Почти знаменита, или Через сплетни к звездам! - Дебора Шонеман Страница 28

— Да уж, гламурная.

Они вышли из ванной и разошлись по спальням, расположенным в разных концах коридора. Ник оставил свою дверь чуть-чуть приоткрытой. Это не приглашение, но даже если бы и так, Кейт ни за что не вошла бы. Это просто их способ сказать — лучше так, чем одиночество. Сквозь стены ей слышно, как он говорит по телефону Энни, что скучает по ней, как разочарован, что ей не удалось приехать снова.

— Ну, как мы можем строить отношения, если видимся раз в два месяца? — раздавался его громкий шепот.

Кейт не хотела подслушивать. Она надела наушники «ай-пода» и включила джаз. То же самое сделал бы для нее Ник.

Через восемь часов они проснулись полностью отдохнувшими — впервые за несколько недель. Сегодня суббота, а у них нет похмелья. До них даже не дошло, что вчера была пятница — большой день во времена учебы.

— Думаю, нормальные люди собрались бы пообедать, — ответил Ник на вопрос Кейт о том, чем бы заняться в выходной.

Он уже успел повесить книжные полки и починить протекающий кран.

Они натянули джинсы, кроссовки, Ник нацепил на себя старую кепку «Янкиз» — ту самую, в которой она впервые увидела его в общежитии колледжа.

Ник и Кейт направились в закусочную на углу улицы. В ожидании заказа Кейт разложила на столе ежедневную порцию прессы. Если она не прочтет газеты до обеда, то начнет паниковать, что пропустила нечто важное, о чем Лейси непременно спросит в понедельник.

— Чтение прессы в твоем исполнении превращается в азартный спорт, — смеясь, сказал Ник после того, как Кейт пожаловалась, что «Колонка А» опубликовала статью, которая, как выяснилось после пары ее звонков, оказалась основанной на лжи.

Оказывается, в «Колонке А» нет менеджеров по проверке фактов — там не придерживаются закона Лейси обзванивать всех, кто имеет к материалу хоть какое-то отношение. Официантка продолжала подливать им кофе, они все сидели, читали статью за статьей, а лучи солнца грели их сквозь стекло. Бекон оказался пережарен, кофе горчил, но это было не важно.

После завтрака они пошли в продуктовый магазин — впервые за несколько месяцев, со дня вселения в квартиру в мансарде. Кажется, в Бруклине все так живут. Они были уверены, что так вел бы себя всякий, кто не так занят на работе, как они.

— Нам надо что-то делать, чтобы поддерживать себя в форме, — сказал Ник. — Уже несколько месяцев я не ел ничего другого, кроме того, что готовят на кухне гостиницы.

Звучит, словно предновогоднее пожелание — высказывается от всей души, но держится не дольше недели, однако Кейт готова подыграть. Нет никаких причин пускать жизнь по ветру, пусть забота о себе выражается хотя бы в том, что они едят. В овощном отделе Кейт наблюдала, как пара выбирала салат. «Эти двое, наверное, ходят по магазинам каждую неделю», — подумала она. Пара была одета в спортивные костюмы, из их больших сумок торчали газеты и книги, и Кейт почувствовала укол зависти, хотя знала, что не сможет уподобиться этой паре, да и не захочет.

Она принялась выбирать продукты: яйца, молоко, сок, срок годности которых скоро истечет. Она прямо- таки чувствовала, как сквозь поры ее кожи в создаваемую кондиционером продуктового отдела супермаркета атмосферу испарялись сигаретный дым и алкоголь, накопившиеся за несколько прошедших недель. На полках, у которых она стояла, разложены продукты, которые без плесени и гниения могут прожить максимум неделю-две. Этого времени должно хватить, чтобы опомниться от происходящего, сбавить темп.

К ней подошел Ник, в руках у него были туалетная бумага и пачки бумажных полотенец. Он бросил взгляд в тележку Кейт и засмеялся.

— Ты с ума сошла? Все это испортится еще до того, как мы в следующий раз заглянем в холодильник.

И, прежде чем Кейт успела воспротивиться, он выложил молоко, яйца и апельсиновый сок, забрал у нее кусок сыра и тоже вернул на полку.

— Ладно тебе, Кейт, — сказал он таким же тоном, каким говорил отец, когда она требовала в магазине слишком много игрушек. Он положил руку ей на плечо. — Прежде, чем мы сможем жить дома нормально, нам надо провести много времени среди людей и при этом показать себя с лучшей стороны.

Блейк все утро пил воду. Вчера они с Бетани и ее друзьями допоздна нюхали дорожки кокса в огромной мансарде в Сохо. То была сборная солянка из людей со смутно знакомыми лицами и тех, кого он почти ненавидел годами. Никто особо не спешил домой, никто не говорил, что утром ему надо на работу. Сегодня утром он чувствовал себя так, словно ему на нос надавила пятикилограммовая гиря, хотя съел четыре таблетки судафеда сразу, как только проснулся.

Когда он добрался до своего стола, припав к чашке кофе латте, словно к спасательному кругу, и начал читать «Экзаминер», то уже по прочтении первого параграфа почувствовал, как его охватывает ужас. Этот кошмар подступал каждый раз, когда Блейк обнаруживал публикацию, которую должен был выпустить сам. Да, Кейт быстро поняла, что ей нужно делать на новом месте.

Название «Моола» некогда было именем нарицательным для обозначения ночной жизни в fin-de-siecle [15]Нью-Йорка. В этом невероятно дорогом эксклюзивном клубе, в вип-ложе недоступного простым смертным третьего этажа, суперзвезда тех лет Леонардо Ди Каприо частенько обмывал свою пост-«титаническую» славу; то было место, из которого в колонки слухов текла река сплетен, в правдивость которых верилось с большим трудом. Но ни капли былой славы не смог бы вчера уловить любой, кто пробовал дозвониться в «Моола». Клуб закрывается, а самые видные из его инвесторов — последние, кто об этом узнает.

Fin-de-siecle? Кейт ведь всего двадцать два. Только что прибыла из глубинки. Пол, должно быть, весьма тщательно редактирует ее тексты, но как бы то ни было — статья весьма впечатляет. Телефон Блейка зазвонил. Зануда, должно быть, тоже прочел текст.

— Будь добр, зайди ко мне в кабинет, — попросил он так сухо, что его словами можно было пользоваться вместо подгузников.

Блейк сделал глубокий вдох и пошел по коридору. Пока Зануда отчитывал его насчет статьи о «Мооле», он пытался выглядеть достаточно сокрушенным. Несколько лет назад его зависть к коллеге была бы сильнее, но сейчас ему просто хотелось покончить с этим пустым разговором. Может, это кокаин, все еще бродивший по его венам, а может, он устал писать одно и то же. Безумные писульки для медийных проституток. Просто подставьте нужное название закрывающегося ночного клуба или фамилию того, кто остается по уши в долгах. Постирайте. Прополощите. Повторите процедуру.

Зануда поправил на носу очки.

— Кто вообще эта Кейт Саймон?

Наверное, он размышляет над тем, чтобы нанять ее. Это и есть ахиллесова пята профессии — Блейка может обойти всякий, кто не стоит и половины его гонораров. По поводу удачной статьи Кейт Зануда особенно раздухарился. Наверное, на него утром наорал главный редактор. Решения в «Манхэттен мэгэзин» проходят сверху вниз — между главредом и журналистами всегда как минимум один буфер, разве что ты написал нечто реально провальное — что-то, что огорчило рекламодателя, например, или хуже — друга издателя.