Салон красоты. Мент и заложница - Мария Ветрова Страница 29

— Молчание, как известно, знак согласия… Если я ошибаюсь, чокаться не будем!

И, подняв стакан с водкой, Панкратов вытянул вверх руку. Пристально посмотрев Валентину в глаза, полковник сердито покачал головой и, мгновение поколебавшись, со звоном ударил своим стаканом о панкратовский, едва не расплескав содержимое…

— Лиза, я правда не могу, я почти всю ночь не спала! — Настя жалобно посмотрела на телефонную трубку, из которой со скоростью сорвавшегося в беспредел магнитофона летел голосок подружки:

— Ты не можешь меня оставить в такую трудную минуту!

— Трудную? — Настя от удивления окончательно проснулась. — Ничего себе трудность — прокатиться на белом пароходе с любимым мужчиной! Он же тебя зовет, а не меня, ему с тобой наедине хочется побыть, а не с нами…

— Вот этого-то я и опасаюсь! Он говорит, там есть такие уютные, чудные каютки!.. Насть, я же перед ним точно не устою…

— Это на речном-то пароходике — каютки? — усомнилась Настя. — А тебе что, обязательно надо устоять?

— Это принцип! — заявила Лиза. — Поехали, а? В конце концов, тебе сейчас просто необходимо дышать свежим воздухом, ты должна думать не только о себе… Все, через пятнадцать минут перезваниваю, чтоб была уже одета!

Настя со вздохом положила трубку, и ее взгляд упал на Пашин портрет. Девушке на мгновение показалось, что Павел одобрительно улыбается ей, хотя она сама нарисовала его без всякой улыбки…

— Ну раз ты, Пашенька, одобряешь…

Выскользнув из-под одеяла, она начала одеваться. Обе балконные двери — и ее, и Марии Петровны — были открыты, и до девушки из соседней квартиры доносились оживленные голоса женщин. И, разумеется, Кедыча, который, как подозревала девушка, уже не только дневал там, но, похоже, и ночевал… Прислушавшись, она различила веселый, серебристый смех Эммы Павловны.

Быстро же ее мама пришла в себя от шока, полученного под утро, когда измученная Настя заявилась к ним после опроса и всевозможной писанины в отделении милиции!.. Что ж, если честно, то это даже хорошо… Для мамы.

И она решила отправиться на встречу с Лизой и Бобом, не заходя к Марии Петровне.

День стоял солнечный, яркий. Даже на лестничной площадке прыгали веселые солнечные зайчики. На мгновение расслабившись, Настя не сразу сообразила, что следом за ней кто-то спускается, стараясь ступать бесшумно… Страха она не почувствовала. Скорее — злость. Недолго думая, она нырнула за выступ мусоропровода и затаилась, поджидая своего преследователя. В том, что это был именно преследователь, Настя теперь не сомневалась! И едва мужчина миновал ее убежище, молниеносно кинулась на него со спины. Она успела заломить руки негодяю, но в ту же секунду отлетела к противоположной стене, отброшенная профессиональным контр приемом…

— Спятила?! Я же мог тебя искалечить!..

На Настю смотрело возбужденное, сердитое лицо… Панкратова!

— Вот черт! — Настя мгновенно, не дожидаясь его помощи, вскочила на ноги. — А зачем ты за мной следишь?!

— На всякий случай… Пошли, подвезу тебя…

— Значит, вы уже в курсе…

— То «ты», то «вы»… Давай уж что-нибудь одно.

На ее вопрос он не ответил.

— А куда вы меня подвезете? — прищурилась девушка.

— Куда скажешь… И совершенно бесплатно!

Пожав плечами, Настя с хмурым видом направилась вслед за Валентином и безмолвно проскользнула в распахнутую им дверцу.

— О Коле что-нибудь известно?

Он кивнул:

— Уже прооперировали. Жить будет, но трудновато, почти полжелудка вырезали…

— Боже…

— Ты, видимо, думала, что это — так, игрушки…

— Разве это не обычные хулиганы-отморозки? — Она растерянно посмотрела на майора.

— Нет. Немотивированных нападений не бывает. Тем более на фоне всего, что сейчас у вас там и вокруг салона вообще творится…

— А я еще обижалась, что Николаю кто-то поручил за мной приглядывать, — с горечью бросила Настя.

— Болтун твой Николай…

— Так… Значит, это вы велели?! Ну чего молчите, а?.. И телефон мой тоже прослушиваете вы!..

— Почему ты решила, что твой телефон на прослушке? — спросил он, не глядя на нее, внимательно высматривая что-то на дороге, по-воскресному пустоватой.

— Потому что я вам не говорила, куда меня везти. — Настя фыркнула и ткнула пальцем вперед. — Однако мы, насколько я понимаю, уже на месте! Вот причал, вон пароходик, а вон и Лиза с Бобом…

— Да, прокол… — вздохнул Панкратов. — Это, видимо, от бессонницы, — добавил он.

— Я могу теперь идти, товарищ начальник? — Настя насмешливо посмотрела на Валентина.

— Сейчас подумаю… — усмехнулся тот. — Пожалуй, да, но исключительно в моем сопровождении.

— Неужели это действительно так серьезно? — Настя перестала улыбаться.

— Очень серьезно, Настена. Не хотел тебе говорить, настроение портить, но… Короче, в ночь с пятницы на субботу погибла Маринка… Официальная версия — самоубийство. — И, стараясь не смотреть на замершую девушку, поспешно добавил: — Но я в нее не верю…

…Спустя полчаса Настя с Панкратовым сидели за уютным столиком в маленьком баре парохода — судя по всему, откупленного Бобом. Во всяком случае, никаких пассажиров, кроме них, здесь пока не было видно, собственно говоря, и Боба с Лизой тоже.

— Хотела бы я знать, куда они запропастились, — вздохнула Настя и мрачно посмотрела на своего спутника.

— По-моему, Боб показывает Лизе корабль, — подавил зевок Валентин.

— Ты его называешь Бобом, вы что, давно знакомы?

Панкратов помолчал, а потом, явно после каких-то не слишком легких размышлений, заговорил глуховатым голосом, словно через силу:

— Помнишь, в конце восьмидесятых в Армении было землетрясение? Десятки тысяч человек погибли. Им весь мир помогал, а один из моих «подопечных» из этой помощи наворовал почти миллион долларов… Под суд он все-таки попал, светило ему двенадцать лет. По чудный адвокат Борис Красовский сумел сократить срок вдвое, а вышел этот подонок через год — по амнистии…

— Да-а… А сейчас эта скотина где?

— На Кипре, с моей женой…

— Что?..

— Остроумно, правда? — Панкратов усмехнулся. — Можешь не сомневаться, я стал посмешищем у всех воров и авантюристов.

— Господи… Но как она могла? — Настя с ужасом смотрела на Валентина.

— Ты полагаешь — это так сложно, отбить жену у бедного мента? Да вот такой же кораблик, ресторан, цветы… что там еще входит в набор?

— Не знаю, меня еще ни разу не покупали.

— Какие твои годы… Но мне кажется, ты и не продашься.