Рождественский поцелуй - Валери Боумен Страница 29

На следующее утро Даффин проснулся с первыми лучами солнца. До отъезда за город нужно было многое проверить и организовать. Он уже решил: чем меньше людей будет знать об этой поездке, тем лучше.

Накануне, оставив дам в библиотеке, Даффин вернулся к себе и написал короткое письмо Гримальди, в котором сообщил о происшествии на Беркли сквер и о своем намерении уехать в Суррей. Он заверил друга в том, что его жена и кузина находятся в полной безопасности и будут находиться под его защитой и дальше. Пока Даффин их охраняет, с Реджиной и Николь ничего не случится.

В разговоре с экономкой и дворецким он наказал им всем посетителям сообщать лишь то, что семьи нет в городе, не вдаваясь в детали относительно того, куда именно она уехала и когда вернется, а также попросил не обсуждать происходящее с остальными слугами.

После этого Оуклиф отправился на конюшню, чтобы переговорить с кучером и грумами. Даффину требовалось больше сопровождающих на случай, если экипаж атакуют по дороге.

– Я хочу взять с собой двух лакеев. Кого вы порекомендуете?

– Мэтью и Тимоти, – ответил кучер. – Это лучшие лакеи лорда Коулфорда.

Вернувшись в дом, Даффин попросил экономку известить герцога о том, что его племянница вернется раньше, чем планировалось, и посоветовал Реджине и Николь не затягивать со сборами. Он хотел прибыть в Суррей до наступления ночи, ведь путешествовать днем гораздо безопаснее.

Дамы выглядели не выспавшимися. Выходя из дома, они то и дело зевали. Служанки тоже поднялись сегодня рано, чтобы упаковать вещи своих хозяек.

– Готовы? – спросил Даффин у Реджины, помогая ей подняться в экипаж и стараясь не обращать внимания на исходивший от нее аромат яблок.

– Готова, – кивнула она.

– Николь? – обратился Даффин к маркизе.

– Не могу дождаться отъезда. Я очень хочу, чтобы Реджина оказалась в безопасности.

– Да, – согласился Оуклиф, – было бы безумием остаться в Лондоне после того, что случилось вчера.

Процессия состояла из двух экипажей, в одном из которых ехали Даффин и дамы, а в другом – слуги, включая двух лакеев и камеристок Николь и Реджины.

Первый час путешествия прошел в молчании. Николь и Реджина сидели тихо, укрывшись меховыми накидками. Даффин задернул занавески и не открывал окна до тех пор, пока они не выехали за пределы Лондона. Когда же экипаж свернул на дорогу, ведущую в Суррей, он раздвинул занавески и посмотрел в окно, желая проверить, нет ли за ними погони. Так же время от времени он окликал кучера, справляясь, не следуют ли за ними какие нибудь экипажи или кареты. Дорога оказалась пустынной, если не считать проехавших мимо старой повозки и почтового дилижанса.

Спустя два часа после начала путешествия Николь крепко заснула, привалившись к подушке. Реджина заботливо укрыла кузину меховой накидкой и ласково похлопала ее по плечу.

– Николь говорит, что теперь, когда она ждет ребенка, ее постоянно клонит в сон.

– Еще одна причина, по которой мы должны проследить, чтобы происходящее не расстраивало ее слишком сильно, – произнес Даффин.

– Знаю. Выстрел ужасно ее напугал, но она сказала мне, что хочет заняться расследованием.

Даффин не удержался от улыбки. Это было так похоже на Николь – взяться за расследование дела, касающегося ее собственной семьи.

– Не будь Николь беременна, она наверняка пустилась бы вдогонку за негодяем вместо меня. Но я понимаю, почему она стала так осторожна. – Даффин посмотрел в окно на пробегающие мимо поля. – Наверное, быть родителем – огромная ответственность.

Реджина натянула покрывало до подбородка и уставилась на сыщика.