Невеста императора - Елена Арсеньева Страница 28

Князю Федору ничего не оставалось, как отойти от Маши и снемалым усилием втолкнуть на лошадиную спину тучную фигуру разъяренной, аоттого еще более неуклюжей, чем всегда, Натальи Алексеевны.

Остальные охотники тоже не спешивались, хоть собралисьпоодаль веселой громкоголосой кучкой, разглядывая что-то. Гонка закончилась, и,оказавшись ближе, Маша поняла, что несчастная лисица, назначенная жертвоюцарской охоты, обрела свою судьбу.

Поджарый, смуглый, похожий на калмыка стремянный, скалясь вулыбке, прижимал к траве голову едва живого зверька, а троица главных охотников– Петр, Елисавет и Долгоруков – смотрела на нее с таким восторгом, как если быэто была по меньшей мере тигрица-людоедка.

– Вот, погляди, князь Федор! – торжествующе выкрикнул Петр.– Ты там с баба… – Он осекся, прыснул и тут же поправился: – Тьфу, с дамамикопошился, а мы тут затравили добычу.

– Suum cuique [27] , – с легким поклоном ответил князь Федор.– Однако примите мои поздравления.

Молодой царь растерянно моргнул и сразу сделался похож натого, кем он, в сущности, и был, – на недоучившегося отрока.

– Понимаю, ты – завидуешь! – воскликнул он заносчиво. –Правда, что богу – богово, кесарю – кесарево. Но коли хочешь, я дам тебе добычупришибить.

Pука Маши дрогнула на поводу, и кобылка ее нервнопереступила.

– Не велите казнить, велите миловать, государь, – снарочитой серьезностью проговорил молодой Долгоруков. – Однако же я слишкомдолго пробыл в чужих краях и позабыл некоторые слова, прежде вполне привычные.

Иван хмыкнул: не напрасно, ох, не напрасно дядюшка Василийназывал Федьку хитромудрым! Эк вывернулся от гнева государева!

– Уж лучше латыни не знать, нежели родной речи! Пришибить, –сказал царь, – по-нашему, по-русски, означает просто-напросто пристукнуть.Желаешь?

Краем глаза Федор увидел, как Мария снова стиснула поводья.

– Судите сами, ваше величество: ежели я забыл слово, неужтомогу помнить действие, им обозначаемое? – невозмутимо вопросил Федор.

– Э! – покровительственно засмеялся Петр. – Это просто-запросто!Берешь арапник – и кнутовищем пришибаешь лису в голову, ударом по переносью! –Он взмахнул арапником над головою лисы, и несчастное создание содрогнулось,взвизгнуло, словно чуя, что следующий удар будет его. – Только надо непременноубедиться, что она более не жива: лисицы, как известно, хитры и частопритворяются мертвыми! Ну как? – не унимался Петр. – Желаешь попробовать?

– Боюсь промахнуться, государь! – сухо проронил Федор, не вшутку начиная опасаться этой настойчивости. Черт с ней, с лисой, – нельзяпоказаться Ма-рии таким же бессмысленно-жестоким, как остальные. Он кожейчувствовал ее отвращение к происходящему и не хотел, чтобы даже мелочьтревожила ее или испортила мнение о нем.

– А ты попробуй руку набить! – Петр выхватил из-за пояса устремянного арапник, сунул Федору. – Вот так, на борзой! На борзой! – И онвзмахнул кнутом, целясь по тонкой, изящной морде белой поджарой борзой – однойиз тех, которые только что самозабвенно гнали для него несчастную лисицу идоставили победу.

Маша вскрикнула. Князь Федор взмахнул своим арапником – двакнутовища перехлестнулись. Рывок был так силен, что Федор не удержал рукоять, иего кнут отлетел в сторону. Стремянный, державший лисицу, изумленно вскрикнул,всплеснул руками… лиса, казавшаяся уже неживой, метнулась рыжей искрою,вспыхнула средь зелени – и бесследно исчезла, словно погасла в густой траве.