Цвет диких роз - Кэти Ранн Страница 28

Решительно отбросив побочные мысли, она перешла в гостиную. Ее взгляд задержался на любимом кресле хозяина, стоявшем перед телевизором. Мэриголд провела пальцами по его спинке, представляя, что запускает пальцы в короткие густые волосы Джона.

Внезапно она задрожала от накатившей злости. Если бы Джон мог понять, что он с собой делает! Если бы мог снова доверять. Позволил себе полюбить!

Наклонившись, Мэриголд прижалась лбом к спинке кресла, вдыхая запах Джона.

— Я люблю тебя, Джон Гудинг, — прошептала она. — Если бы я знала, что и ты меня любишь, я бы нашла способ остаться. — Напуганная собственным признанием, она еще крепче ухватилась за кресло.

— Что ты сказала? — Мэриголд подпрыгнула. В дверях стоял Джон. — Ты хорошо себя чувствуешь?

Она во все глаза смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова.

Лицо Джона покрывала грязь, он выглядел усталым, раздосадованным. И красивым. Когда он возвращался после работы на поле, от него пахло солнцем и землей, отчего внутри у Мэриголд поднималась жаркая волна. Он такой мужественный. Такой сексуальный. Она вдруг захотела его до дрожи в руках, и ей пришлось спрятать их, обхватив себя за талию.

— Что ты здесь делаешь?

— Жатка сломалась. Я должен позвонить в город, чтобы заказать нужную деталь. — На его красиво очерченной щеке задергался мускул. — Что ты говорила, когда я вошел?

— Какая тебе нужна деталь? — спросила Мэриголд, пытаясь сменить тему. — Я позвоню в магазин, пока ты едешь в город.

— Я хочу знать, что ты сказала.

— Ничего. Я ничего не говорила. Даже не помню. — Она не собиралась повторять свои слова.

Джон молча смотрел на нее.

Со стоном досады она бросилась вон из комнаты.

Но он поймал ее за руку.

— Если не хочешь уезжать, так не уезжай.

— Мы уже об этом говорили, Джон. Я не могу остаться.

— Почему?

— Проклятие! — Невероятно, как он пытается давить на нее. Мэриголд вырвалась. На этот раз он не стал ее удерживать, и она ушла в кухню, где сразу почувствовала запах пригоревшей фасоли. Клапан на крышке скороварки должен был приоткрываться, а раз этого не происходило, значит выходное отверстие клапана забито. Очень плохо.

С возгласом отчаяния Мэриголд схватила кастрюлю и бросилась к раковине. Джон оказался у нее на пути, она резко свернула влево, но, продолжая по инерции двигаться вперед, столкнулась с ним.

— Какого черта?!

Он вытянул руки, чтобы удержать ее, но оба потеряли равновесие и упали, при этом она уронила кастрюлю. Схватив девушку, он вместе с ней откатился в сторону, заслонив ее собой, да еще прикрыл руками ей голову.

Мэриголд прильнула к нему.

Чуть дыша, оба ждали взрыва.

Исходившее из скороварки шипение начало стихать, видимо, Мэриголд сняла ее с плиты в нужный момент.

Теперь она со всей остротой ощутила Джона. Хотя он был в джинсах и рубашке с длинным рукавом, а она в шортах и открытой блузке, их одежда внезапно показалась слишком тонкой и лишней. С таким же успехом они могли быть и голыми.

Джон стал целовать ее, а она с таким же пылом ответила на его поцелуи. В их порыве не было ни мягкости, ни нежности, ни сдержанности.

Его губы были жесткими и требовательными. Мэриголд приоткрыла рот, и их языки встретились, пробуя друг друга на вкус, наслаждаясь, томясь неистовым желанием.

Она крепко обнимала Джона, теребила волосы, гладила по лицу, шее, мускулистым плечам, впивалась ногтями ему в спину.

Когда он застонал и крепче прижал ее к себе, Мэриголд обхватила его ногами, безошибочно ощущая распиравшее джинсы его восставшее естество. Джон изменил положение, чтобы она могла лучше все чувствовать.

Ее тело ответило, побуждая его к медленным, чувственным движениям, которые усиливали их взаимное желание.

Джон оттянул эластичный пояс ее шортов, его пальцы коснулись пупка, двинулись по животу вниз прямо в шелковистые волосы, начали медленно гладить ее.

Мэриголд закрыла глаза, отдавшись неизведанному доселе наслаждению, пока его пальцы вели мучительно волшебную игру, а его горячее дыхание еще больше распаляло ее желание. Пальцы задвигались быстрее, у нее внутри начала подниматься огненная волна.

— Пожалуйста, — тихо простонала Мэриголд, сосредоточившись на интимной ласке.

Она вцепилась Джону в плечи и раздвинула ноги, когда взрыв принес экстаз освобождения, сменившийся мягким, влажным теплом.

— Джон, — прошептала она. — О Джон!

В следующий миг она почувствовала, что плачет. Это были слезы облегчения после напряжения страсти.

Поцелуй Джона был нежным и ласковым. Мэриголд смущенно отвернулась, уткнувшись ему в шею, не зная, что говорить, ища укрытия в его объятиях.

— Посмотри на меня, — сказал он. Его голос прозвучал как музыка, но она не осмелилась поднять глаза.

Потом, все же собравшись с духом, посмотрела на него и снова отвела взгляд. В его глазах было столько заботы и нежности, очертания рта сделались мягкими и чувственными. Джон выглядел до странности довольным.

— Теперь скажешь? — хрипло спросил он.

Она замерла, не веря своим ушам.

— Джон, ничего не изменилось.

Мэриголд ждала, зажатая между его телом и жестким полом. В темных глазах Джона стоял вопрос, на который она не желала отвечать.

— Я… хочу… ты мне нужна.

Он тоже нужен ей, но этого недостаточно. Она покачала головой.

Джон сел. Потом резко поднялся. Выругавшись, стукнул кулаком по стойке и обернулся к девушке, испепеляя ее взглядом:

— Мэриголд…

Она села на стул и закрыла лицо руками, Она чувствовала себя униженной, больше всего на свете ей захотелось навсегда вычеркнуть из своей жизни эти пятнадцать минут.

Она слышала, как Джон поднял скороварку, как снова выругался, а затем швырнул кастрюлю в раковину.

— Посмотри, что ты наделала! — рявкнул он. — Только посмотри на все это. Кастрюля испорчена. — Он выдвинул стул, потом отпихнул его, и тот ударился о стол. — Ты все погубила. Будь ты неладна!

Потрясенная, Мэриголд смотрела на него, думая, что ослышалась.

— Да, — сказал Джон, поймав ее взгляд. — Ты все погубила. — И он заметался по кухне, что-то бормоча.

Мэриголд наблюдала за ним расширившимися глазами. Ее затрясло, нижняя губа задрожала, но она не могла, просто не имела права заплакать. Глаза жгло от подступивших слез, горло сдавило, в носу щипало. Только не здесь, только не сейчас. Не перед Джоном. Он совсем не то имел в виду, повторяла она себе, он делал это потому, что сам был уязвим. Не меньше чем она.