Любовь с чистого листа - Кейт Клейборн Страница 29

Во-первых, нетерпение: хотелось вернуться домой, вооруженной новыми идеями, с размятыми мышцами ног, и приступить к работе над «Счастье сбывается».

Во-вторых, уверенность: я и без Рида знала, что я художник, но приятно было услышать это как напоминание, особенно по результатам работы, которую я проделала после нашей первой игры.

В-третьих, облегчение: из-за прогресса с Ларк, из-за той боли и злости, вызванной Сибби, которую мне удалось сбросить, из-за риска, на который я пошла, сыграв с Ридом.

В-четвертых, радостное предвкушение: у нас есть совместные планы. Мы снова будем играть, на самом деле мы не прекращали играть с того звонка. Отправляли друг другу фото — мои по большей части взяты с местных вывесок, а Рид делал снимки выцветших рекламных баннеров на стенах зданий, вроде тех раритетов, за которыми мы охотились на первой прогулке. Мы даже почти ничего не пишем — иногда адрес или какая буква понравилась больше, — и все равно эти сообщения полны ожидания следующей встречи.

К наступлению субботы я совершенно четко ощущаю одно. Месячные.

Я могла это предвидеть, и не только потому что у «планировщика Парк-Слоуп» есть свой особый метод отслеживать цикл — крошечная красная точка предполагаемой даты начала менструации в развороте на месяц. Я могла это предвидеть, потому что в пятницу утром проснулась с настроением, которое гуляло от «я сейчас кого-нибудь убью» до «сейчас разрыдаюсь, потому что заметила на подоконнике слой пыли, что я за свинья такая». К счастью для всего остального мира, в этот день у меня не было дел за пределами квартиры, но, к несчастью для меня, по телевизору шел марафон «Охотников за недвижимостью», во время которого я апатично занималась текущими делами от клиентов, воображая убийства всех охотников за недвижимостью, которые жаловались на выбор краски. Затем я рыдала над стоимостью недвижимости в Миссури на квадратный метр (она очень даже бюджетная!)

В какой-то момент я взяла себя в руки, чтобы доработать наброски, над которыми трудилась с вечера вторника, но тут из телефона раздался омерзительный гудок — звук сообщений от папы, довольно редких. Я открыла сообщение и увидела его фото: загорелый, с улыбкой обменивается рукопожатием с каким-то мужчиной в костюме и со значком в виде флага на лацкане, перед собой они держат сертификат. За папой стоит Дженнифер, женщина, на которой он женился через две недели после официального развода с мамой, который, как оказывается, произошел спустя три месяца после его ухода из дома.

Бизнесмен месяца от Торговой палаты гласит папино сообщение, плоское и информативное. Я ощутила укол знакомой сильной злости, открыла свой блокнот и начертила всего два слова, украсив их парой штрихов, затем отправила ему.

Поздравляю тебя!

Вышло красиво и празднично, но четыре буквы: Б-Р-Е-Д, — слегка ниже базовой линии, настолько, что лишь я могу заметить.

Затем я подумала: Рид бы тоже заметил.

Мне стало так стыдно за это, я сразу ощутила себя маленькой и ничтожной, даже хотела написать и отменить нашу встречу, но пальцы зависли в воздухе над экраном.

Я вспомнила слово, которое он мне прислал, — Н-Е-Р-В-Н-О, и поняла, где-то в глубине души, что не хотела оставлять его в субботу в одиночестве. Я рано легла спать, чувствуя ноющую боль внизу живота, надеясь утром избежать таких перепадов настроения.

Проснувшись, я уже меньше хочу кого-то убить или разреветься. Конечно, в первую очередь потому, что все уже началось, и ноющее ощущение перешло в дикую режущую боль. У меня болит поясница, вся одежда кажется на полразмера меньше, и мне очень хочется присоединить ко рту вакуумный шланг, соединенный с мешком шоколадок, приложить грелку к низу живота и устроить марафон ромкомов, где у героинь месячных не бывает в принципе.

Но я пообещала Риду встретиться, и не хочу теперь идти на попятную — ради себя, не только ради него. Хочу гулять, играть и снова вдохновляться.

Так что я кидаю несколько тампонов про запас в сумочку — сегодня я просто не в состоянии таскать свой мешок — выпиваю пару таблеток спазмолитика и отправляюсь в долгий путь до Виллидж.

Он, как и говорил, ждет меня на выходе из станции метро в своем привычном образе: кроссовки, джинсы, футболка и куртка. Его лицо, само собой, просто потря-блин-сающее и было бы еще лучше, если бы он не нахмурился, увидев мое.

— Что случилось? — спрашивает он вместо приветствия.

После такого вопроса остается утешаться тайными мыслями о том, что случилось бы, огласи я сейчас на всю улицу, что у меня месячные. Как бы он закашлялся от неловкости! — это было бы легендарно.

— Да так, — я машу рукой в сторону станции, — долгая поездка.

Он выпрямляет и так уже прямую спину.

— Я мог бы приехать в Бруклин.

На самом деле он предлагал это, когда мы только договаривались на встречу, но я решила увидеться в Виллидж, где, как мне известно, множество старых рукописных знаков. Я выдавливаю из себя улыбку, стараясь сгладить неудавшееся начало; как бы мое лицо ни выглядело, оно заставило Рида говорить пристыженным оборонительным тоном.

— Да, знаю, — говорю я обыденно. — Твоя очередь придумывать игру.

Начинаю идти, не задумываясь, в каком направлении собирался пойти Рид. У меня только что был очередной спазм, из тех, которые отдаются по всей длине ног спереди. Если есть надежда, что сегодня все получится, надо стиснуть зубы и идти.

Хорошо, что Рид уже придумал игру. В этот раз каждый должен выбрать один цвет, а затем в течение часа найти как можно больше букв алфавита в этом цвете. Никаких ограничений по типу букв или вывесок, однако мы уже достаточно хорошо знаем игру — или друг друга, — чтобы понять: мы оба постараемся найти интересные буквы. Рукописные, нарисованные краской, такие, чтобы я смогла что-то нарисовать.

Рид предлагает выбрать первой, так что я выбираю синий и первый раз за день расплываюсь в искренней улыбке, потому что знаю: он тоже хотел назвать синий. Я по лицу вижу. Он выбирает зеленый, а я говорю, что это нечестно, потому что зеленый — это лишь вариант синего. Риду явно не нравится быть названным жуликом, и в конце концов он говорит:

— Ладно. Тогда я беру красный.

Пару кварталов, пока мы идем, я подкалываю его и на этот счет, ведь красный найти легче всего, когда ищешь знаки. На его щеке снова появляется фирменный изгиб. Рид продолжает делать фотографии, пока я жалуюсь, что мне сложнее. Однако обоим нам улыбается удача в лице старой, потрескавшейся вывески аптеки C. O. Bigelow, вытянутой вдоль кирпичной стены здания, хотя Рид начинает ехидничать, что красная краска сохранилась лучше облезлой голубой. Правда, ехидство Рида — это просто констатация факта, но тем не менее.

Через полчаса с начала игры мне становится нехорошо. Принятый спазмолитик, видимо, оказался пустышкой: такое ощущение, будто моя матка потяжелела до пятнадцати килограммов и всему телу от пояса вниз очень некомфортно. Ужасно себя чувствую и нахожусь слишком далеко от дома, чтобы что-то предпринять. Точно надо было отменить встречу или, по крайней мере, первой выбрать красный, пока…