Жених-незнакомец - Дженнифер Хейворд Страница 28

Нейт очень хотел спросить дедушку, почему это кольцо так для него важно, но знал, что тот пока не готов дать ему ответ. Ему, так же как остальным внукам Джованни, нужно запастись терпением. Они все узнают, когда Алекс выполнит свое задание.

— Оно может несколько дней побыть у меня? — спросил Джованни.

Мина кивнула:

— Полагаю, Нейт уже сказал вам, что я смогу продать кольцо только через год после своего вступления в брак. Это условие завещания моего отца.

Джованни кивнул, закрыл коробочку и часто заморгал. Нейт заметил, что по впалой щеке старика катится слеза, и у него защемило сердце. Он ни разу не видел своего дедушку плачущим.

— Я устал, — сказал Джованни. — Надеюсь, вы простите меня за то, что наша сегодняшняя встреча была такой короткой.

Нейт кивнул:

— Конечно.

Дедушка схватил его запястье, и Нейт наклонился к нему.

— Она очень красивая, — тихо сказал Джованни. — Будь счастлив, Натаниель.

Нейт открыл рот, чтобы сказать ему, что он заедет к нему на неделе, но в этот момент его горло так сильно сдавило от эмоций, что он не смог произнести ни слова.

Немного помедлив, он сглотнул, прижался лбом ко лбу Джованни и прошептал:

— Я люблю тебя, дедушка.

Джованни крепче сжал руку Нейта, и его охватило такое чувство, будто в его груди что-то распахнулось, и оттуда вырвался мощный поток, который грозил поглотить его целиком. Он повернулся и вышел из комнаты, пока не утонул в этом потоке.

Мина заканчивала разбирать свои вещи в комнате, которую показала ей Роза — горничная, обслуживающая пентхаус Нейта на пятьдесят пятом этаже его нью-йоркского отеля. Роза предложила свою помощь, но Мина поблагодарила и отпустила ее. Она очень переживала за Нейта. Она видела, как ему было больно, и ей самой было больно от того, что он отказался разделить с ней свои страдания и принять ее утешение.

«Оставь меня в покое, черт побери» — это были единственные слова, которые он ей сказал с того момента, как они покинули Лонг-Айленд. Таким образом он в очередной раз попытался доказать ей, что он одиночка, не нуждающийся в эмоциональных связях. Но Мина знала, что на самом деле это не так, поэтому, положив в ящик комода последний комплект белья, отправилась искать своего мужа.

В пентхаусе его не оказалось, и она, решив, что он отправился в спортзал снимать напряжение, налила себе стакан воды и вышла на террасу.

Огромный город из стали и стекла, простирающийся перед ней, показался ей серым и пугающим. Верхние этажи небоскребов были окутаны дымкой смога, воздух был сухим. Шум колес автомобилей, визг тормозов, гудки и сирены — все это сливалось в ужасную какофонию, которая определенно не даст ей уснуть ночью.

Ее вдруг охватила тоска по лазурному морю и ясному небу, по вкусу соли на губах.

— Это не очень хороший день для знакомства с городом. — Подойдя к ней сзади, Нейт обнял ее за талию. — Нью-Йорк может быть ярким и красивым. Подожди день-два — и ты в этом убедишься.

Мина никак не отреагировала ни на его объятия, ни на слова. Тогда Нейт крепче прижал ее к себе и поцеловал в макушку.

— Мне не следовало тебе грубить. Прости.

Она немного расслабилась.

— Тебе было больно.

— Да. Я думал, что умею контролировать свои эмоции, но, очевидно, у меня это получается не всегда.

— Ты его любишь, и тебе сейчас очень нелегко.

— До сегодняшнего дня я не говорил ему, что люблю его, — произнес Нейт после долгой паузы. — Сегодня до меня дошло, что он мог умереть в мое отсутствие, так и не узнав о моих чувствах к нему.

Мина развернулась в его объятиях:

— Он и так это знает. Когда видишь вас вместе, сразу становится ясно, как много вы друг для друга значите.

Его глаза потемнели, губы сжались в тонкую линию.

— Я потратил впустую так много времени.

— Тогда постарайся использовать наилучшим образом то время, которое у тебя осталось. У тебя вся жизнь впереди. Постарайся сблизиться со своими братьями и сестрами.

— Мы уже это обсудили, — отрезал он. — Мы не можем сблизиться, потому что в истории нашей семьи было множество моментов, которые этому препятствуют.

— Кто так считает? Кто не хочет близких отношений? Ты или они?

Все его тело напряглось, и она подумала, что сказала лишнего, и он снова закроется. Но после долгого молчания Нейт вздохнул, запустил пальцы в волосы и заговорил:

— Моя мать была секретаршей моего отца Бенито Ди Сионе. Он закрутил с ней роман во время своей размолвки со своей женой Анной. Моя мать думала, что отец ее любит и ради нее уйдет из семьи, но он помирился с женой, а с ней порвал. Моя мать очень гордая женщина. Она уволилась и нашла себе другую хорошую работу. Затем она узнала, что беременна. Удержаться на этой работе из-за своего положения она не смогла, поэтому была вынуждена устроиться на другую, низкооплачиваемую. Бенито ясно дал ей понять, что не желает иметь ни с ней, ни с ее ребенком ничего общего. Только когда мы оказались совсем в отчаянном положении, она вместе со мной пришла к нему домой просить помощи. Отец захлопнул дверь перед нашим носом. Я помню, что от него пахло спиртным.

У Мины перехватило дыхание.

— После нашего ухода Бенито с Анной поссорились. В тот вечер они собирались на одну из вечеринок, на которых богатые бездельники злоупотребляют алкоголем и наркотиками и играют в азартные игры. Несмотря на ссору, они все-таки отправились туда. Отец не справился с управлением, они врезались в дерево и погибли.

— А что стало с твоими братьями и сестрами?

— Джованни взял их к себе и воспитал.

— Но о тебе он узнал намного позже, когда Алекс разыскал тебя и привел к нему. Как Алекс узнал о твоем существовании?

— В тот роковой вечер он наблюдал за происходящим из окна и все понял.

Наклонив голову набок, Мина задала ему вопрос, который долго не давал ей покоя:

— Почему ты не сблизился с братьями и сестрами? Должно быть, они были очень благодарны тебе за то, что ты спас их дедушку.

— Я не хотел с ними сближаться, — мрачно ответил он. — Я вообще не хотел иметь ничего общего с Ди Сионе, но не смог устоять перед искушением, когда Джованни предложил мне оплатить мое образование в университете и взять меня к себе на работу. Я был очень благодарен ему за все, что он для меня сделал, но это вовсе не означало, что я хотел быть частью семьи, которая не признавала мое существование. Которая считала, что я недостоин быть ее частью.

— Твои братья и сестры ни в чем перед тобой не виноваты. Вся вина лежит только на твоем отце.

— Я пытался наладить с ними контакт, но они продолжали смотреть меня как на чужака. Все, кроме Натальи.