?

— И даже потрогать, но в пределах разумного, конечно. Они все-таки еще не ваши, — кокетливо отвечает Мадам.

Вдавливаю пальцы в ладони, чтобы отвлечь себя, успокоить. Но боли нет. Я ее не чувствую, зато чувствую желание вырвать Мадам язык.

— Вот эта вроде ничего. Люблю блондинок со светлой кожей. Эй, куколка. Ты разговариваешь? Есть где-то кнопочка?

На секунду темнеет в глазах из-за того, как резко я вскидываю голову. Воздух превращается в ядовитый газ. Молодой мужчина стоит напротив Кейси и держит ее за подбородок. Скалится у ее лица, показывая идеально ровные белые зубы.

— Задайте ей вопрос или прикажите, — подсказывает Мадам.

Покупатель ведет пальцем вниз по шее Кейси к ложбинке груди, и она судорожно втягивает воздух.

— Как тебя зовут, куколка?

— Вы сможете выбрать для меня любое имя, — дрожащим голосом произносит она.

Он гладит широкой ладонью Кейси по щеке, не отпуская ее взгляд.

— Мне это нравится. А что еще я могу сделать? — спрашивает он, обводя большим пальцем контур ее губ.

— Все, что угодно, — тихо отвечает Кейси, но в моих ушах звенит ее страждущий вопль.

Покупатель радостно хлопает в ладоши, поворачиваясь к Мадам:

— Супер! Я беру ее.

Встречаюсь взглядом с подругой, и меня едва ли не выворачивает наизнанку от страха и ужаса.

— Нет! — громко заявляю, бросаясь к ней.

Закрываю Кейси спиной, натыкаясь на удивленные и озорные темные глаза. Мужчина шагает к нам, чуть прищуриваясь. Он внимательно разглядывает меня, не опускаясь ниже подбородка, и медленно поворачивает подбородок, обращаясь к Мадам:

— Вы говорите, они здесь с самого детства?

— Да.

— Как такое возможно?

На его лице молниеносно меняются эмоции. Удивление, озадаченность, сомнение и самое страшное — восторг. Покупатель делает еще один шаг вперед, глядя мне в глаза.

— И эту тоже беру. Заверните. Ты станешь отличным подарком. Он точно обрадуется, — хитро улыбается он и подмигивает.

— К сожалению за эту девушку внесен залог, она вообще не должна была здесь оказаться, — произносит Мадам.

Ощущаю слабые разряды тока по коже, которые обещают мне несколько суток в «исправителе».

— Я заплачу вдвое больше, — отмахивается покупатель и пораженно поднимает темные брови. — Чего только не сделаешь ради друзей.

Как только вертолет отрывается от земли, сердце практически останавливается. Я столько раз слышала этот звук и до последнего надеялась, что смогу уйти отсюда своими ногами, точнее убежать, но… Одного взгляда в окно хватает, чтобы понять, скорее всего я бы умерла в лесу, который простирается на много миль вокруг, и, возможно, это было бы лучшей участью, чем то, что ждет впереди.