Стриптиз для профессора - Анна Леманн Страница 3

Притягиваю стул, сажусь на него и начинаю обрабатывать коленку девушки. Воронцова сидит неподвижно. Только изредка шикает от перекиси.

- Ай! – восклицает она, когда я касаюсь самой раны.

Дую на ушиб, поднимаю глаза и встречаюсь с ее глазами. Карие, чистые, невинные, искренние и взволнованные. Пухлые губы слегка приоткрыты. Кукольные черты лица. Маленький нос. Бледная кожа, на которой минимум макияжа.

И почему почти все красивые девушки пытаются изобразить из себя стерв? Почему они не могут быть простыми и искренними?

Я же вижу ее глаза сейчас. Сейчас передо мной настоящая Мария, а не то, какой она была перед Ситцевым. Зачем? Зачем она себя так ведет?

Опускаю взгляд на ее коленку. Еле ощутимо касаюсь кожи, вздрагиваю, когда ощущаю собственное возбуждение. Меня завораживает ее запах духов. Нежный, манящий, идеально подходящий ей.

- Больно? – спрашиваю хрипло.

- Нет. – также хрипло отвечает она. Пару раз растеряно моргает.

Окрашиваю рану зеленкой, придерживаю ее ногу за коленку с внутренней стороны. Большим пальцем поглаживаю саму кожу рядом с коленкой, стараясь не задеть ушиб.

Долго вожу карандашом с зеленкой по коленке, чтоб продлить этот сладостный и приятный для меня момент. Но все не может длиться вечно и мне приходиться отстраниться, именно в тот момент, когда в аудиторию входят разгневанные студенты.

- Воронцова! Тебе крышка! – угрожает ей один.

- Воронцова! Жди расплаты! Ты и твой дружок! – шипит проходящий мимо Ситцев.

- Боюсь-боюсь! – отвечает ему Воронцова и спрыгивает со стола, одергивая юбку.

Позже объявляю о тестах, что лежат на их столах, засекаю время о начала теста, сажусь в кресло преподавателя и все время смотрю на Воронцову. Пишет сама и дает списывать Мартынову, который прибежал через пять минут после начала теста. Ни разу не заглядывает в тетрадь или телефон. Заканчивает тест через двадцать минут и похрамывая, шествует к моему столу, тихо кладет тест мне на стол, а затем произносит:

- Спасибо! – дарит мне улыбку, что я увижу в последний раз, потому как она будет единственная настоящая, среди множества подаренных мне после.

Через минуту тест сдает и Мартынов, берет Воронцову за руку и они уходят, так как я сказал, что как только они напишут тест, они свободны.

После их ухода проверяю их работы. В тесте Воронцовой не попущено ни одной ошибки. Идеальная работа. Такой не будет больше ни у кого из ее группы.

Умная и красивая, отныне сводила меня с ума каждую минуту, будь она рядом или далеко от меня.

- Миш, иди! – говорит она Мартынову, который остановился около выхода из аудитории. – Я догоню. Возьми мне кофе! – дарит ему дружескую улыбку и парень кивнув, уходит, закрывая дверь.

Долго смотрю на нее. Позволяю себе рассмотреть ее внимательнее, что делаю крайне редко. За то время, что ее не было на моих парах невероятно соскучился. Срывался на студентах, не видя ее сидящей и улыбающейся рядом с Мартыновым. Соскучился по ее фальшивым улыбкам, кокетливым взглядам.

- Мария, как вам известно, я не допускаю до зачета, тех кто пропустил более трех занятии. – начинаю я. – У вас пять пропущенных занятий.

- Тимофей Альбертович, так получилось. – устало произносит она.

- Деканат меня настоятельно просил пойти вам на встречу и все же допустить к зачету. Для допуска к зачету вам нужно отработать пропущенные занятия. – вглядываясь в ее глаза, произношу я.

- Что для этого нужно? – сжав губы в тонкую линию, спрашивая она.

- Одна отработка это - переписать конспект, три реферата на заданные мной темы, решение пяти задач и конечно же пересказ темы лично мне. – буднично произношу я. Сколько прогульщиков было за весь мои преподавательский опыт и не счесть – В итоге: пять конспектов, пятнадцать рефератов, двадцать пять задач и пять личных бесед. Один реферат не менее пятнадцати страниц, но не более двадцати.

Челюсть девушки медленно падает вниз. Ее брови взлетают максимально высоко, а глаза расширяются.

- Вы серьезно? – недоверчиво спрашивает и смотрит на меня с надеждой.

О, да! Я серьезно! Чтоб времени у тебя на парней не было.

- Вполне! Времени на отработку десять дней! – шокирую ее окончательно.

- Но я не могу! – восклицает она и поднимает руки, от чего ее грудь подпрыгивает. Завораживающее зрелище.

- Таковы правила! – произношу и развожу руками. – Либо будете не допущены к зачету.

Вижу, как ее глаза зло полыхают. А руки сжимаются в маленькие кулачки.

Красивая даже, когда злится!

- Это нереально! – в конец кричит она – У меня кроме учебы дел уйма!

- С Мартыновым? – поздно сообразив, выпаливаю я. – Мария, вы должны думать об учебе, а не о парнях!

- Да какая вам разница?! – зло шипит Воронцова. – Что хочу, то и делаю!

- Да? – удивленно приподнимаю брови – И чем это вы таким занимались, что пропустили пять занятий?

- Работала! – высокомерно заявляет она и скрещивает руки на груди. Вырез ее футболки максимально натягивается, и я вижу белый бюстгальтер. Силой заставляю себя отвести взгляд.

- И что это за работа у нас такая? – сглотнув, хрипло произношу.

- Мужчинам приятно делать! – фальшиво улыбнувшись мне, произносит Воронцова и уходит, сказав на прощание: - Я вас поняла, профессор! Постараюсь, все сделать!

Дверь громко хлопает! Злится!

Воронцова работает? Никогда не поверю! Обычно такие куколки папиков себе ищут, а те их обеспечивают.

Что она сказала? Мужчинам приятно делаю? Факт! Папиков ищет…

Вот же высокомерная гадю… девчонка.