Леди Мармелад - Марион Леннокс Страница 3

Ничто в облике мужчины не говорило о легкой жизни. Джесс изумленно и, пожалуй, немного испуганно смотрела на него.

Но затем он улыбнулся, и ее страх мгновенно исчез. Невозможно бояться человека, у которого такая обаятельная улыбка.

— Доброе утро, — мягко проговорил он. — Вы, должно быть, Джессика. Как самочувствие?

— Я… Да, я Джессика и чувствую себя прекрасно. — Непроизвольно она натянула одеяло до самого подбородка. Почему? Он не пугает ее, но в прозрачной ночной рубашке, с взлохмаченными короткими кудряшками и веснушчатым лицом без намека на косметику она чувствует себя двенадцатилетней девчонкой.

— Я Рауль, — представился он.

Джессика уже догадалась.

— Ваше… ваше высочество.

— Рауль, — настойчиво повторил он, и она почувствовала, что в его голосе прозвучало легкое раздражение.

— Джессика винит себя в смерти Сары, — заметила его мать.

— Напрасно. — Принц-регент обладал глубоким голосом приятного тембра, и в прекрасном английском языке, на котором он говорил, слышался лишь легкий акцент.

Джессика мало знала о его стране. Альп'Азури — небольшое княжество у моря. Она вспомнила кричащие заголовки о недавней трагедии. Принц и принцесса, которые, по слухам, вели беспорядочную жизнь, найдены мертвыми. Осиротел наследный принц — малютка.

— Я не позволю вам винить себя в смерти Сары, — продолжал Рауль, и Джессика с трудом вернулась к действительности. — Сара убила себя, — сурово добавил он. — О нет, не намеренно, в этом мы уверены. Она была пьяна и ехала по противоположной стороне дороги. По словам полицейских, вам чудом удалось избежать двойной трагедии.

— Но если бы меня не было там…

— Тогда она врезалась бы в кого-нибудь другого. Это могла быть семья… — Рауль покачал головой.

— Но ваша невеста…

— Да. — (Какой странный взгляд, подумала Джессика. Что в нем — отчаяние? Поражение?) — Но жизнь продолжается.

— Эдуар останется со мной, — тихо сказала мать Рауля.

Кто это? — с удивлением подумала Джессика.

— Мы будем бороться за него. Это наш долг, — решительно произнесла пожилая леди.

Эдуар? — недоумевала Джессика. Бороться? С кем?

Неужели еще одна трагедия?

— Я слишком долго лежу здесь, — робко сказала она, и Луиза улыбнулась.

— Шесть дней, дорогая. У вас сотрясение мозга, ушибы и вывих плеча. Но доктор Брие говорит — и Рауль подтверждает его диагноз, — что, помимо всего этого, вы чрезвычайно изнурены. Сначала вас отвезли в больницу, но, когда стало ясно, что больше всего вы нуждаетесь в сне, мы перевезли вас сюда, в замок. От прессы нигде не скрыться, но сейчас здесь Рауль, который сможет прийти на помощь в случае необходимости.

Джессика терялась в догадках.

— Вы очень добры, а ведь у вас свое горе. — Наконец в ее памяти всплыло имя. Эдуар. — Кажется, я припоминаю… смерть принца и принцессы, ваш осиротевший внук…

Неудивительно, что она забыла. Когда рухнул ее собственный мир, Джессика потеряла способность воспринимать чужие трагедии. Но об этих смертях кричали газеты даже в Австралии: принц и принцесса найдены мертвыми в шале высоко в горах. Лавина? Снежная буря? Единственное, что она помнила, — маленький мальчик не пострадал.

Переживая личное горе, Джесс едва обратила внимание на чужую трагедию, но теперь… Не упоминалось ли в прессе о наркотиках?

Джессика подняла глаза на Рауля и по выражению его лица поняла, что спрашивать не следует. Да и вряд ли она осмелится задать вопрос, который зреет у нее в голове.

Ее глаза устало закрылись, и она откинулась на подушки.

Неожиданно Рауль шагнул вперед и поднял ее руку, нащупывая пульс. Удивительно, но этот жест успокоил Джесс. Возможно, в подобных обстоятельствах сама она не смогла бы притронуться к человеку, который явился причиной дополнительной печали…

— Не думайте об этом, Джесс. Вы наша гостья и останетесь здесь, пока не окрепнете.

— Я в порядке. — Она открыла глаза.

— У вас было чертовски тяжелое время. И, возможно, не только в течение прошлой недели?

Это вопрос. У нее в горле встал ком. Этот мужчина тоже страдает, мелькнула у нее мысль.

— Мы с вами пара, — едва слышно прошептала Джесс в тишине.

— Что вы сказали?

— Я уеду, как только смогу собрать свои вещи, — устало ответила она. — Очень любезно с вашей стороны позволить мне оставаться здесь так долго.

— Джесс, стоит вам выйти отсюда, как репортеры набросятся на вас, — предостерег он ее. — Прессе нужны интервью. Вас не оставят в покое. После шести дней постельного режима вы будете слабы, как котенок. Останьтесь здесь. За стенами замка я могу защитить вас, по крайней мере, в течение нескольких дней, но вне их… Боюсь, что вы будете одиноки.

Молчание.

Он защитит ее?

Безумие! Ей не нужна защита.

Она не может остаться.

Куда ей ехать?

Домой?

Дом там, где твое сердце.

У нее нет дома.

— Останьтесь у нас еще несколько дней. — Луиза мягко присоединилась к просьбе сына. — Мы чувствуем свою ответственность за вас. Вы не представляете, какой жестокой может быть пресса. У вас измученный вид. Позвольте нам дать вам тайм-аут.

Тайм-аут.

Эта мысль показалась Джесс невероятно заманчивой. Что еще ей делать? Выбирать пряжу?

Какую пряжу?

Она страшно устала, а они заставляют ее выбирать. Внезапно Джесс поняла, что на самом деле выбора нет. Рауль улыбается так… так…

Она не знает как, но его улыбка согревает ее. Остаться? Конечно, она останется.

— Спасибо, — прошептала Джесс и была вознаграждена неотразимой улыбкой.

— Прекрасно. — Голос Рауля зазвучал властно и уверенно. Они встретились взглядом, и Джесс увидела в его глазах искреннюю радость. — Возвращайтесь в мир не спеша, хорошо? Начните сегодня вечером. Поужинайте с нами.

— Я…

— Ужин будет в семейном кругу, — сказала Луиза, догадавшись о причине смущения Джессики. — Только мой сын и я. — Ее улыбка была полна неизъяснимой печали. — И человек шесть слуг.

— Пусть только Генри прислуживает нам сегодня, мама, — попросил Рауль. — Отпусти остальных на вечер.

Луиза кивнула.

— Это будет чудесно. Если ты не думаешь, что это сочтут трусостью.

— Возможно, осторожность нам не помешает. Некоторое время.