Цыпленок на полотенце - Диана Вишневская Страница 28

Три года Аня изо всех сил стремилась в церковь, и церковь отвечала ей взаимностью и старалась принять ее. И что же вышло?

Вышло, что путь, по которому Аню вела церковь, приводит к отчаянию и желанию умереть.

Такие вот дела.

* * *

«Что стало последней каплей? — думала Аня, сидя в кресле и глядя на темнеющее небо за окном. — Что превратило меня в неврастеничку окончательно? Наверное, борьба с блудной страстью…»

Три года она боролась с так называемой «блудной страстью», абсолютно не понимая, почему с ней надо бороться и что в ней плохого.

«Почему секс с любимым человеком — это грех? — все три года спрашивала себя Аня. — Что в этом такого ужасного?»

Спрашивала и не находила ответа.

В одной из книжек, прочитанных Аней, священник рассказывал, как тот же самый вопрос ему задали старшеклассники на лекции в школе. Он ответил что-то в том духе, что секс прочно связывает двух людей, они становятся единым целым на каком-то мистическом уровне. Если ты спишь с блудницей, а то и с десятками блудниц, то ты оказываешься навсегда «склеен» с ними со всеми. Вернее, не навсегда, а до тех пор, пока не покаешься в блуде, не исповедуешься и тебе не отпустят этот грех. Тогда связь исчезает.

Собственно, что-то подобное написано и в Новом Завете, просто священник объяснил более подробно.

Прочитав это, Аня подумала: «А если спишь не с блудницей, если с хорошим человеком, который тебе очень нравится?» Аня была совершенно не против оказаться связанной на мистическом уровне с теми, кого она когда-то любила и кто любил ее.

Со многими из них она сохранила дружеские отношения и продолжала общаться. Теперь, когда они расстались, между ними, конечно, была дистанция, но оба помнили о счастливых минутах, пережитых вместе, о том, как когда-то доверяли друг другу, старались помочь, утешить, поддержать и порадовать друг друга, о том, как видели друг в друге массу достоинств. Достоинств, которые обычно скрыты от постороннего взгляда, но которые они двое смогли разглядеть в друг друге благодаря любви.

Ну, расстались они в итоге, ну и что, освобождаться от мистической связи теперь, что ли? Зачем?! Расставания, конечно, иногда проходили болезненно, были и обиды, и мысленные обвинения, но позже, успокоившись, Аня понимала, что человек этот действительно замечательный, именно такой, каким она его видела, когда смотрела на него влюбленными глазами. Просто он и Аня не подходят друг другу в качестве супругов. Видимо, каждый из них предназначен для другого, с этим другим лучше сможет ужиться и будет счастлив.

Ну, предположим, та мистическая связь, что возникла у Ани с мужчинами из-за секса, так и останется с нею до конца жизни. Что в этом плохого-то? Наоборот, это очень хорошо!

«И вообще, если мои отношения с мужчинами — это не любовь и даже ничего общего с любовью не имеют, — думала Аня, — тогда что такое любовь? Ладно, я не понимаю истинного смысла церковных терминов „смирение“, „терпение“, „радость“, „гордость“, „осуждение“. Но как быть, если не понимаешь даже главного — что такое „любовь“»?

«Наверное, люди, выросшие в нормальных семьях, знают, что такое любовь, — думала Аня. — В книжках написано, что любовь Бога к людям похожа на безграничную любовь матери к своему ребенку. Но я-то не знаю, что это такое. По крайней мере, я надеюсь — и даже верю — что Бог относится ко мне не так, как моя мама. Слово „люблю“ мне говорили только мама и мужчины. Если Бог меня любит, значит, его отношение ко мне может быть похоже либо на отношение моей мамы, либо на отношение ко мне мужчин. Других аналогов у меня нет. Как мне еще понять, что такое любовь, если не соотносить со своим опытом?».

Еще в книжках были описания случаев, как к будущим святым являлась Богородица или даже сам Бог. И это были минуты такого невыразимого блаженства, что после этого люди бросали всё на свете, уходили в монастырь и десятилетиями молились о том, чтоб то прекрасное переживание повторилось.

«А ко мне никто не является, — завидовала Аня. — Вот если бы… Эх! Тогда бы мне было понятно, ради чего нужно поститься и молиться, я бы знала, каково это — соединиться с Богом и почувствовать его любовь. А так — остается только предполагать, что это такое и на что может быть похоже».

И вот тут-то и крылась главная проблема. В опыте Ани больше всего на любовь были похожи ее отношения с мужчинами. В том числе, физическая близость с ними.

Но церковь почему-то говорила, что это «блудная страсть» и с ней надо бороться. И Аня никак не могла понять, почему.

Она была уверена: без секса невозможна сильная близость и полное доверие с мужчинами. Когда-то талантливейший прозаик Андрей Платонов написал, что сначала людям нужно обменяться телом, и только потом они смогут отдать друг другу всё остальное. Аня на собственном опыте знала, что так оно и есть.

Если бы не было ночей в одной постели, то не было бы и того счастья по утрам, того душевного мира и покоя, когда жизнь кажется прекрасной и уже не надо никуда бежать, нервничать, думать о какой-то суете. Вот он, рядом — любимый и прекрасный, твой самый необходимый и самый драгоценный в мире человек, ради которого ты готова на любые жертвы — лишь бы он был счастлив. Вот он, рядом, воплощенный в плоть и кровь смысл твоей жизни, сидит за кухонным столом, грызет морковку, ловит вилкой яичницу, ускользающую с тарелки, смеется, смотрит на тебя радостно и благодарно. Он рядом и ему хорошо. Разве может быть здесь, на земле, счастье сильнее этого?

Вот только никогда ни один мужчина не будет чувствовать себя рядом с тобой самым счастливым человеком в мире, если вы не спите вместе. Секса нет? Нет. Всё, значит, мы просто приятели, в лучшем случае — друзья. У тебя своя жизнь, у меня своя. Дистанция.

Дистанция и холодное одиночество…

Если вы не спали вместе, у вас не будет чудесных завтраков вдвоем солнечным утром. И вы никогда не начнете, хохоча и уворачиваясь, брызгаться водой в тесной ванной комнате, пытаясь умыться и почистить зубы одновременно и отпихивая друг друга от раковины. А потом вы не обниметесь, прямо с зубными щетками в руках, и не замрете надолго-надолго, счастливые-пресчастливые…

Но то, что Аня называла словом «любовь», церковь почему-то считала чем-то грязным, низким, отвратительным. Слово-то какое — «блуд». Похоже на «блевотина». Бр-р-р…

И вот, после изумительных соединений по ночам, после счастливого смеха на кухне и в ванной по утрам, после радостных выходных, проведенных вдвоем, нужно было приходить на исповедь и во всем этом каяться. И называть это мерзопакостным словом «блуд». Фактически, оскорблять самое светлое, что было у Ани в жизни.

Противоречие было неразрешимым, объяснить Ане никто ничего не мог — ни священники, ни книги. И Аня придумала ответ самостоятельно. «По-видимому, если выполнять все инструкции, то в итоге почувствуешь мир и покой в душе и горячую любовь ко всем людям, и их ответную любовь к тебе. То есть, то же самое, что я чувствую с мужчинами, только для этого уже не будет требоваться секса. Наверное, святые в конце жизни именно это и чувствуют».