Секрет ее счастья - Клаудиа Дэйн Страница 29

С другого конца гостиной маркиз Даттон равнодушно наблюдал за беседой леди Луизы и лорда Генри Блейксли. Для него не было неожиданностью, что Блейксли будет жульничать. Но он, не без некоторого тщеславия, считал, что даже жульничество не повлияет на результат.

Луиза Керкленд настолько потеряла голову, насколько это вообще было возможно. У Даттона был большой опыт общения с женщинами, поэтому он ясно видел это. Сейчас он стоял точно напротив миссис Энн Уоррен.

Она, может, и дала обет выйти замуж за древнего лорда Ставертона, но всецело принадлежала Даттону. Они оба знали об этом, несмотря на то что Энн полностью его игнорировала.

Женщина не тратит время, чтобы проигнорировать мужчину, который ей не нужен.

Энн Уоррен продолжала вежливо не замечать его, увлеченная беседой с герцогом Кэлборном, который рассказывал о чем-то, связанном с лошадьми и конюшнями. При обычных обстоятельствах Даттон с удовольствием присоединился бы к беседе.

Луиза Керкленд, должно быть, сочла момент подходящим, чтобы показаться перед ним во всей своей девственной ослепительности.

Энн Уоррен, видимо, сочла его достаточно неотразимым, проявляя к Даттону повышенный интерес, несмотря на скорую свадьбу.

А София Далби, кажется, никак не могла перестать смеяться над ним. Он мог поклясться, что она смеялась — тихо, но, тем не менее, смеялась.

Даттон глянул на нее, высоко подняв бровь. Не одну взбунтовавшуюся кобылу он усмирял этим взглядом.

Проклятие, София и в самом деле посмеивается над ним.

— Ваша тарелка полна, лорд Даттон, — сказала она, насмешливо поблескивая глазами. — Я не думала, что у вас найдется место для еще одной женщины. Лучше оставьте свое порицание для менее опытной добычи.

После чего миссис Уоррен повернулась так, чтобы стать лицом к лорду Айвстону, а ему продемонстрировала свой зад. Вполне симпатичный зад. Чем больше она от него отгораживалась, тем больше он понимал, как она по нему изголодалась.

Даттон ничего не мог поделать и улыбнулся в предвкушении.

— Мне так нравится видеть в мужчинах уверенность, — сказала София, шагнув к нему и медленно повернувшись так, что они оказались отделены от компании лорда Айвстона, герцога Кэлборна, миссис Уоррен, леди Амелии Кавершем и леди Джордан.

Мистер Джордж Грей, которому Даттона представили пару минут назад, прокладывал себе путь сквозь гостиную туда, где горячо спорили леди Луиза и Блейксли. Он даже не мог представить себе, что они так горячо обсуждали.

— Вы получили вашу долю и даже больше, — продолжала София, полностью овладевая вниманием Даттона.

Это не составило ей труда. София Далби была интереснейшей женщиной. И она никогда не избегала его, равно как и не преследовала. Несомненно, она не имела к Даттону никакого интереса. И она давала ему это понять снова и снова. Он научился не принимать это близко к сердцу.

— Я часто удивляюсь, насколько непреклонна ваша уверенность, лорд Даттон, — сказала София, приблизившись к нему еще на шаг и открывая ему прекрасный вид на ее декольте.

Ему безумно это нравилось.

— Я никогда не измерял ее, леди Далби, — сказал он. — Может быть, из этого выйдет отличное пари? Похоже, вы постоянно зачинаете пари.

— Я извлекаю выгоду, когда могу, мой лорд, — весело ответила она. — Не стоит ставить на вашу уверенность. Для мужчин это редкая черта. Я бы совсем не хотела стать, пусть и косвенно, причиной того, что она разлетится вдребезги.

— Может быть, для мужчин вашего обычного круга, — сказал он, уязвленный более, чем он ожидал, подобным пустяком.

Почему его взгляд обратился к Энн Уоррен в этот момент, он не мог сказать. Хотя, возможно, и мог, но не хотел докапываться до сути.

— Уверяю вас, дорогой, — продолжала София, мягко улыбаясь, — я знакома с лучшими мужчинами высшего света. Разве сегодняшний вечер это не доказывает?

— А ваш племянник? — спросил Даттон, возобновляя нападение. — Он один из лучших и высших?

Парень был американским индейцем, что бросалось в глаза. Поразительно, но Даттон посмотрел на это под другим углом. Странно, что до него не дошли слухи о диком семейном древе Софии. Думая об этом, он всегда полагал, что София имеет французские корни.