Фактор страсти - Кимберли Лэнг Страница 29

Звуки и запахи конюшни подействовали на Брейди успокаивающе. Паук высунул из стойла голову и приветственно заржал.

— Здорово, дружище! Как дела? — обратился он к жеребцу.

И не очень удивился, когда ему ответил женский голос:

— Он будет разочарован, если ты не возьмешь его на прогулку. — Лили вышла из-за угла. Невеста Итана еще не так давно работала в конюшне и до сих пор чувствовала себя там уютнее, чем в доме. И по-прежнему любила лошадей. — Его нельзя обманывать.

Брейди угостил Паука лакомством и почесал по носу:

— Подожди до следующей недели, старина.

— Знаешь, я всегда хотела тебя спросить, почему ты назвал своего коня Пауком.

— Финн его так назвал. У него были очень длинные ноги, когда он родился, и Финн сказал, что жеребенок похож на паука.

— Забавно. — Лили погладила Паука.

— Пусть Итан тебе расскажет, почему он назвал своего коня Медник, — предложил Брейди.

— Спрошу. — Услышав свое имя, Медник заржал, требуя внимания. Лили ласково погладила и его. — И, кстати, поздравляю с успешно проведенной кампанией. Хорошая работа.

— Она еще не закончилась, но все равно спасибо… Тебя что-то тревожит, Лили?

Она сунула руки в карманы куртки:

— Честно говоря, это не мое дело, но Итан рассказал мне, что произошло у вас с Эспин.

— У моего братца длинный язык.

— Воистину так. Но раз уж он выдает тебе мои страшные тайны, думаю, это справедливо. — Лили нахмурилась. — Мне жаль, что у вас все так плохо.

— Спасибо.

Лили помолчала, потом глубоко вздохнула и произнесла:

— И все-таки я попробую рискнуть.

— Рискнуть?

— Разозлить тебя. То, что ты сделал с Эспин, гнусно.

— Я ничего с ней не сделал. Она могла неправильно оценить ситуацию, но я в этом не виноват.

— Вы, Маршаллы, никогда ни в чем не виноваты, — не удержавшись, выпалила Лили. — Вы так долго жили в своем мирке, что не можете видеть того, что снаружи. Эта ваша семейная слепота…

— Что ты имеешь в виду?

— Все очень просто. — Она прислонилась к стойлу Медника, который тут же попытался жевать ее волосы. — Возьми оптимистку, идеалистку, скажи ей то, что она надеется услышать, и дай шанс, которого она ждет. Она поверит тебе всем сердцем. Такова Эспин. Для нее существуют только белое и черное. Ты солгал ей, Брейди. И эта ложь разрушила все, во что она верила. — Лили посмотрела на него в упор. — Эспин… Вероятно, она впервые получила такой предательский удар.

Черт! Лили права. Это был не просто обман. Это был удар по ее видению мира.

— Я растоптал ее оптимизм.

— Да. И от этого едва ли можно оправиться. Вам обоим. Дело в том… — Она помолчала. — Ты же спал с ней. Поэтому твое предательство ранит сильнее. Секс кое-что значит.

— Эспин с тобой не согласилась бы.

— Возможно, но у меня свое мнение. Эспин неравнодушна к тебе. Насколько сильно, не могу сказать. Но даже если бы это было не так, секс для нее — не пустышка, не просто развлечение. И даже если Эспин не ждала, что ты всегда будешь с ней, она, по крайней мере, надеялась на честность в постели. Уверяю тебя…

Брейди поднял руку:

— Я понял, Лили.

Он был сыт по горло.

— Хорошо. — Она опять на него посмотрела. — То есть мне жаль, что все так получилось, но я рада, что ты можешь встать на ее точку зрения.

Они вышли из конюшни и направились к дому. Брейди не удержался и задал вопрос, который вертелся у него на языке:

— И ты ничего не посоветуешь мне, не подскажешь, как поправить дело?

Лили удивленно подняла брови:

— Я не предполагала, что ты этого хочешь.

— Так что бы ты мне предложила?

— Ну, ты не сможешь загладить свою вину. Что сделано, то сделано.

— Ты всегда была такой пессимисткой?

— На самом деле я оптимистка. Иначе меня не было бы здесь сегодня. Но я знаю, что прошлое нельзя изменить. Единственный выход — пасть перед Эспин на колени, признать свою ошибку и в будущем поступать лучше.

— И это все? — спросил Брейди.

Лили остановилась и смерила его взглядом:

— Ты ее любишь? — Он переминался с ноги на ногу, чувствуя себя неуютно. Она рассмеялась. — Ты не обязан отвечать мне. Но подумай над тем, как покаяться всерьез. Уговорить Эспин нельзя. Поможет только искреннее раскаяние и план дальнейших действий.

Брейди не успел спросить, что Лили имеет в виду: на дорожке появился Итан.

— Лили, ты готова?

— Иду, — ответила она жениху и прежде, чем уйти, добавила: — Дай мне знать, Брейди, если решишь каяться. Я хочу посмотреть.

Она насмешливо улыбнулась и бросилась в объятия его брата.

Лили оказалась прозорливее, чем он думал, пусть даже ее прозорливость ему была неприятна.

Эспин, работая в предвыборном штабе, сделала все, что от нее требовалось, и даже больше, доказала, что обладает острым аналитическим умом. Она заслуживает того шанса, который Брейди обещал ей. Это осуществить легко. Эту часть проблемы он решит.

А что касается Эспин как таковой…

«Люблю ли я ее?» — спросил себя Брейди.

Он скучает по ней, ему ее не хватает, он беспокоится за нее. Он сердится на себя за то, что сделал ей больно, сердится на нее за то, что она не отвечает на его звонки. С ней ему никогда не бывает скучно, она единственная способна его удивить.

Эспин научила его обеспокоиться судьбой лесов. Она научила его смотреть в будущее с оптимизмом. И теперь ему легко представить ее в своем будущем.

Дьявол!

* * *

Эспин даже немного растерялась оттого, как быстро ее жизнь вернулась в обычное русло. И еще больше — оттого, что никто не удивился ее увольнению накануне выборов.

Но, самое обидное, только немногие заметили ее отсутствие. После предвыборной шумихи о необходимости достучаться до политиков никто не подумал о том, что возвращение Эспин к прежней жизни означает, что теперь никто никого не будет слушать.

Не удивительно, что на Капитолийском холме царят пессимизм и цинизм.

Эспин протянула покупателю кредитную карту и пачку книг. В ее сумке зазвонил телефон.

— Эспин Бридлав?

— Да.

— Я Келли Джеймс из офиса сенатора Питерса.

У Эспин перехватило дыхание. Сенатор Питерс был членом комитета, занимающегося проблемами окружающей среды. Ух!

— Чем я могу быть вам полезна?

— Из офиса сенатора Маршалла нам переслали собранные вами данные и отчеты.