Жена моего любовника - Ирина Ульянина Страница 29

Еще бы он требовал справки, если у нас в конторе «серая» бухгалтерия, никаких соцпакетов!.. Я натянуто улыбнулась гендиректору:

— Спасибо, Евгений Павлович. Мне сегодня значительно лучше, чем вчера. Надеюсь плодотворно поработать. — А на что мне еще надеяться? Разве приятно, что Лидка умыкнула моих клиентов в то время, как я вывернула кошелек наизнанку, угощая жену своего любовника?!

— К сожалению, мы вас вчера не застали…

— О, действительно, какая жалость!.. А я в аптеку ходила, микстуру заказала и долго ожидала, когда ее изготовят. — Поднатужившись, я выдавила из себя довольно ненатуральный кашель. — Кхе-кхе! Бронхопневмония замучила, будь она неладна. Кхе-кхе-кхе!

Больше уважаемый начальник не донимал меня реверансами, потому что офис наводнился посетителями. Я бы даже сказала, битком забился. У рынка недвижимости, в сущности, те же циклы, как у моря, — то прилив, то отлив. В последнее время покупателей немало, даже больше чем достаточно, но вот беда — все они рассчитывают на чудо, ищут какой-то небывалой дешевизны. Сначала они тучами, словно оводы на лошадиный круп, налетают на информационный стенд в коридоре и жужжат, жужжат! Потом набрасываются на нас, менеджеров, которых в шестнадцатиметровом кабинете обретается аж шесть душ. Негению Падловичу несколько полегче, он-то прячется в отдельной каморке — за загородкой величиной два на полтора метра. А у нас, когда все в сборе, офис гудит почти как самолет. Разница в том, что гудит, да не взлетает.

— Здравствуйте! Не подскажете… — У порога, озираясь, топтался мужчина довольно непривлекательной наружности. О нем только и можно сказать — плохо одетый седеющий брюнет с кустистыми бровями.

Мы встретились взглядами, и я разулыбалась столь радостно, будто всю жизнь его ждала. Прямо изнасиловала мышцы улыбкой. Старалась компенсировать избытком приветливости слегка нарушенную недостатком сна и отсутствием макияжа красоту. Дядька мялся, как мятный пряник. Скорее всего, начитался в газетах криминальных репортажей про «черных риелторов» и прочих кидал, поверил писаному и теперь боится попасть впросак. Черт дери этих журналюг! Вконец подорвали доверие народа к лоцманам рынка недвижимости… А мне покупатели были позарез нужны. Иначе останусь на бобах. Вернее, совсем без бобов!.. Я привстала, указав потенциальному клиенту на стул:

— Проходите, уважаемый! Присаживайтесь, пожалуйста!

Может, он бы манкировал приглашением, да деваться было некуда — остальных агентов уже оккупировали ловцы квадратных метров.

— Понимаете, мне нужна трехкомнатная квартира. — Он просканировал меня недоверчивым взглядом. — Не новая, но и не старая, с отделкой, но не хрущевка и не сталинка с деревянными перекрытиями.

— Понимаю, нужна трешечка, — ласково подтвердила я, сияя пуще железного рубля, только что отчеканенного на Монетном дворе, показывая, насколько счастлива выполнить любой его каприз. Между прочим, не так уж легко широко улыбаться, — мои скулы скрипели, как суставы ревматика. Конечно, от таких перегрузок и возникают мимические морщины… Зато и Фома Неверующий слегка расслабился, кивнул:

— Да, мне нужна трешечка…

— Сделаем! Есть отличный вариант — Затулинский жилмассив, панелька, девятый этаж. Совсем недорого — два миллиона сто тысяч с торгом.

— Девятый этаж на Затулинке? — переспросил он и от недоумения соединил воедино, в кучку лохматые брови на переносице. — Зачем мне скворечник в спальном районе? Я же не скворец!

