Трудный выбор - Татьяна Казакова Страница 28

– Мне отдыхать некогда, – отрезала Ирка, окончательно разозлившись. – Я все больше работаю.

– А где вы работаете? – Тут же поинтересовалась Мария Анатольевна.

– Ира – предприниматель, – опередил ее Горин. – Она занимается дизайном одежды.

– А-а, – с уважением протянула Лариса.

Но вот вернулся Андрей с подносом. Расставил закуски, принес коктейли и виски. Другой официант тут же принялся разливать виски.

– Традиционный тост – за успех! Женька, за тебя!

Разговор становился все оживленнее и громче. Когда заиграла музыка, Мария Анатольевна стала прощаться, Женя вышел ее проводить.

– Слава богу, выкатилась, – выдохнула Лариса. – Я думала, она уже никогда не уйдет. Ну что она везде таскается за ним?

Все присутствующие думали об этом, но озвученное Ларисой, казалось бестактным и грубым.

– Она его мать, – не очень убедительно заметил Артем.

– Ну и что? Почему же твоя мать с тобой не ходит?

– Ну, знаешь, – он пожал плечами. – И потом, в каждой семье складываются свои отношения.

– Просто потому, что это еврейская мама, они все немного сумасшедшие, своих деток всю жизнь опекают.

– Ты права, – хмыкнул Артем.

– А тебе-то откуда знать?

– А он ведь наполовину еврей, ты не знала? – заметил Сергей Она не успела ответить, вернулся Женя.

– Еле машину поймал… – Он обвел компанию удивленным взглядом. – Вы чего притихли?

– Да так обсуждали отношения в семьях.

– Ох уж эти отношения. Давайте лучше выпьем и пойдем, потанцуем.

Лишь только заиграла музыка, Горин пригласил Ирку, а Женя Лилю, Артем с Ларисой остались за столом.

– Ну что ты дуешься? Что такого я сказала? И потом, я же не знала, что у тебя тоже кто-то еврей.

– У меня еврейка мама… Давай закроем эту тему.

– Артемчик, ну пойдем, потанцуем, ты же знаешь, я так танцевать люблю.

– Что-то нет настроения.

– Да что, в конце концов, случилось?! Развели тут… – Но поймав его взгляд, осеклась, немного помолчала, а потом взорвалась – Ну и черт с тобой! Сиди, если хочешь, а я не собираюсь помирать от скуки! Хватило этой гребаной музыки. Прощай! – Она схватила сумочку, в дверях немного потопталась и даже обернулась, чтобы проверить, идет он за ней или нет. Убедившись, что Артем остался на месте, сжала губы и вылетела из ресторана.

Ирка все отодвигалась, а он все прижимал ее теснее.

– Неудобно, не надо так.

– Хорошо, не буду, – он отодвинулся, но сейчас же придвинулся опять. – Ирка, – зашептал куда-то в шею, – я больше не могу, ты действуешь на меня, как наркотик.

– Посмотри лучше на своего приятеля, – она показала головой в сторону Жени и Лили.

Лилька сама к нему прижалась, а он был несколько скован, но обнимал ее с нежностью.

– Ого, – многозначительно произнес Горин. – Чтобы Полянский танцевал? Это что-то значит. Наверное, она его крепко зацепила.

После танца, направляясь к своему столику, Ирка увидела, что Артем беседует с каким-то очень рослым мужчиной с темной курчавой шевелюрой.

– О! Это наш Георгий, самый галантный грузин в Москве. Прославился тем, что ни разу не ответил на ухаживания девушек. Просто кремень… Знакомься – это моя девушка, Ира, а это ее подруга Лиля.

На Ирку смотрели голубые глаза, немного удивленные. Крупные и немного резкие черты лица, ямочка на подбородке.

– Георгий, – представился он приятным низким басом и улыбнулся, обнажив превосходные зубы и став сразу же на редкость обаятельным, «своим».

– Очень приятно, – в ответ улыбнулись девушки.

– Женя, извини, что опоздал на концерт.

– Да ладно, в следующий раз.

– А где Мария Анатольевна?

– Поехала домой.

– Все в порядке?

Они обменивались новостями, девушки вышли «попудрить носик».

– Ирка, как он мне нравится, ты даже представить себе не можешь. Он такой милый, деликатный, такой…

– На кого похож?

– Да брось! Он похож сам на себя. Знаешь, я рассказала, что мама больна, так он тут же предложил помощь, сказал, что у него есть знакомые врачи, очень известные.

– Вот здорово, – заметила Ирка. – Только мамаша его, по-моему, очень его опекает.

– Да нет, нормальная тетка. А ты заметила, что Лариса ушла?

– Еще бы. Без нее сразу лучше стало… А кстати, этот Георгий очень симпатичный, заметила?

– Да, и улыбка замечательная.

* * *

Через неделю Софья Ильинична и Лилька переехали к Ирке, а еще через неделю Софью Ильиничну положили в Семашко. Днем девчонки ходили к ней, а по вечерам бегали на свидания, собственно, бегала одна Лилька, а Ирка всего лишь поднималась на этаж выше, но иногда они ходили куда-нибудь вчетвером, изредка к ним присоединялся Георгий иногда с приятелем. Он очень крупный, молчаливый, никогда не включался в спор, говорил красивые тосты и всегда расплачивался за стол. Официанты, видимо, получали от него щедрые чаевые и выполняли любой его заказ, даже, если этого блюда не было в меню.

Ирку немного коробило, когда Георгий расплачивался за стол. Только Полянский один возражал, а Сергей только ухмылялся и позволял за себя платить.

И каждый раз при встрече с ним Ирка испытывала некоторую неловкость. Она чувствовала, что нравится ему, ей он тоже был симпатичен, но не более – все ее мысли были заняты только Сергеем.

Две последние недели они почти не виделись, днем он был занят по работе, а в свободное время занимался покупкой квартиры для родителей. Но почти каждый день Ирка ночевала у него, а днем ее день тоже был расписан по минутам, работы было – выше крыши.

Катька оставалась ночевать теперь редко, приезжала к девяти, а уезжала в пять часов.

Вскоре к ним присоединилась Софья Ильинична, она к тому времени вышла из больницы. Ей сделали какую-то дорогостоящую процедуру и переливание крови. Состояние ее улучшилось, и прогнозы на будущее были утешительными. Она готовила на всех обед и еще вместе с Лилькой помогала девчонкам гладить и наметывать.

Ирка шила как одержимая, с утра, накормив Горина завтраком, спускалась к себе, и, пока не проснутся остальные, кроила, а потом уже строчила. Софья Ильинична накупила ей много новых журналов, и она кроила разные фасоны. Надо сказать, их шитые вещи не залеживались, и хозяйки павильонов на рынках брали их с удовольствием на реализацию.

– Софья Ильинична! Лилька! У меня теперь куча денег! Смотрите! – Она с гордостью показала им небольшую пачку тысячных купюр.

– Ирок, во-первых, это еще не куча, а во-вторых, правильно их распредели.