Шелк аравийской ночи - Николь Фосселер Страница 28

– Исключено! – Джонатан в протестующем жесте поднял руки, откинулся назад и уперся ладонями в край стола, словно воздвигая между собой и Ральфом невидимый защитный вал. – Одно дело – проносить письма втайне от родителей, но такая просьба… – Покачав головой, он отхлебнул чаю.

Ральф опустил взгляд на свою чашку, вращая ее за ручку на блюдце.

– Как она? – тихо спросил он дрогнувшим голосом. Джонатан молчал, уставившись сквозь тюлевую занавеску на улицу, на дождь, струящийся по ту сторону стекла. Апрель выдался не теплее марта, лишь изредка разрывая пелену облаков, чтобы искупать в солнечном свете башни Оксфорда.

Прошло больше трех недель с воскресенья, когда мистер и миссис Гринвуд отклонили предложение Ральфа и он, огорченный, уехал из Оксфорда домой в Глостершир. За эти три недели в Блэкхолл вернулось подобие мира, если не считать глухого молчания, установившегося между Майей и Ангелиной. Но их ссора мало влияла на домашнюю обстановку – Майя почти все время сидела у себя в комнате, не выходила к столу или, выйдя, неохотно ковырялась в тарелке. Она целыми днями глядела в окно, пытаясь увидеть там неизвестно что, и держала в руках книгу, которую не раскрывала.

– Ей приходится нелегко, – ответил наконец Джонатан и с отсутствующим видом принялся крошить на тарелку нетронутую лепешку. – Все время молчит, словно окаменела. Забросила уроки арабского у профессора Рэя… Даже мне не удается ее растормошить. Не знаю, что будет через несколько дней, когда я уеду, – растерянно пробормотал он.

– Тогда помоги нам, – настойчиво повторил просьбу Ральф, облокотившись на стол. – Не для меня, а ради Майи.

Джонатан посмотрел на него долгим взглядом. За это время Ральф тоже получил направление в стрелковую бригаду. Джонатан знал, что у того исполнилась маленькая мечта.

Полком тем командовал принц Альберт, и полк имел беспримерную репутацию. Там впервые упразднили порку как дисциплинарную меру, и офицеры регулярно обедали со своими подчиненными, это создавало семейную атмосферу и укрепляло сплоченность. Регулярно проводились стрелковые и спортивные состязания и внутренние награждения, чтобы подогреть честолюбие солдат. «Кузнечики», как называли солдат полка из-за темно-зеленой с черным униформы, были выдающимися снайперами, способными вдвоем или в одиночку действовать вне боевого порядка. Эта стрелковая бригада еще под старым названием 95-й стрелковый полк прославилась во времена Наполеоновских войн. Вошла в легенды история о солдате полка, который во время войны на Пиренейском полуострове застрелил из винтовки французского генерала с расстояния более сотни ярдов и немедленно сразил еще одного француза, поспешившего на помощь предводителю. А недавно стрелки победоносно вернулись с двух войн в Южной Африке.

Но Джонатан не замечал в Ральфе ни ликования, ни гордости в связи с грядущим поступлением в знаменитое военное соединение. Он был бледен и необычно серьезен, казался хмурым и таким утомленным от бессонных ночей, словно после Оксфорда не уехал в Глостершир, а прошел пешком половину земного шара.

Джонатан был бы рад выступать в роли посланника любви эти последние недели. Но посчитал, что разумнее подчиниться распоряжению родителей и прервать переписку Ральфа Гарретта с Блэкхоллом, пока волнения не улягутся.

– Если… если я погибну, – Ральф сглотнул и указательным пальцем оттолкнул от себя сахарницу, сдвинул ее немного влево, потом вправо, – то хотя бы буду знать: Майя независима и обеспечена. Пусть лишь небольшой пенсией и скромной суммой, что полагается мне по наследству, но все же. Это больше, чем есть у нее сейчас.

– Если я вам помогу – если! – сделал ударение Джонатан, когда Ральф с надеждой поднял голову, – где будет Майя, пока ты воюешь?

Ральф дернул плечом, продолжая манипуляции с сахарницей.

– Она может жить с моей семьей в Монпелье. Они с Изабель обязательно полюбят друг друга. Или поедет со мной.

Командование вполне одобряло, когда солдаты всех рангов брали на войну жен и детей и они жили за линией фронта. Это было обычным делом, но Джонатану такой порядок казался сомнительным – он считал, что женщинам и детям на войне все же не место.

– Пусть решает сама, – продолжил Ральф, – долго эта война все равно не продлится, а потом мы вернемся в Индию.

Тяжело вздохнув, Джонатан поставил локти на стол и потер руками лицо в тщетной надежде прояснить разум. Ральф заблаговременно выехал в Кент из Челтенхема, чтобы проехать через Оксфорд. Посыльный отеля «Энджел» на Хай-стрит доставил Джонатану весточку, что там остановился Ральф, и в память о более счастливых днях они пошли в «Боффинз», где Ральф устроил приятелю очную ставку.