Хм, скворец ты или не скворец, а всяко не потянешь на дворец, мысленно хмыкнула я, оглядывая вовсе не презентабельного дядьку. Впрочем, я с ним солидарна: Затулинка — натуральная дыра, от конечной станции метро еще пилить и пилить… Ну, не важно, моя задача — продавать, а не сочувствовать, за эмоции деньги не платят, к сожалению… Бойко затараторила:

— Не устраивает Затулиночка? Прекрасно! Могу предложить Северо-Чемской жилмассив: чистый воздух, вокруг — лиственная роща, Обь чуть ли не из окна видна, летом можно ходить на пляж… Тоже панель, но первый этаж, один миллион девятьсот тридцать тысяч. Кстати, дом расположен довольно близко к остановке общественного транспорта. Там и маршрутки, и трамваи.

— Девушка, дорогая, вы меня за кого принимаете? Неужели думаете, что я поеду на трамвае?! — оскорбился клиент. — Слово вставить не даете!.. Еще раз говорю, меня не интересуют спальные районы. Я хочу нормальную трехкомнатную квартиру в центре, улучшенной планировки, метров на сто, не меньше.

— Но это же элитное жилье, — растерялась я и укорила себя: эх, лопухнулась ты, девушка, совсем зерна от плевел не отличаешь!.. Впрочем, мужчина действительно производил впечатление босяка, как выражалась Лялька, нищеблуда. Куртка на нем замызганная, предусмотренная как раз для того, чтобы шоркаться в трамваях и троллейбусах, добираясь в отдаленные районы в час пик. И шарфик какой-то занюханный, и физиономия помятая — второй, если не третьей молодости. Глубокие залысины на лбу фигурно ограничивали мысик коротко стриженной седины. Этакий бодрый бобрик. Откуда у такого бешеные бабки на элитную квартиру? Наверное, косит под люмпена, утаивая реальные доходы…

— А как вам Горский жилмассив, не желаете? Прекрасная планировка: кухня — одиннадцать метров, лоджия и балкон. Всего десять минут ходьбы до метро «Студенческая».

— По-моему, я выразился предельно ясно: центр, — отрезал тщательно замаскированный миллионер.

— Центр, центр, цэ-э-энтэр, — нараспев повторила я, устремив задумчивый взор в пространство под потолком. Ого, в нашей конторе оно тоже небезупречно — мало того что побелка посерела, а и трещин тоже навалом, гораздо больше, чем в моей кухне!.. Это-то радует, а вот где бы мне взять для него элитный центр, не с потолка же?

— Кстати, как вас зовут?

— Катерина.

— А фамилия, отчество?

— Екатерина Максимовна Макеева.

— Понял. — Дядька удовлетворенно мотнул лысовато-седоватой башкой. — А меня называйте Владимиром Ивановичем. Давайте-ка, Катюша, не запирайтесь, выкладывайте мне самые лучшие варианты!

Зачем, спрашивается, ему понадобилось узнавать мое отчество? Все одно обращался по имени… И совсем замордовал непомерными претензиями… Я извивалась ужом, аж взмокла от усердия, перебирая адреса, а привереда ни на что не соглашался. То ему этаж не нравился, то метраж. Вконец запарившись, вздохнула: «Идеальных квартир не существует».

Клиента тоже разжарило: сняв свою трамвайно-троллейбусную, замызганную куртку, он остался в несвежей клетчатой рубашке. Развалился на стуле, как у себя дома, давая понять, что быстро от него отделаться не удастся. В общем, если кто думает, что хлеб риелтора легок и приятен, примерно как дым отечества, тот сильно заблуждается…

В кабинет энергичной походкой прошествовала румяная с мороза, бодрая Гаевая, от которой пахнуло духами «Код Армани». Я этот яркий, горьковатый запах ни с чем не спутаю, так как вместе с ней выбирали на прошлой неделе, после получки. Крышеснос, а не духи! Но я денег пожалела, а она купила.