Уроки разбитых сердец - Кэти Келли Страница 29

— Вы так и не поняли, ради чего я сюда пришел?

Иззи искоса взглянула на Джо и выжидающе подняла брови.

— Я хотел бы узнать побольше о модельном бизнесе, подумываю вложить в него деньги.

— Может быть, вы просто хотите познакомиться поближе с парочкой длинноногих моделей? — предположила Иззи. — Обычно я довольно быстро соображаю, что мужчина интересуется мной для того, чтобы подобраться к моим подопечным. Хотя на вас, — она внимательно оглядела Джо, — это не похоже. Вы такой милый.

Хансен разыграл изумление:

— Милый? Не слишком точное слово. Знаете, большинство знакомых называют меня акулой.

— Вы милый, — улыбнулась Иззи.

Она не лукавила. Хоть Джо и принадлежал к денежным воротилам с их самоуверенностью и холодным умом, в нем было что-то необыкновенно привлекательное. Потому, с какой любовью говорил он о своей семье, было ясно видно, что он за человек — внимательный, хороший отец, бесконечно преданный своим детям и готовый защищать свою женщину. Как, наверное, чудесно быть рядом с таким заботливым мужчиной.

— Вы только притворяетесь акулой, а в душе вы мягкий и добрый, — шутливо заметила Иззи. — К тому же вы завязали знакомство со мной явно не для того, чтобы добраться до супермоделей. Вы достаточно богаты, чтобы купить себе любые знакомства. Деньги открывают какие угодно двери, верно?

— Боже, вы слишком молоды, чтобы быть такой циничной, — ухмыльнулся Джо.

— Не так уж и молода. Мне почти сорок. — Если бы Иззи считала, что Джо ею интересуется, она призналась бы, что ей тридцать девять. — С каждым днем я неумолимо приближалась к этой роковой цифре. Скоро я сойду со сцены и превращусь в старуху.

Всего несколько дней назад эта фраза вполне могла бы сойти за шутку, но после обеда в «Плазе» и разговора с Линдой приближающийся день рождения не вызывал у Иззи никаких, других чувств, кроме горечи.

— Вы никогда не превратитесь в старуху, — возразил Джо, понизив голос, отчего Иззи вдруг полезли в голову совершению безумные мысли. Она представила, как лежит в одной постели с Джо, и он медленно снимает с нее одежду.

— Вы флиртуете со мной, мистер Хансен? — громко взвизгнула она, пытаясь скрыть смущение. — Я думала, у нас чисто дружеский обед.

— Что ж, признаю, вы приперли меня к стенке, придется выложить карты на стол. Да, я флиртую с вами.

— Тогда прекратите, — скомандовала Иззи. — Вы только что рассказывали мне о жене и о ваших чудесных детках. Не знаю, с какого сорта женщинами вы привыкли встречаться, но меня нисколько не привлекает перспектива делить мужчину с кем-то еще. За все тридцать девять лет жизни у меня не было романа с женатым мужчиной, и я не собираюсь начинать его.

— Думаете, я сидел бы сейчас здесь, если бы мой брак не приказал долго жить? — раздраженно прорычал Джо. — Доверяйте мне хотя бы чуть-чуть, Иззи. Да, у меня есть жена, но мы разведены и живем вместе только ради детей. Неужели вы меня совершенно не слушали? Я же говорил вам: мы с Элизабет поженились совсем молодыми. Наш брак развалился много лет назад. В этом нет ничьей вины, разрыв был неизбежен, все давно к этому шло. Наконец несколько месяцев назад мы решили, что пора оформить развод официально.

— О-о… — нерешительно протянула Иззи. Говорил ли Джо серьезно? Или он все еще топтался на месте, зализывая раны, и пытался убедить себя, что интрижка на стороне поможет ему очухаться.

— Я люблю Элизабет и всегда буду любить, — продолжал Джо. — Она мне как сестра. Мы прожили вместе двадцать четыре года — целую жизнь, — нос нашим браком давно покончено. Мы изображаем любящих супругов ради младших мальчиков. Том смог бы примириться с нашим разрывом, а Мэтт и Джош — нет. Наш нью-йоркский дом так велик, что в нем легко можно жить порознь. Многие так и поступают. Свободное пространство позволяет людям мирно сосуществовать на общей территории. У меня своя жизнь, у жены — своя. Родители Элизабет развелись, и она не хочет, чтобы нашим сыновьям тоже пришлось пережить семейный раскол. Вот почему мы до сих пор держались вместе, хотя это и нелегко. А теперь я понял, что больше не могу.

— А что, если один из вас встретит новую любовь и захочет уйти? — спросила Иззи, ей хотелось разобраться в этом странном соглашении. У нее было такое чувство, словно она стоит на вершине утеса и собирается спрыгнуть вниз. Но сначала неплохо было убедиться, что Джо ее подхватит.

— Такого никогда не случалось. Прежде. — Последнее слово он добавил после небольшой паузы. — Если бы такое произошло, все бы изменилось.

— Кто-нибудь знает о вашем разрыве?

— Большинство знакомых. Нас это вполне устраивает, хотя мы не слишком-то распространяемся о своих отношениях. Мэтт и Джош слишком малы. Им кажется, что в свои двенадцать и четырнадцать лет они уже взрослые, но на самом деле это всего лишь дети. И пока они видят, что родители живут вместе, в дружбе и согласии, под одной крышей, их миру ничто не угрожает. Главное для нас — спокойствие наших детей.

— Я понимаю. — Иззи внезапно нахмурилась, помрачнела, вспомнив себя в двенадцать — четырнадцать лет.

— Вы действительно понимаете меня?

Иззи кивнула, и Джо мгновенно уловил перемену в ее настроении.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросил он.

— Мне было тринадцать, когда умерла мама, — объяснила Иззи. — Ее убил рак. Это произошло так быстро… и совершенно неожиданно. Мы не могли справиться с потрясением, когда угнали, а через полтора месяца ее уже не стало. — По телу Иззи прошел озноб. Потребовались годы, чтобы она смогла заставить себя произнести слово «рак». Казалось, само название болезни несет в себе угрозу, боль и отчаяние. — Папа и бабушка пытались оградить меня от этого ужаса, но не смогли.

— Мне очень жаль. Представляю, как вам было тяжело.

Иззи кивнула. Даже сейчас ей страшно было вспоминать то время. Она переживала горе одна, замкнувшись в себе, не позволяя чувствам вырваться наружу. Только так ей удавалось справиться с болью. Она запретила себе плакать и говорить о миме с кем бы то ни было, даже с любимой бабушкой, которая была совершенно раздавлена бедой, но старалась не показывать этого ради внучки.

Папа, дядя Эдвард и Аннелизе всегда были рядом, готовые поговорить с Иззи, утешить ее, поплакать или посмеяться вместе. Только кузина Бет, странная, диковатая, болезненно впечатлительная и обидчивая девочка, оставалась самой собой. Именно Бет и спасла Иззи в тот первый год. Однажды она накричала на Иззи и довела ее до слез: не стала ходить вокруг нее на цыпочках и говорить шепотом. Это привело Иззи в чувство.

— Ваш отец жив? — сочувственно спросил Джо.

Иззи улыбнулась в ответ:

— Да, папа у меня замечательный. Правда, немного рассеянный, без конца забывает купить сахар и сливки и обращается за помощью к моей тете Аннелизе или к бабушке. Они сообща потихоньку заботятся о нем, но стараются, чтобы он не догадался. Папа пришел бы в ужас, если бы заподозрил, что опекают. Тетя и бабушка рассказывают мне, как у него дела.