Курт Сеит и Шура - Нермин Безмен Нермин Страница 28

От дверей училища они взяли экипаж до военного госпиталя. По дороге мужчины продолжили обсуждение предшествующих тем. Они упоминали имена, которые Сеит до того никогда не слышал. Хотя он пребывал в растерянности от всего нового, что происходило вокруг, он старался запомнить как можно больше.

День длился долго и уже порядком утомил Сеита. Осмотр у врача, посещение лабораторий, переходы по бесконечным коридорам и вновь осмотр заняли довольно много времени. После этого Моисеев пригласил их пообедать в ресторане. Ресторан оказался шикарным, публика – избранной. Для обеда, по правде говоря, было немного поздновато, но, учитывая хлопоты, которые им предстояли, в следующий раз они смогли бы поесть разве что к полуночи. Выйдя из ресторана, они отправили извозчика на адрес портного, а сами пошли пешком. Яркое солнце согревало воздух. Перейдя один из причудливых мостов над Невой, они оказались на соседнем острове. Им встретилась молодая пара с ребенком, которую поприветствовал капитан Моисеев. Молодые люди выглядели очень счастливыми и влюбленными. Женщина держала за руку маленькую девочку лет шести-семи. Девочка была в голубом платье, у нее были длинные светлые волосы, перевязанные голубой лентой.

После обмена вежливостями Мехмет и Сергей пошли дальше, не заметив, что Сеит остался. Он стоял как вкопанный, глядя на маленькую девочку. Когда она проходила мимо, их взгляды на мгновение встретились, и Сеиту так понравились ее глаза, что ему тут же захотелось непременно увидеть ее лицо вновь. Это чувство он испытал впервые в жизни. Он не хотел потерять эту маленькую девочку. А девочка в голубом, почувствовав его взгляд, обернулась, посмотрела на него кокетливо и одновременно робко, а затем повернулась к матери. Сеит рассердился на себя за то, что не сумел справиться со смущением. Голос отца вернул его к действительности.

– Сеит, ты идешь с нами?

Он тут же взял себя в руки и побежал к отцу. У портного, пока с него снимали мерки для формы, лишь одна мысль крутилась в его голове: о маленькой девочке в голубом платье. Увидит ли он ее вновь когда-нибудь? От этой мысли сердце его начинало биться быстрее. И он сразу решил, что это любовь. Пусть сейчас они оба слишком молоды, но они ведь когда-нибудь вырастут. Узнают ли они тогда друг друга? Погруженный в свои мысли, он не заметил, как прошел остаток дня. Когда они садились в экипаж, чтобы возвращаться домой, уже почти стемнело. Вначале они поехали в большой богатый дом в центре города, чтобы забрать Ольгу, затем отправились домой. А Ольга, несмотря на то что провела за разговорами с друзьями весь день, совсем не выглядела уставшей. Сев в экипаж, она повела непринужденный разговор. Ей не терпелось как можно скорее узнать все последние новости. Она тут же заметила перемену в мальчике: многолетний опыт и интуиция подсказали ей, что произошло нечто важное. Она немедленно заметила, что его задумчивый взгляд прикован к камням мостовой. Она спросила мужа:

– Может быть, случилось что-нибудь еще? Что-нибудь захватывающее и таинственное?

Моисеев тепло улыбнулся и жестом показал жене оставить мальчика в покое.

– Это все, что было сегодня, моя Ольга. Мы все тебе рассказали.

Они засмеялись, но Сеит был погружен в мысли о маленькой девочке в голубом, которую он, скорее всего, никогда не увидит. Чем больше он думал о ней, тем больше он хотел увидеть ее снова.

Тем вечером он чувствовал себя растерянным. Он провел длинный беспокойный день, узнал много нового и многому научился. Многое произошло в его жизни первый раз. Здесь люди жили, говорили, развлекались и тревожились иначе, чем в Алуште. Он узнал, что величие Российской империи, которую отец показал ему на карте, постепенно теряется в войне с Японией; есть люди, ненавидящие царя, и на улицах бывают демонстрации голодных бедняков. Так что годы в Санкт-Петербурге, которые он представлял себе как время учебы, тренировок и некоторых развлечений, будут полны неприятных сюрпризов. Тем вечером он проронил всего несколько слов, которые Ольга с большим трудом выжала из него. После ужина он быстро ушел спать. Во сне ему снилась маленькая девочка. Они оба были старше, и Сеит дарил ей цветы под плакучей ивой, в точности как на картинке на стенке сундучка, который он получил в подарок от царя на день обрезания.

Все последующие дни Сеит предавался мечтам, в которых смешивались волнение, радость, испуг и печаль. За неделю их пребывания в Санкт-Петербурге его официально приняли в юнкерское училище, портной закончил и прислал ему новенькую, с иголочки форму кадета, отцовский сапожник сделал ему пару сверкающих сапог, и в конце концов во всех этих нарядах он вместе с отцом удостоился приема царя. Царь произвел на Сеита огромное впечатление. В богато украшенной обстановке, в военной форме, Николай II показался ему приветливым, милостивым и добрым человеком, совершенно не похожим на рычащего деспота, каким его обычно изображали на улицах. Напротив, его голос и манеры были мягкими, он держался так, словно постоянно боялся обидеть собеседника. Царь Николай совершенно не мог оказаться человеком, который способен причинить кому-либо вред. Сеит решил так не просто потому, что царь проявил к нему личный интерес, а потому, что он не мог не заметить – глаза царя сияли, когда Николай говорил о детях. Во время разговора царь называл Мехмета другом и говорил с ним как с равным. В какой-то момент царь подошел к цветам, стоявшим на окне, и внимательно рассмотрел несколько листков. Все эти детали не прошли мимо Сеита и вызвали в нем симпатию к этому человеку. В глазах правителя великой Российской империи Сеит увидел печаль от неизлечимых скорбей и пожалел его из-за всех сплетен, которые разносили о нем люди. Весь их визит ко двору царя Николая II занял полчаса. Покинув дворец, они пошли по Дворцовой площади в сторону Невского проспекта под впечатлением от приема.

– Он всегда такой грустный? – спросил Сеит.

– У него много причин для этого.

– И нет ни одной причины быть веселым?

– Конечно, есть. Но я думаю, что причин для грусти больше.

– Но ведь Бог дал ему так много, так почему он не может быть счастливым?

– Ты прав, Бог дал некоторым больше, чем другим. Титулы, дворцы, удача могут даваться некоторым с рождения. Но это говорит о том, что человек должен быть способным владеть всеми этими вещами и разумно управлять ими. Если условия для всего этого неподходящие, то дворцы и богатство принесут много горя вместо счастья.

– Ты думаешь, так случилось с царем?

– Время покажет. Но я уверен, бывают минуты, когда он с радостью бы выбрал судьбу простого садовника своего парка в Ялте.

– Откуда ты знаешь?

– Как-то раз он был сильно подавлен и сам сказал мне об этом.

Сеит представил себе великого царя простым работником на их виноградниках в Алуште и улыбнулся.

Позже, когда они садились в экипаж, чтобы ехать на ужин к Моисеевым, разговор перешел на более приятные темы.

За эти несколько дней Сеит узнал больше, чем за все годы, проведенные в Крыму. Он научился, что радости и печали в жизни людей чередуются и что он сам не исключение, несмотря на то что ему всего двенадцать лет. Стоило ему обрадоваться чему-то, как случалось что-то грустное, портившее радость.