Рыцарь на час, оплата по faкту - Неус Аркес Страница 28

Официант вернулся с бутылкой французского шампанского и двумя бокалами.

— А почему французское? Тебе не нравится местное?

— Любимая, я хочу, чтобы ты оценила мой вкус, узнала, как было в Гаване до прихода бородатого, который начал эту чертовщину. Я хочу поднять бокал и сказать, что люблю тебя и хочу всегда быть с тобой.

Я посмотрела на него с легким удивлением, но, что греха таить, мне это льстило, и я была счастлива.

— Думаю, что я тоже, — тихо ответила я ему. На мгновение я задержала свой взгляд на панораме города, чтобы прийти в себя. — А что мы отмечаем?

— Мы отмечаем мой первый шаг в архитектуре, принцесса. Я буду реставрировать одно здание на улице Каталунья, вот увидишь, — с гордостью сообщил Иван.

Я смотрела на него с некоторым недоверием и восхищением.

— Иван! Это же здорово! — поздравила я его и добавила: — А что это за здание?

— Ну, ну, моя дорогая, не думай, что мне отдали дом Льео Морера, — поспешил ответить Иван. Он так быстро произнес имя архитектора, что я не поняла. — Не имеет значения, принцесса, — сказал он, догадавшись, что я не уловила. — Это здание с очень плохим фасадом, практически с неузнаваемыми элементами модерна. Оно находится практически на пересечении с улицей Валенсия. Видно, что его пытались воссоздать, но вестибюль датирован 1908 годом. Жильцы и арендаторы хотят восстановить его, поэтому предложили мне взяться за его реставрацию.

— Вау, фантастика. Давай выпьем! — воскликнула я, чокаясь с ним бокалом. — А как тебе это удалось? Ты всегда говоришь, что архитекторы создали некий клан и что влиться в него очень трудно…

— Я воспользовался знакомством, — объяснил мне Иван. — У одной моей приятельницы в этом здании находится консультация, и она предложила меня как специалиста по модерну и ар-нуво.

— Что это за знакомая, а? — Вдруг я поняла, что не могу слышать от Ивана о других женщинах, не хочу, чтобы он знакомился с кем-то помимо меня.

— Детка, не ревнуй. Это очень хорошая подруга, женщина в возрасте, ты и представить себе не можешь, сколько ей лет, но она хорошо сохранилась. — Иван смеялся надо мной, довольный моей ревностью. — Эта женщина мне много помогала с тех пор, как я приехал, и хочет еще помочь.

Я оторопела. У меня было к нему много вопросов, но я сдержалась, не хотела разрушать эту идиллию. Рядом со мной был обворожительный мужчина, который меня любил, с безупречным профессиональным будущим. И к тому же умный, красивый, превосходный любовник. И когда он научится лучше произносить имена каталонских архитекторов, все станет на свои места. Я помню, что подумала, как будто читала объявление: «Я влюблена». Я улыбнулась и хотела поднять бокал, но Иван опередил меня:

— За нас, принцесса.

Через несколько дней после романтического ужина с Иваном и взаимного признания в любви, Марта пригласила меня к себе домой. Предложение меня немного удивило, потому что ей всегда нравилось куда-нибудь ходить, но она сказала мне, что предпочитает поужинать в спокойной обстановке. У меня снова пробежали мурашки по коже. Стоило ей рассказывать о том, что я переспала с Данни, или не заикаться? На самом деле с течением времени мне все меньше хотелось затрагивать эту тему.

Марта начинала работать продавцом в магазине сумок, но, когда воздушное пространство стало свободнее, поразмыслила и выучилась на стюардессу. Она больше зарабатывала и была окружена вниманием, — совсем не то, что продавать кошельки из кожзаменителя. Этот первый опыт стал для нее трамплином для работы в престижных, по ее словам, международных авиалиниях.

