Передружба. Второй шанс - Алекс Хилл Страница 3

– Только попробуй, Шостак! – кричу я, заметив впереди одногруппника.

Невысокий паренек в зеленой шапке смотрит прямо на нас и играет снежком в руках. Он пропускает мимо ушей мое предупреждение, прищуривает один глаз и отводит руку для замаха.

– Славик, я тебя в ближайшем сугробе закопаю! – подключается Ася.

Но Славик решает, что он бессмертный, и, широко улыбаясь, запускает снаряд. Тяну Асю в сторону, чтобы увернуться, а она сгибает ноги в коленях и дергает меня за рукав. Валимся на землю, тихонько пискнув, а за спиной раздается тирада крепких словечек. Кажется, снежок все-таки нашел цель. Мимо с холодным порывом ветра проносится темная фигура, Славик реагирует моментально: разворачивается и бежит к главному входу университета.

– Идиоты, – озвучивает вердикт Ася.

– Лучше и не скажешь, – вздыхаю я.

– И как среди них мы должны выбрать себе будущего мужа?

– Чего? Какого мужа, Ась? – смеюсь я, пытаясь поскорее подняться, но длинный дутый пуховик меня не поддерживает.

Подруга с легкостью вскакивает первой и протягивает мне руку. Принимаю помощь от маленькой, но сильной птички и наконец снова крепко стою на ногах. Отряхиваемся от грязного мокрого снега и возобновляем путь и разговор.

– Мои родители познакомились в студенческие годы, учились в параллельных группах. А твои? – спрашивает Ася.

– Мои тоже, но тогда время было другое. Парни сейчас… Как бы это сказать? Развиваются су-у-уперме-е-едленно. Посмотри на них, – киваю на толпу мальчишек, резвящихся в снегу, – им по двадцать лет, а ведут себя как первоклашки.

– Самый сложный период в жизни мужчины – первые сорок лет детства.

– Если это правда, то нам пора регистрироваться на сайте знакомств для тех, кому за сорок.

– Фу! Не все же такие олухи.

– Назови мне хоть одного.

– Артем, – мгновенно отвечает Ася.

– Он не так уж далеко ушел от всех этих чудиков, – произношу с улыбкой.

– Неправда. Он идеален.

– Так скажи ему об этом. Может, он позовет тебя замуж.

– Ни за что! – испуганно выдыхает Ася и крепче сжимает мою руку. – Давай живей, на пару опоздаем.

Студенты в первый день учебы после длинных каникул напоминают стадо ленивцев, в глазах большинства читается: «Как же я хочу спать». Да и преподаватели не сильно отстают: лекции проходят медленно и степенно и погружают присутствующих в транс. Серое небо за окнами обещает снег, а так уже хочется хоть немного солнца и тепла. И почему люди не впадают в зимнюю спячку?

К началу второй лекции по экономике в аудитории появляется моя «горячо любимая» староста. Милена, по всей видимости, пренебрегла самым важным пунктом из списка по восстановлению сил – сном, но душ, свежая укладка и макияж вновь превратили ее в эффектную брюнетку, замаскировав следы бессонной ночи. Рядом с Высоцкой, едва переставляя ноги, плетется недовольная Зарина. Она выглядит такой убитой, что мне становится даже немного совестно, но только на секунду, пока заместительница старосты не стреляет в меня презрительным взглядом. Не отвожу глаз, и Зарина сдается первой. Она занимает свободное место и опускает голову, упираясь лбом в парту. Два – ноль в мою пользу.

– Эй, Лисецкая, – тихо зовет Шостак.

Усердно делаю вид, что не слышу горе-снайпера. Будет знать, как выбирать нас с Асей в качестве мишени.

– Бог-да-на, – не унимается одногруппник.

– Ну чего тебе? – шиплю я, оборачиваясь.

Лицо Славика красное, будто спелый томат, а хитрые глаза то и дело стреляют в сторону Милены и Зарины:

– Снова поцапались с Высоцкой и Молоковой?

– А ты у нас сборник свежих сплетен? Какое тебе дело?

Славик пожимает плечами и смотрит мне в глаза:

– Просто интересно. Может, я переживаю.

– За себя переживай.

– Какая злобная муха тебя укусила? Воробьева, ты, что ли?

– Славик, а ты сохранился, прежде чем болтать такое обо мне? – подключается к разговору Ася.

– Злые вы, девчонки, – обиженно бубнит он, – я вообще-то на тусу позвать вас хотел.

Переглядываемся с подругой и обмениваемся улыбками. Тусовки мы любим, в пределах разумного, естественно. Славик подрабатывает диджеем в ночном клубе, который и клубом-то можно назвать с большой натяжкой: подвал со светомузыкой, неплохой стереосистемой, барной стойкой и десятком маленьких столиков. Для студентов самое то. Недорого, недалеко от общежития, и иногда бывает очень даже весело.

– С этого и надо было начинать, – оттаивает Ася.

– Так ты будешь звать нас или нет? – уточняю я.

– Теперь уже не знаю, меня из-за вас в сугроб воткнули.

– Из-за нас?!

– Вообще-то ты первый начал!

– Ай, ладно, – усмехается Славик, взмахивая рукой. – Вам повезло, что я отходчивый. Короче, в субботу в восемь в «Тайной комнате». Вход только для своих, поэтому наберете меня, я встречу вас у входа.

– Спасибо, Славик. Ты сделал наш день, – сияет радостью Ася.

– Не за что, – смущенно улыбается он.

Ох, Славик-Славик, если бы ты вел себя чуточку взрослее, то, возможно, Ася уже давно обратила бы на тебя внимание.

– Перерыв окончен! Следующая тема «Роль туризма в мировой экономике», – громко произносит преподаватель.

По аудитории проносится шелест открывающихся тетрадей и вымученных вздохов. День будет долгим.

После пар торопимся с Асей к выходу из университета, подгоняемые чувством звериного голода.

– Сходим в столовку или в магазин?

– Может, возьмем по бургеру? – предлагаю свой вариант.

– Нет! До субботы всего два дня, а я хочу влезть в любимые джинсы. После Нового года еще ни разу не получилось, – печально вздыхает Ася.

– Тогда возьмем по салату…

– Лисецкая! – строгий голос перекрывает гул студенческих голосов.

Оборачиваюсь и с приветливой улыбкой шагаю навстречу декану:

– Здравствуйте, Лариса Михайловна!

– Здравствуй, Богдана. Хорошо, что твою рыжую макушку легко заметить в толпе, – по-доброму улыбается она и легким взмахом руки поправляет челку. – Ваша староста сдала мне незаполненный журнал. Передай его ей, пожалуйста, и скажи, что завтра все должно быть выполнено как положено, иначе мне придется сообщить Ольге Васильевне.

– Да, конечно, – тяжело вздыхаю я, проглатывая злость.

– Спасибо. На тебя всегда можно положиться.

Она вручает мне пластиковую папку и, с благодарностью кивнув, уходит. Сжимаю журнал в руках, негодование в душе растет с космической скоростью. Если бы я сразу стала старостой, то таких проблем не было бы, но нет, Милене захотелось покрасоваться, а выслушивать замечания приходится мне. И где справедливость?