Свидание у Средиземного моря - Ксения Беленкова Страница 3

По пути к Тель-Авиву Аня заснула. Она не видела, как город окружил автомобиль молодыми домами, как начал ветвиться узкими улочками. Впереди выстраивались зеленые бульвары, светились витрины магазинчиков, столица окунулась в вечер. Мелькали перекрестки, строения липли друг к другу, выстраиваясь по краям дороги рядами зубов. Светлые квадратные домики, очень похожие друг на друга. Попав в сеть переулков, машина снизила скорость, и вот уже спящую Аню встречала улица Эмиля Золя. Дядя остановил автомобиль возле жемчужного дома с небольшим палисадником, огибающим подъезды. Тонкая дорожка и череда машин, прижавшихся к тротуару по обе стороны проезда. Зеленые деревья, трущиеся кронами о балконы, они будто заглядывали в окна домов, чесали их ветвями. Чья-то тихая и спокойная жизнь притаилась в этом узком, как ручеек, дворике. А совсем рядом суетился ночной народ, обхаживая главные проспекты города. Но тут вечер хранил тишину и покой, чтобы к утру переулок вновь проснулся бодрым и суетливым. Здесь-то и жила тетушка вместе со своим большим семейством…

В жемчужном доме на тихой улице Эмиля Золя Аню приняли очень тепло. Тетя Маша была все той же, только немного меньше, будто смотришь на нее издалека. И лишь когда она сжала Аню в объятьях, стало понятно – хватку тетя не потеряла. Зато обе двоюродные Анины сестры вымахали такими огромными, что в них трудно было узнать забавных рыжих девчонок четырехлетней давности – кубышку Лилю и хрупкую Миру. В шутку Аня всегда называла Лилю Апельсинкой, а Миру – Морковкой. В детстве все они были очень дружны и каждый праздник проводили вместе, в семейном кругу. Теперь от Апельсинки Лили осталась лишь долька – так она вытянулась и похудела. Ей было уже семнадцать, и Аня заметила, что взгляд сестры стал каким-то тяжеловатым, в отличие от полегчавшей фигуры. Зато Морковка Мира, которая была Аниной ровесницей, округлилась. И вместо тугой косы вокруг ее широкого лица теперь вились короткие кудри. Девчонки долго визжали, обнимались, разглядывали друг друга, будто знакомясь заново. Несколько лет разлуки в этом возрасте кажутся веками. Но вот сестра улыбается, и столетия тают.

– Ну ты и дылда вымахала! – смеялась Мира.

– А сама-то? – щипала ее за бока Аня.

– Кто-то у нас очень много ест, – подкалывала младшую сестру Лиля.

– А кто-то влюбился, и ей кусок в горло не лезет, – хихикала Мира.

– Лилька, ты влюбилась? – приставала Аня. – В кого? Покажи фотку…

Но Лиля почему-то зашипела, как змея, и очень грозно посмотрела на Миру, которая выдала ее тайну. Мира попятилась и налетела спиной на брата. Только тут Аня увидела Мишку, он стоял у стеночки очень тихо и был таким тощим, что, казалось, вот-вот растворится в воздухе.

– Мишка! – завопила Аня.

Но тот почему-то отвернулся и, чуть не запутавшись в ногах, утопал в свою комнату. Дверь за узкой Мишкиной спиной закрылась.

– Что это он? – удивилась Аня.

– Стесняется, – шепнула Лиля.

– Переходный возраст у него, – прыснула Мира. – Скоро тринадцать стукнет.

– Молчи уж! – Лиля наконец добралась до сестры и отвесила ей тяжелый щелбан. – На себя посмотри.

Тете пришлось разнимать сцепившихся дочерей. Воспользовавшись заминкой, Аня постучала в комнату брата, а потом приоткрыла дверь. Мишка сидел спиной к ней, практически впиваясь длинным носом в монитор. Здесь есть компьютер! Аня возликовала, и от сердца окончательно отлегло.

