Прочь от одиночества - Мишель Смарт Страница 28

Собравшись с духом, Франческа задала вопрос, ответ на который желала получить больше всего.

— И чего ты от меня ожидаешь?

Филипп, вначале нахмурившись, внезапно улыбнулся:

— Мы не будем парой, дорогая. Не переживай, ты сохранишь свою независимость.

Его слова прозвучали точно пощечина: а улыбка, игравшая на губах Филиппа, лишь все усугубляла. Поняв, что истолковала его намерения неправильно, Франческа ощутила острую боль.

— Такие слова обычно мужчины говорят содержанкам, — медленно произнесла она, стараясь удержать контроль над собой, но чувствуя, как начинает кружиться голова.

— Содержанкам? — с удивлением переспросил Филипп. — Обычно так называют любовниц женатых мужчин, но я не женат и не собираюсь удерживать тебя возле себя. У меня будет возможность инвестировать деньги, а у тебя — дом и твоя независимость, и мы сможем видеться друг с другом. Идеальное решение.

— Никакой квартплаты и никаких обязательств — и секс по первому требованию. Я буду для тебя служанкой, девушкой для удобства.

Филипп долго смотрел на нее, но вот его темные глаза сузились, в них появился опасный блеск.

— Все не так.

— А похоже, что именно так.

— Ты же позволяешь Даниелю помогать тебе финансово. Какая разница?

— Огромная. Он мой брат. — Отодвинув стул, девушка встала. — Он берет с меня минимум денег, потому что любит меня. Он бы мог предложить мне жить бесплатно.

— Я предлагаю тебе бесплатно целый дом.

— Нет, не совсем бесплатно. — Франческа гордо вздернула подбородок, хотя ноги ее подкашивались. — Спасибо за великодушное предложение, но я не могу его принять. Не хочу быть твоей шлюхой.

Произнося эти слова, Франческа опустила глаза и увидела свой наряд — ее окатила волна презрения к самой себе. Она ведь специально оделась так, чтобы соблазнить Филиппа, и почти весь ужин представляла себе, как он снимет с нее одежду. Сейчас она ощущала себя проституткой.

— Шлюхой? — Филипп покачал головой, на его рассерженном лице отразилось неудовольствие. — Как ты можешь так говорить? Я думал, тебе понравится мое предложение.

Подтянув подол платья, Франческа выпалила:

— Твое предложение стать наперсницей? Быть привязанной к тебе, а ты будешь то появляться в моей жизни, то исчезать? Как может понравиться предложение, которое дает тебе полную свободу, — и это даже нельзя назвать отношениями? Неужели ты совсем ничего про меня не понял?

Франческа дернула платье теперь вниз, чтобы разрез не поднимался так высоко. Филипп тяжело дышал, глаза его превратились в две льдинки — в них не осталось ни капли нежности.

— Ты оскорбляешь меня, — произнес он, кладя ладони на стол и медленно поднимаясь. — Я хотел помочь. Предложил тебе даже больше, чем когда-либо предлагал другим, а ты так бесцеремонно швырнула мне в лицо мое предложение.

— Я тебя оскорбила?! — вскричала Франческа. — Да это ты осквернил все, что нас с тобой связывало. Сделал это дешевкой — как и меня.

— Нет, ты сама это сделала. Я думал, мы понимаем друг друга, но, видимо, ошибался. Я сам распоряжаюсь своей жизнью, дорогая. Я никогда не лгал тебе — ты знаешь, что в ней нет места постоянству, и ты мне много раз говорила, что сама не готова к отношениям — на первом месте у тебя карьера. Или ты солгала?

Сняв сережку — она была такой тяжелой, что в виске пульсировала боль, — Франческа швырнула ее на стол. Та ударилась о бокал и разбила его. На столе появились пятна вина. Однако взбешенная девушка этого даже не заметила.

