Сердце Сапфо - Эрика Джонг Страница 29

Не слушай хвастовство Дорихи —

Не приполз он к ней заняться любовью

Еще раз.

Сапфо

После этого мы еще некоторое время оставались в Дельфах, зарабатывали золото, пытались еще раз увидеть Пифию. Но тщетно. Жрецы, как мы их ни подкупали, не подпускали нас к ней. Еще мы искали повсюду кого-нибудь, кто видел Алкея, когда тот был в Дельфах, и мог бы сообщить нам о нем, но так никого и не нашли. Но вот когда мы совсем уже было собрались отбыть в Навкратис, следы пребывания Алкея в Дельфах все-таки обнаружились.

К тому времени мы могли позволить себе остановиться в роскошном доме для гостей. Обслуживали дом рабы, и здесь было множество садов, фонтанов и великолепных стенных росписей. В нашей комнате росписи сделал искусный египетский художник, он изобразил просителей, подносящих дары Пифии. Одна из женщин в процессии была маленькая, с лирой в руке, в ее черные волосы были вплетены фиалки и золотые нити. Впереди нее шел золотоволосый воин в полном боевом облачении.

Сердце мое запело. Я была уверена, что на росписи изображены Алкей и я. Я вспомнила наши игры в Пирре. Как он вплетал фиалки в волосы на моем лобке, вспомнила его страстные поцелуи в мои нижние губы. Я вспомнила, как он говорил, что уголки моих глаз приподняты вверх, как ни у кого во всем мире. Я вспомнила, как он обнаружил родинку на моем пальце и нашел, что она прекрасна. Он целовал ее снова и снова. Я вспомнила, как он говорил мне в постели: «Никто, даже Афродита, не в силах противиться желаниям».

Но потом настроение у меня испортилось, мир окрасился в черный цвет. Какой же я была дурой — искала каких-то знаков в настенной росписи. Ни о чем это изображение не говорило, это было просто совпадение. Я цеплялась за соломинку, потому что мне его так не хватало.

Нам повезло — из Дельф до самого Крита мы добрались на еще одном финикийском корабле, капитан которого знал о моей поэтической славе. По пути мы даже зашли на остров Афродиты — Киферу, где горячо молились в ее святилищах, хотя ни малейшего намека на ответ богини так и не получили. Праксиноя знала, как мне хотелось посетить остров, на котором из пены родилась Афродита.

— Может быть, она явится нам, — сказала Пракс, — как явилась в Дельфах.

— Я мечтаю об этом, — откликнулась я. — Почему-то я уверена, что только она может вернуть нам Клеиду и Алкея.

— Тогда молись об этом, — посоветовала Пракс.

— Непременно, — пообещала я.

И я молилась, приносила жертвы, пела мой «Гимн Афродите», но ответом мне было молчание. До этого я каждый день ощущала присутствие Афродиты в моей жизни, но теперь ее, казалось, не было даже на ее родном острове. Я пела ей, а она отвечала странным молчанием. Меня мучило пророчество Дельфийского оракула. Неужели я увижу Клеиду только взрослой женщиной? Может быть, Афродита, явившись нам в Дельфах в обличье Пифии, теперь должна уйти в тень? Кто мог это знать? Думать об этом было слишком больно.

С Киферы на египетском корабле мы добрались до Навкратиса, построенного в дельте Нила. Я развлекала греков, которые плыли в Египет, и к окончанию плавания мои золотые запасы пополнились. Я спрашивала у торговцев на борту о судьбе моих братьев Харакса и Лариха, но те только смеялись в ответ и ничего не говорили.

— Скоро ты сама увидишь, что стало с твоими братьями, — сказал один из торговцев. — В Навкратисе это случается со многими греками. Возможно, это объясняет и безвременную кончину твоего мужа.

Вход в дельту Нила с моря — незабываемое зрелище. Если греческие земли скалистые и обрывистые, то Египет словно недавно возник из моря. Заиленная и заболоченная из-за постоянных наводнений земля такая плодородная, что египетским земледельцам остается только посеять семена, когда сходит вода, и ждать, когда они взойдут, а потом снять подаренный Нилом урожай с полей.

Египетские боги — древнейшие из древних, а некоторые мудрецы говорят, что они породили и наших богов, греческих. Египтяне первыми из всех народов разделили год на сезоны, а сезоны — на месяцы.