Фундамент для сумасшедшего дома - Синтия Хартвик Страница 29

Дебора кивнула и провела их в гостиную.

– Вот они. Вам помочь? – спросила она.

– Сами справимся, – отказался он, подходя к мебели.

Они действовали быстро. Через две минуты она уже расписывалась в документах. Гостиная без привычной мебели казалась убогой. На старом голубом ковре стали заметны выцветшие пятна и следы от много лет простоявшей на одном месте мебели. А оставшийся диван и журнальный столик выглядели в большой пустой комнате как-то сиротливо.

Деб смотрела на свое разоренное гнездо минуты две. Она была довольна. Ей давно уже хотелось здесь все переделать. Избавление от старой мебели упростит ей эту задачу.

Но времени было не очень много, поэтому Дебора опомнилась и поспешила на кухню. Там она открыла холодильник и собрала все продукты за исключением самого необходимого в большую коробку. Затем смела всю кухонную посуду, а подумав, и тостер, в другую коробку.

Через два часа багажник ее машины был забит коробками. Дебора отвезла все вещи в Миннеаполис, где сняла квартиру. Еще час она там разгружалась и расставляла все по местам. Она очень устала и чувствовала себя выжатой как лимон. Поэтому позволила себе небольшую радость. Заехала по дороге домой в свой любимый книжный магазин, чтобы купить какой-нибудь роман. Дебора прочитывала примерно четыре книги в неделю. Именно поэтому у нас с ней всегда находились темы для разговоров.

В магазине Дебора испытала острый приступ своего обычного разочарования. Ведь Джейн Остин давно умерла и не могла, к ее великому сожалению, написать больше ничего нового. Ну что ж, Дебора в утешение купила очередную биографию любимой писательницы. Из нее она с некоторым удивлением узнала, что Джейн была большой домоседкой. Дочитав книгу до середины, Дебора потушила свет и попыталась заснуть. Она уставилась в невидимый потолок, раздумывая, что принесет ей завтрашнее утро, и гадая, понравилась бы Джейн Остин эта сцена?

* * *

На следующее утро Виктор Картер, как обычно, опоздал на полчаса. Он, должно быть, и впрямь играл в теннис, на нем до сих пор были белые шорты, белая тенниска, белые носки и кроссовки. На плечи был небрежно наброшен белый свитер. Он был таким красивым, что у Деборы, которая наблюдала за ним из окна, сжалось сердце. Ну, может быть, совсем чуть-чуть. И вместе с тем окрепла решимость привести свой план в исполнение.

Вик деликатно постучал. Дебора открыла дверь.

– Ну как ты, девочка? – спросил он, сбрасывая свитер на стул в холле и цепляя белую спортивную кепку на крючок вешалки.

– Я чувствую себя гораздо лучше, спасибо.

– Правда? – сказал он не очень заинтересованно. – Что ж, это хорошо.

Вик прошел на кухню.

– Есть что-нибудь попить? – бросил он через плечо.

– Возьми сам в холодильнике, – сказала Дебора,

Вик открыл холодильник, где сиротливо стояла одна дешевая банка диетического газированного напитка среди абсолютно пустых полок.

– Что это за гадость? – спросил Вик, скорее с любопытством, чем с возмущением.

– Он довольно вкусный, милый, – ответила Дебора, гладя его по спине. – Похож на безалкогольное пиво, только сладкий.

– А… – протянул Вик, загипнотизированный видом пустых полок. – А где вся еда?

– Я, хм… – смутилась Деб. – Я не успела еще ничего купить.

Вик бросил взгляд на свои шикарные часы, пожал плечами и захлопнул холодильник.

– Ну, что ж, ладно. Пожалуй, я не смогу надолго остаться у тебя. Очень много дел сегодня.

Дебора погладила его ладонью по груди.

– Тогда не хочешь немного посидеть в гостиной? – Она кокетливо подняла брови. – Мы могли бы успеть кое-чем заняться. Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

Вик поморщился, опять посмотрел на часы, собираясь отказаться, но передумал и направился в гостиную, где его подозрения только усилились. Только бронтозавр не заметил бы исчезновения почти всей обстановки.

– Эй! А где вся твоя мебель?

Дебора помахала в воздухе рукой.

– Ох, ты об этом? Помнишь, я говорила тебе, что хочу вложить деньги в новую компанию…

В глазах Вика промелькнула догадка.

– И только когда я вложила в нее все свои деньги, я подумала, что сейчас не лучшее время разбрасываться деньгами.

Дебора села на старый диван и похлопала рукою рядом с собой. Вик сел без особого желания. Он держался напряженно, стараясь сохранить между ними дистанцию, но не преуспел в этом. Дебора тут же придвинулась к нему и обняла за плечи.

– Слушай, милый. Я тут подумала обо всем, что ты мне говорил все это время. Насчет нашего партнерства и какие великолепные дела мы с тобой сможем совершить! – сказала она, преданно заглядывая ему в глаза.

Глаза Вика загорелись. Он так давно мечтал об этом моменте, что тут же воодушевился.

– Несомненно! Только ты и я, вместе в большом и малом, в богатстве и бедности! – последние слова он, правда, произнес несколько нервно, но в целом это было очень похоже на брачное предложение.

Вик изо всех сил старался улыбаться при этом. Он все пытался просиять, пока Дебора не заявила:

– Я очень рада была услышать это от тебя. Фактически нам самое время начать. – Дебора нервно поправила волосы. – Думаю, что смогу взять немного взаймы, просто для…

Вик, как ошпаренный, отпрыгнул в дальний конец дивана и застыл. Но Дебора не зевала. Она стала медленно придвигаться к нему, опираясь одной рукой на спинку дивана, а пальцами другой как бы шагая по журнальному столику, при этом журналы и газеты как бы нечаянно падали до тех пор, пока наверху стопки не осталась та самая бумага, которую распечатали для нее мы с Кристой. На нее очень трудно было не обратить внимания. Крупными черными буквами сверху было напечатано: «Прошение об объявлении банкротства». Вик тут же ее заметил. И хотя Дебора быстро попыталась спрятать документ под оставшимися газетами на столе, ничего не помогло.

– Что это? – брезгливо спросил он.

– Ох, милый, ты не должен был это видеть, – жалобным голосом пробормотала Дебора, хватая документ и пряча его за спину. Но потом, как бы устыдившись, с несчастным видом протянула его Вику. – Это неважно. София сказала, что это простая формальность на случай… – Ее голос оборвался, она помолчала, а потом простодушно спросила: – Но ведь это ничего не меняет, правда, милый?

На самом деле было видно, что это уже изменило все, начиная с цвета лица Вика, который стал в два раза бледнее, чем его теннисная форма. Вик не смог сразу ответить. Он был способен только, как рыба, тяжело дышать, открывая и закрывая рот. Было видно, что он пытается взять себя в руки и успокоиться, прежде чем заговорить.

– Конечно, не меняет, девочка моя! – наконец воскликнул он, торопливо поднимаясь на ноги. Ему вдруг захотелось произнести последние слова стоя, как всем выдающимся ораторам. Если уж он вынужден покинуть свою неудачливую любовницу навсегда, то это надо было сделать хотя бы красиво.