Наследство - Елена Гайворонская Страница 29

– Да… – почесал затылок бармен. – Ты здорово изменился, Алекс… Между прочим, в России нынче очередной кризис, слыхал? Черный вторник, так, кажется… Ты уверен, что они выкарабкаются?

– Уверен. – Алекс затянулся, прищурившись. Задумчиво проговорил после паузы: – Я был там недавно. И скажу тебе: это самая странная, парадоксальная и непредсказуемая страна в мире. Где люди умудряются сокрушаться о бесприютных собаках и перешагивать через бездомных людей. Где элитные новостройки заглядывают в окна жалким развалюшкам. И жители тех и других выгуливают детей на одной площадке. Где все говорят о деньгах, но рыдают над дурацкими сериалами про несчастную любовь. Где из грязи, руин и пепла поднимается средний класс, яппи, которые потом заставляют весь мир уважать себя. Вот на кого я ориентируюсь. К черту миллионеров! Пусть валят на Карибы. А у нас будет «четверка» по-европейски. Я не собираюсь рисовать лишние звезды.

– Выходит, мне еще и русский долбить?

– Для этого правила исключения не предусмотрены, – тонко улыбнулся Алекс. – Даже для старых друзей. Как говорят русские, ученье – свет.

– Ох, – кисло сморщился Али. – Кошмарный язык. По-моему, русские сами его толком не знают. Думаешь, я не пытался осилить? Поймал, помню, сдуру какие-то «Новости». Слушал-слушал, ни черта не понял. Записал несколько слов. Ладно, думаю, спрошу кого-нибудь. Выловил в баре двух девиц. Показываю. Те вылупились, жмутся. Это, говорят, политическое, надо мужиков позвать. Свистнули мужикам. Подходят двое. Глянули. Один стал объяснять, другой как завопит: неправильно! И давай спорить, ругаться. Чуть не передрались. Еще и меня козлом назвали.

– Да, – сочувственно покачал головой Алекс. – «Новости» тяжеловаты. Давай, я тебе газетки принесу. Они попроще.

– Может, у тебя журнальчики есть какие-нибудь эротические? – воспрянул духом бармен.

– Забудь, – отрезал Алекс. – Воображаю, как после подобных пособий ты станешь с клиентами разговаривать!

– Нормально, – обиделся Али. – Тоже, моралист выискался! Забыл, как сам в языках практиковался? В чужих постелях! Кстати, – в его глазах запрыгали лукавые искорки, – раз зашел такой разговор. Помнишь свой бурный роман с этой… как ее звали… Ну, такая худая блондинка… Наташа? Нет, Настасья? Нет. Надежда… Точно, Надежда! Часом, не встретил ее в Москве? Ты ведь тогда был от нее без ума…

Алекс встал, подошел к окну. По посеревшему небу проплывали небольшие пухленькие тучки.

– Будет дождь… – сказал он изменившимся голосом. – Так много дождей, так мало улыбок…

Несколько дней спустя территория «Гардена» превратилась в строительный полигон. Скрестив руки на груди, Алекс задумчиво наблюдал, как зубастый ковш экскаватора вгрызается в красноватый грунт. Постепенно его душа наполнялась ликованием.

Алекс вернулся в кабинет, еще не затронутый реконструкцией, но уже наполовину очищенный от прежней мебели и отягощенный лишь парой стеллажей, столом и вращающимся креслом. Порывшись в ящике, вытащил поблекший газетный лист. С черно-белой полосы, чуть покривив в ироничной усмешке тонкие губы, смотрел волевой, удачливый, бесконечно уверенный в себе человек. Стиснув зубы, Алекс долго вглядывался в не очень четкий снимок, и ему все больше казалось, что темные глаза противника обращены именно к нему, Алексу, и таят насмешку и вызов.

– Думаешь, ты самый крутой?

Алекс чиркнул зажигалкой, поднес газетный уголок к пламени и с мрачным удовлетворением наблюдал, как сжимаются и кукожатся, превращаясь в прах, ненавистные черты.

– Я – победитель, – проговорил он так, словно уверял в этом себя. – Я – победитель. Я…

Кто-то робко застучал по стеклу, словно пытаясь спорить. Алекс резко обернулся.

Начался дождь.

Официальное открытие нового отеля было назначено на вечер одного из воскресений апреля – перед началом сезона.

Спустился прохладный весенний сумрак. Алекс в который раз обозревал окрестности. Ему казалось, что он уже запомнил каждый камешек, каждую песчинку. Долго и упрямо он добивался совершенства. И ему это удалось. Восхитительный парк, цепь бирюзовых бассейнов с горками, фонтанами и фотами. Амфитеатр, мини-клуб, фитнес-центр, теннисные корты… Места развлечений располагались таким образом, что ни одно не нарушало покоя основного корпуса отеля и сети бунгало, окруженных буйной зеленью.

Менеджер по ресторану Мустафа Офенди, почтительно склонив голову, доложил, что все три готовы к приему.

– Желаете проверить, господин Аванди?

– Непременно. Сейчас приду. Ступай.

«Скотина, конечно, – глядя ему вслед, меланхолично подумал Алекс. – Но профи, никуда не денешься… Бизнес, и ничего личного».

Блестящий, как глаза влюбленного, новенький «БМВ» плавно катил по шоссе. За рулем, внимательно следя за дорогой, сидел господин Касли, вовсе не изменившийся за последние шесть лет. Рядом, в черном, в облипочку, платье, поблескивая бриллиантовыми сережками, демонстративно разглядывала заоконные пейзажи надутая Фериде.

– Сними обручальное кольцо, – не выдержала она.

– Что еще? – не отрываясь от дороги, спокойно поинтересовался господин Касли. – Может, отвезти тебя домой?

– Брал бы тогда жену.

– В следующий раз так и сделаю.

– Когда увидишь – передавай привет. – Губки Фериде обиженно задрожали.

– Непременно, – усмехнулся он.

– Вчера тебя видели в дорогом ресторане с очередной потаскушкой! – выпалила она уже почти плача.

– Разумеется, в дорогом, – невозмутимо отозвался господин Касли. – В дешевые я не хожу.

– Ты даже не пытаешься отрицать?!

– А кто ты такая, чтобы я перед тобой отчитывался? – отчеканил он. – Дама, которую ты обзываешь, настоящая леди. Ей не нужно тыкать пальцем, какое платье надеть. Сделай одолжение, замолчи. Ты забыла, что я не выношу сцен? И не реви: у тебя распухнет лицо, и мне придется высадить тебя на первой же автобусной остановке.

Девушка закусила шелковый платочек, приоткрыла окно, чтобы свежий ветер обдул влажные веки. Некоторое время в машине было тихо. Господин Касли настроил магнитолу на классическую волну, достал сигару. Его спутница вытащила из бардачка зажигалку.

– Ну, ну, дорогуша, – проговорил новоиспеченный совладелец отеля уже мягче, – не переживай. Все эти женщины приезжают и уезжают. Ты же – величина постоянная.

– Как и жена… – с горечью промолвила Фериде.

– Что поделать: нельзя иметь все сразу… – Мужчина легонько коснулся бриллиантового ушка девушки. – Хочешь большой светлой любви? Выходи за владельца цветочной лавки. Он к тебе весьма неравнодушен. Будет каждый день приносить тебе в постель по огромному букету… О, вот мы и приехали. Как быстро летит время за пустой болтовней…

Издали было видно, как звездопады золотых фейерверочных брызг разрывают клубящийся сумрак.