Здравствуй, мама! - Амелия Борн Страница 3

— Не говори так с детьми! — вмешалась она. — Может, они не виноваты.

— Ага, как же, — фыркнул я, впрочем, охотно предоставив Тамаре с этим разбираться. Несчастный официант явно был не в состоянии пролить свет на случившееся и рассказать о том, как тарелки пали смертью храбрых.

Я посмотрел на осколки, прикидывая, сколько это добро может стоить. Кажется, это далеко не фарфор, так что, пожалуй, влет на крупную сумму мне сегодня не грозил.

— Не надо плакать, — увещевала, тем временем, Тамара, присев перед детьми на корточки. — Расскажите нам, что произошло.

Оторвав руки от лица, два маленьких монстра, порожденных мной и их непутевой мамашей, мрачно уставились на Тамару исподлобья. Я хорошо знал эти их взгляды — они уже приценивались, стоит ли сделать этой женщине какую-то гадость или пусть себе живет.

Предупредить ее, может, что она в опасности? Она ведь мне все-таки еще пригодится. С другой стороны, было жуть как интересно, что будет с ней дальше. Я бы даже приплатил, чтобы посмотреть на противостояние детей и царицы (хотя, судя по виду, ей скорее стоило присвоить титул ночной жрицы), а тут такое зрелище и бесплатно! Зачем же этому препятствовать?

— А вы кто такая? — набычившись, поинтересовался Адам.

— Я… — Тамара оглянулась на меня, очевидно, ища помощи, но я только милейшим образом улыбнулся.

— Я подруга вашего папы, — ответила она в итоге, бросив на меня взгляд, ясно говоривший — ну я тебе припомню, Разумовский.

Я только губы поджал. Ну все, она подписала себе практически смертный приговор. Лучше ей было не знать, какая участь поджидала обычно моих так называемых «подруг».

— Так как это случилось? — снова спросила Тамара, кивая на разбитые тарелки.

Официант попытался было открыть рот, но оттуда вырвалось только нечто, похожее на кваканье.

— Мы хотели тортик! — захныкала наконец Дина. — Папа сказал, что надо пожрать, раз пришли!

Я тут же ощутил на себе осуждающий взгляд ночной жрицы, хотя казалось бы — а судьи кто? Передернул плечами:

— Вообще-то я сказал не так, но суть, в целом, передана верно. Ну а что еще делать на свадьбах, скажи на милость?

Тамара лишь вздохнула, потом снова спросила у детей:

— И что же было дальше?

— Я подсадил Дину, чтобы она достала до верхушки, — вступил в разговор Адам. — Мы хотели аккуратно взять себе немножко…

— А потом пришел этот плохой дядя и стал кричать, что нельзя трогать торт! — перебила Дина. — Он так топал ногами, что выронил от злости тарелки! Он нас напугал!

— Неп-п… Да! — попытался защититься официант.

— Вот, он даже не скрывает! — обвиняющим тоном заявил Адам.

Ну, все понятно. Эти двое наверняка толкнули этого несчастного, а потом устроили истерику.

— Ладно, довольно, — постановил я. — Идем отмываться.

— А тортик? — захныкала Дина.

— Позже!

— Дети хотят тортик! — вмешалась Тамара. Зря, но выбор ее.

Все дальнейшее случилось молниеносно. Один поворот, одна подножка — и вот уже ночная жрица сидит задницей в торте. Или это торт в ее заднице? Так сразу и не понять. Жаль только, что десерт теперь точно никто не попробует.

Официант заплакал. Дети тоже. Надо заметить, у официанта получилось искреннее.

— Тетя раздавила тортик! — заныла Дина и ей заунывно вторил вой Адама.

— Помочь? — поинтересовался я, протягивая Тамаре руку.

Она за нее действительно схватилась. А в следующее мгновение мне в лицо летел кусок бисквита со словами «ну ты и сволочь!». Краем уха я при этом уловил знакомое коварное хихиканье.

— Ты что творишь? — рявкнул, отплевываясь от сладкого липкого крема.

— Ты подставил мне подножку!

— Я?! Ты в своем вообще уме, женщина?!

— Эт-то в-все он-ни, — жалобно проплакал рядом официант, но его почти никто не слушал.

— А кто же?! — воскликнула Тамара.

— Ну догадайся! — огрызнулся я в ответ.

— Очень удобно все валить на детей!

— Да, прямо как сидеть бампером в торте!

Переведя дыхание, мы продолжили расстреливать друг друга, только уже глазами. Наконец, не выдержав, я расхохотался. Все-таки царица в торте — изумительное зрелище!

— Пошли, надо отмыться, — выдохнул, когда смех наконец иссяк.

— Без тебя справлюсь, — отрезала Тамара, но все же пошла за мной в сторону уборной.

Быстро вымыв лицо, я вытер руки и кинул взгляд искоса на Тамару. В попытке рассмотреть себя сзади она сейчас походила на собаку, которая пытается поймать свой собственный хвост, сворачивая при этом шею. Тяжело вздохнув, она в итоге все-таки спросила:

— Ну что там?

Я окинул взглядом ее задницу и похабно ухмыльнулся.

— Там твоя задница. Весьма выдающаяся, должен заметить.

— Спасибо, я знаю! Платье сильно измазано?

— Нууу… — протянул я. — Думаю, очистить можно.

— У меня нет запасного, — пробормотала она. — Придется оттирать.

— Наклоняйся, — великодушно предложил я.

— Это еще зачем?

— Помогу оттереть. Все-таки это мои дети постарались. Но если у тебя есть еще какие-то предложения насчет того, что можно делать с твоей задницей, направь их мне на рабочую почту и мой помощник непременно все рассмотрит.

— Иди ты к черту! — прошипела в ответ Тамара, а в следующее мгновение мне в руку был сунут носовой платок. — Давай!

— Обожаю нетерпеливых женщин, — усмехнулся я, кладя руку на ее зад.

С исключительно приличными целями, конечно же!

Но это, впрочем, не точно.