Вуд Джосс.Самая роскошная и настойчивая - Джосс Вуд Страница 29

Росс припарковал свой «Дукати» рядом с лестницей, ведущей в квартиру Алли, и сорвал с головы шлем. «Что за жуткий, ужасный, отвратительный день, – мелькнуло у него в голове. – А ведь еще придется корячиться у Столовой горы с фальшивой герлфренд и делать приятное лицо перед камерами. Убейте меня кто-нибудь!» – Он выбил ногой подставку и слез с мотоцикла.

Это просто смешно. Один-единственный разговор с отцом испортил настроение, лишил душевного равновесия и пробудил давно забытые глупые чувства разочарования и обиды.

«Отец – эмоциональный тупица», – с отвращением констатировал Росс, поднимаясь по лестнице. Так почему же он до сих пор хочет наладить с ним отношения? Почему ищет его одобрения? Может быть, он сам тупица? Надо было проглотить горсть аспирина, прежде чем выехать. Голова болела так, словно вот-вот расколется.

Ну спасибо, папочка.

В кармане завибрировал мобильный. Росс прищурился на экран. Алли. Ну конечно, кто же еще.

«Где тебя черти носят?»

Да мать вашу за ногу. Почему судьба заставляет его иметь дело с двумя манипуляторами и склонными к тотальному контролю психами? И все в один день. Решив поиграть у нее на нервах, Росс быстро набрал ответ.

«А что такое? У нас что, были планы?»

Разумеется, ему нужно не меньше шестидесяти напоминаний, чтобы до него что-то дошло.

«Не зли меня, Беннетт. Я не в настроении».

Росс снова дернул за веревочку.

«Проверь свой ежедневник, милая. Уверен, что я прав. Буду через час, у нас тут глюк в цепочке кодов, и нам надо его устранить».

Он встал за дверью и подождал. Пять, четыре, три. И мобильный зазвонил. Вот в чем главная проблема психов-контролеров и людей, которые мыслят стереотипами. Их действия очень легко предсказать.

Росс покачал головой и вошел в квартиру, крутя в руках разрывающийся телефон.

– Тебе следует больше доверять людям, Джонс, – заметил он.

Она ничего не ответила, и он решил, что она с ним согласилась.

Алли смотрела, как он пробирается к ней между вешалок с одеждой и видеооборудованием. Его волосы не падали на лицо, глаза были твердые и злые, губы сжаты. Во всей фигуре, особенно в плечах, чувствовалось напряжение. Очевидно, выдался плохой день. Ну, а у нее выдалась плохая неделя.

Его мобильный опять зазвонил, Росс погрузился в разговор. Алли подумала, что работа в Кейптауне открыла ей много нового. Спланировать и организовать съемки в незнакомом городе всегда дело не из легких. Кейптаун в этом смысле не отличался от остальных проектов. Но тем не менее…

Половина коллекции и аксессуаров «Бельшье» для Росса застряла на таможне. Алли все еще пыталась их оттуда вытащить. Оператор подхватил грипп, а ее команда, обычно невероятно продуктивная, увлеченная и сфокусированная на деле (в нее входили как сотрудники «Бельшье», так и люди из рекламного агентства), по какой-то причине вдруг стала относиться к этим съемкам как к отпуску, совмещенному с работой.

На работу они являлись в пляжной одежде, старались улизнуть пораньше, чтобы посмотреть на китов или посетить одну из близлежащих виноделен. Неужели им непонятно, какое огромное значение имеет эта рекламная кампания? Насколько важно, чтобы все прошло идеально?

Шансы на то, что все окажется полным провалом, угрожающе возрастали. Иметь дело с Россом ненадежно, скомбинировать его имидж Босса-плохого-парня с дорогой одеждой в стиле кэжуал из новой линии рискованно, съемки рекламы в Кейптауне стали полной авантюрой, а Алли не любила рисковать, когда дело касалось «Бельшье» или ее работы.

Ей нравилась определенность, заранее составленные планы, четкий путь к поставленной цели и немало раздражал тот факт, что от этой самой цели постоянно отвлекали мысли о Россе. В спальне и вне спальни.

Росс дал отбой и запихнул телефон в карман. «Какой все же красивый мужчина, с замиранием сердца восхитилась Алли. – С этими его волшебными глазами, суровым ртом и короткими волосами».

Господи боже! Да он обрезал волосы! Они же были длиной до плеч!

Какого черта!

Не-е-е-е-ет!

– Ты отрезал волосы, – пискнула Алли и от ужаса прикрыла рот рукой.

Росс провел рукой по короткому ежику на голове.

– Да. Я подумал, что нужно привести себя в порядок перед съемками.

– А ты не подумал для начала рассказать об этом мне? – Алли все еще пребывала в полном шоке и почти в панике.

– До сих пор я принимал решения по поводу своих волос без твоего вмешательства, – неприятным голосом ответил Росс.

Она была слишком потрясена, чтобы расслышать в его тоне угрожающие нотки.

Черт, мать твою! Он отрезал волосы! Вот тебе и контраст между плохим парнем и шикарной одеждой «Бельшье». Как это повлияет на кампанию? Неужели все испорчено? Все пропало? Она все провалила! Будь ты проклят, Беннетт!

– Верно. Но только с тех пор, как ты продал свое лицо и волосы «Бельшье» – мне! – тебе бы и следовало сначала проконсультироваться со мной. – Алли сплела пальцы. – О чем ты вообще думал? У тебя есть голова на плечах?!

Шестеро сотрудников, находившихся в комнате, наблюдали за их спором с неподдельным интересом. Не обращая на них внимания, Росс схватил ее за руку и потащил к двери, которая вела на балкон, спускавшийся на пляж. Он протолкнул ее вперед, захлопнул дверь и поволок вниз, где их не могли услышать члены команды.

Алли с трудом выдернула руку.

– Что ты делаешь? Я тебе не первобытная женщина, которую можно за волосы отволочь в пещеру!

– А я тебе не тот мужчина, на которого можно орать. И позволь мне отметить еще кое-что, Джонс, я никогда не продавал ничего ни «Бельшье», ни тебе! Поэтому никогда больше не смей разговаривать со мной в таком тоне!

Алли почувствовала знакомое жжение в желудке и боль между ребрами.