– Можно зайти? – спросила она.

Мишка, не поворачиваясь, кивнул.

– Ты меня плохо помнишь?

– Нормально, – сухо ответил Мишка.

Его макушка была черной, как ночь за окном, и кудрявой, как море. Острые плечи ходили ходуном, братишка усердно стучал пальцами по клавиатуре.

– А Интернет у тебя работает? – осторожно наступала Аня.

– Не пашет! – огрызнулся Мишка. – Сегодня весь день комп виснет.

– Что случилось? – заволновалась Аня. – Дай посмотрю.

И тут Мишка впервые обернулся и глянул на нее из-под черничных бровей. В этом взгляде не было и тени дружелюбия. Он не просил о помощи, скорее оборонялся.

– Мне друг поможет, – сказал он. – Он утром придет.

– Так я бы сейчас могла, наверное, – запиналась Аня.

– А сейчас я буду спать.

Мишка молниеносно выключил компьютер, так что Аня даже не успела глянуть на монитор, и отъехал на своем кресле в другой угол комнаты, чуть не сбив сестру с ног.

– Я тебе не нравлюсь? – В этих мальчишках не разберешься! – Мы же раньше дружили…

– Спокойной ночи, – не к месту ответил Мишка.

И Ане пришлось поскорее убраться из комнаты брата. За время перелета она и сама так устала, что даже аппетит заснул. Хотелось поскорее примять ухом подушку и, подтащив одеяло до самого подбородка, немного помечтать, пока глаза сами собой не слипнутся. Аню устроили в комнате девочек, на диване возле окна.

– Мишка на меня за что-то дуется, – пожаловалась Аня сестрам.

– Ничего, отойдет, – Мира расстилала свою кровать.

– Думаю, он обижается, что ты так долго к нам не приезжала, – сказала Лиля.

– Шутишь! – отмахнулась Аня. – Наверное, он просто расстроен, что компьютер сломался. Говорит, завтра его какой-то друг починит, это правда?

Аня затаила дыхание, она старалась не показать, насколько для нее важно выйти в Интернет как можно скорее. Конечно, она поведает сестрам всю свою сетевую эпопею и познакомит с загадочным парнем под ником Цимес. Вот только сейчас рассказывать эту длинную историю не было сил. Да и кто знает, вдруг сестры обидятся, поняв, что именно привело Аню в их дом.

– Да, Мишка дружит с одним нашим русским соседом. Он здорово шарит в компьютерах. Завтра наладит Интернет.

– Вот и отлично! – обрадовалась Аня и, спохватившись, добавила: – Тогда Мишка, наверное, подобреет…

Сестры попытались накинуться на Аню с расспросами о Москве. О том, какая там сейчас погода и какие теперь смотрят программы по телевизору, а еще – как поживает пес Кубик, что жил в Анином дворе. Переодеваясь ко сну, она сбивчиво рассказывала о замерзших лужах, пушистых сугробах, об узорах на окнах и о том, как пар шел из ее рта, когда она последний раз выдыхала московский воздух. А потом, забираясь в кровать, пыталась вспомнить хорошие сериалы или ток-шоу, но ничего не получалось, наверное, голова уже плохо соображала. Зато пес Кубик вынырнул из памяти совсем как настоящий, казалось, что сейчас он так и понесется по комнате, забираясь на кровати и стуча по ним упругим хвостом. Лиля и Мира смеялись, когда Аня, изображая соседскую собаку, вцеплялась зубами в подушку. Но в комнату заглянула тетя Маша в длинной ночной рубахе, и всем пришлось немедленно угомониться.

Аня лежала на диване и слушала, как тикают настенные часы. Было в этом что-то успокаивающее, постоянное. За окном, в свете уличного фонаря, чуть покачивалась крона какого-то дерева. Можно было представить сейчас, в темноте, что все это происходит в России. Будто забытое воспоминание или это был уже надвигающийся сон?..