— Я не солгала, но у меня поменялись перспективы. Я хочу быть счастливой и ощущать жизнь в полной ее мере, а ты помогаешь мне в этой цели. Теперь я понимаю, что отношения не могут помешать моему будущему, но мне по-прежнему нужно равноправие. А ты предлагаешь нечто, что дает тебе полную свободу действий. Я буду в твоем распоряжении за крышу над головой. Это одностороннее соглашение, и ты не будешь обязан мне ничем. Я не хочу быть твоей наложницей, Филипп. Я хочу…

Но она умолкла, взглянув в разгневанное лицо Филиппа — во взгляде его не было никакой теплоты, точно он смотрел на чужого человека. Он заговорил, и голос его показался девушке ледяным.

— Я не готов предложить тебе ничего больше. Либо ты согласна, либо мы расстаемся.

Колени Франчески едва не подогнулись, но она взяла себя в руки и прямо посмотрела в глаза собеседника.

— Я выбираю второе.

В комнате воцарилось молчание — и долгое время они лишь смотрели друг на друга. Филипп заговорил первый.

— Благодарю тебя за радушный прием. Насчет плана действий на завтра скажу позже.

С этими словами он повернулся и вышел, оставив Франческу смотреть на осколки стекла на столе.

Проснулась она на диване в спальне. Огонь в камине погас, и комната была такой холодной, что казалось, сейчас пойдет пар изо рта. Подняв упавший на пол телефон, она посмотрела на время. Четыре утра. Подумать только, она и предположить не могла, что заснет — свернулась на диване клубочком, не желая ложиться в кровать, где они с Филиппом недавно занимались любовью, и решила подождать восхода солнца. Тут пришло сообщение. Поколебавшись, девушка прочитала: «Водитель заберет тебя из квартиры в час дня и отвезет в аэропорт. Перед посадкой переоденься в платье. Из Агуадиллы ты полетишь прямо в Кабальерос». Номер был незнакомый, но Франческа прекрасно знала, что автор — Филипп. Она показывала ему платье, что собиралась надеть на вечеринку — исключительно из соображений безопасности. Похотливые взгляды губернатора вызывали у нее озноб. Она не даст старому развратнику ни малейшего шанса.

Выключив телефон, она, покачиваясь, побрела к кровати. В этот момент она ощутила боль — и согнулась пополам. Когда все прошло, Франческа, открыв глаза, увидела под кроватью что-то черное. Это была футболка Филиппа с принтом панк-группы.

Филипп проверил сообщения — в очередной раз. Всего минуту назад он смотрел на экран, и пока ничего нового не пришло.

Все его люди были на местах — и все они прошли несколько тренировок на случай неожиданных обстоятельств. Но Филипп не ожидал никаких случайностей. Губернатор позвонил ему лично, чтобы извиниться и заверить, что безопасность Франчески и ее проект в память о Пиете для него сейчас имеют первостепенную важность. Однако Филипп решил не рисковать лишний раз — ведь деньги по-прежнему нужно было передать, и, пока этого не произойдет, он не сможет вздохнуть свободно.

В аэропорту появилась машина. Проверив часы, Филипп убедился, что Франческу привезли вовремя. Необычайно молчаливый, Джеймс, ожидавший прибытия девушки вместе с шефом у самолета, открыл заднюю дверцу.

Франческа выглядела элегантно и строго в платье с круглым маленьким воротничком, длинными рукавами, аккуратной вышивкой на черной материи. На ногах девушки были темно-синие туфли на высоком каблуке, в руках она сжимала такого же цвета сумку. Волосы Франчески сияли, ниспадая по плечам, точно водопад. На миг она посмотрела на него — и замерла. Казалось, все вокруг застыло, не было даже дуновения ветерка. Филиппу почудилось, что в глазах Франчески мелькнуло что-то, но вот она склонила голову, приветствуя его, и пошла навстречу. Повернувшись, он открыл дверь самолета. Беспрекословно повинуясь безмолвному приглашению, девушка поднялась по трапу, оставив за собой ароматное облачко. Филипп, сжав зубы, последовал за ней. Он уже готов было передать бразды правления операцией в руки Себа — даже позвонил ему, чтобы сказать об этом, но не смог. Несмотря на горечь их расставания, он не мог доверить безопасность девушки в чужие руки. А те обвинения, что бросила ему в лицо Франческа… о них он пока думать не будет.