Жизнь стюардессы давала ей много преимуществ. Она принадлежала к некоей касте. Ее работа была расписана по минутам, однако не была рутинной. Марта общалась с пассажирами, но с позиции превосходства. Возможность знакомиться с мужчинами была еще одним привлекательным моментом, а условия, в которых она с ними знакомилась, давали гарантию, что эти отношения не надолго.

Как только я вошла в ее квартиру, помещение мансардного типа, расположенное в центре Барселоны, с кокетливой террасой, на которую можно было попасть по деревянной лестнице, я наткнулась на фотографию Марты с двумя другими стюардессами. С аккуратно уложенной прической, темными глазами, хорошим макияжем и безупречными зубами, только она бросалась в глаза. Элегантная униформа, сверкающие знаки отличия — фотография могла бы послужить рекламным проспектом этих авиалиний.

Квартира была точным отражением ее владелицы. Минималистичная мебель пестрила сувенирами из ее поездок по миру, расставленными таким образом, чтобы гости задавали вопросы. На кухне, еще не совсем обставленной, была вся кухонная утварь и всевозможные специи для приготовления экзотических блюд на удивление приглашенных. Там находилась и кулинарная библиотека: «Афроамериканская кухня», «Энциклопедия коктейлей»… В зале-столовой я обнаружила другую литературу: огромный выбор женских журналов. В спальне Марта покрасила стены в насыщенный бордовый цвет. Огромное шелковое покрывало на кровати было черного цвета. В дверь встроенного шкафа было вставлено зеркало во весь рост. Приглушенное освещение придавало комнате вид борделя семидесятых годов. В этой части дома Марта не повесила африканские маски. Единственным декоративным элементом стала ее фотография с оголенной грудью, которая, похоже, служила предупреждением счастливчику о том, с чем он скоро столкнется в этой комнате.

Марта пошла со мной на террасу. На столе стояли закуска и несколько бутылок белого вина. Я села и стала смотреть на Тибидабо. Я радовалась легкому ночному ветерку и вспомнила Ивана.

— Дорогая, ты выглядишь потерянной… У тебя все хорошо? — Марта вытащила меня из эротического сна, в который я невольно погрузилась.

— Прости, я постоянно недосыпаю, — оправдывалась я, держа тарелку, чтобы она могла положить мне салат.

Мы говорили о работе, о ее недавних рейсах и моих новых проектах: мы только что выиграли конкурс на участие в аукционе для поддержки творения pymes в Тунисе, и мне очень не хотелось думать о предстоящих поездках.

— Слушай, насколько я понимаю, дорогая, — сказала Марта, открывая вторую бутылку вина, — ты не высыпаешься и не хочешь уезжать из Барселоны… это явные симптомы улучшения твоей личной жизни…

— Да, так оно и есть, — согласилась я.

— Я не побоюсь сказать, что твоя сексуальная жизнь сильно изменилась в лучшую сторону с того дня, когда мы ужинали на Грасиа, помнишь? — продолжила Марта, неотрывно на меня глядя. Я легко согласилась. — Значит, это случилось тогда, когда ты договорилась о встрече с Данни, не так ли? — Я продолжала соглашаться, но уже насторожилась. — И ты довольна жизнью, потому что ты спишь не только с кубинцем, но и с моим бывшим парнем, — выпалила в ярости Марта, ставя на стол бутылку.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — бросилась я на свою защиту.

— Ты лицемерка, Бель. Говоришь: «Рикардо меня не любит, а кубинец любит», а сама ложишься под любого, кто встречается на твоем пути. Неделю назад я снова переспала с Данни, и мы разговаривали о верности и дружбе. И он мне рассказал об этом. Я спросила, и он рассказал. Я догадалась сразу после того, как ты мне рассказала, что вы встречаетесь. Будто я не знаю этого рокера… Я знала, что он обязательно сделает эту попытку. А вот чего не ожидала, так это того, что ты с таким энтузиазмом согласишься. — Она одним залпом осушила бокал и налила себе еще вина, полностью игнорируя меня.