Уроки доверия - Джулия Тиммон Страница 28

— Была? — осторожно переспросил Эндрю.

Натали кивнула.

— А теперь? — Он попытался заглянуть ей в глаза. — Что-то изменилось?

Натали смущенно усмехнулась.

— Во-первых, обстоятельства вынудили меня вернуться в прошлое: к макияжу, модной стрижке, современным нарядам и прочему.

— Под обстоятельствами ты подразумеваешь мой звонок? — решил уточнить Эндрю.

— Именно. — Натали смущенно улыбнулась.

— Почему же ты не ответила мне отказом? — спросил он, прищуриваясь.

Натали вздохнула.

— Помнишь, ты сказал, что на свете существует волшебное средство для раскрытия любой тайны?

— Ты о деньгах?

— Да, — ответила Натали печально. — Они огромное зло. Но, признаюсь честно, только из-за них я и согласилась с тобой поработать.

— Ты сожалеешь, что познакомилась со мной? — снова спросил Эндрю, и Натали отчетливо увидела в его глазах тревогу.

— Нет, конечно нет! — воскликнула она более пылко, чем следовало. — Я даже рада этому!.. Очень рада!

— Я тоже рад, — ответил Эндрю полушепотом. — Выходит, деньги не зло, а добро. Правильно?

Натали повела плечом.

— Не знаю… Наверное, в данном случае — да. В общем, я приняла твое предложение, потому что ума не могла приложить, где раздобыть денег. На последний гонорар я купила кресло-качалку, папе пришлось бы что-нибудь соврать, потому как, давая мне крупные суммы, он всегда спрашивает, на что они пойдут. В тот момент, когда ты позвонил, я почти отчаялась.

От благодарности судьбе за то, что та послала ей встречу с Эндрю, у Натали сладко сдавило грудь. Несколько мгновений она просто смотрела на его умное сосредоточенное лицо, не в силах говорить от избытка эмоций.

— Что еще изменилось в твоей жизни? — спросил он негромко. — С возвращением к макияжу и модной стрижке…

— Я уже не вполне уверена, что хочу уехать, — ответила Натали, впервые оформляя смутные мысли, несколько дней крутившиеся в ее голове где-то на подсознательном уровне, в конкретную фразу. — По-моему, это мое желание было не чем иным, как стремлением наиболее легким путем убежать от проблем.

Эндрю прижал ее к себе и поцеловал в висок. Тепло его губ вмиг разлилось по всему ее лицу, проникло глубоко внутрь. Натали на секунду закрыла глаза, думая о том, что ради этой восхитительной минуты страдала бы, если бы потребовалось, не месяц, а целый год.

— Умница, ты все правильно говоришь, — произнес он с нежностью. — Тем, кто просто мечтает убежать от проблем, в монастыре не место, это же прописная истина. Ты уж меня прости, но, по-моему, твое представление о том, почему уходят в монастырь, ниже всякой критики. Да и о жизни там ты имеешь весьма смутное представление.

Натали резко вскинула голову и нахмурила брови.

— Весьма смутное?

Щеки ее внезапно залились краской, а вся затея впервые показалась ужасно глупой, сродни ребяческой выходки.

— Ты можешь хотя бы перечислить десять заповедей? — спросил Эндрю, пристально на нее глядя.

— Десять заповедей? — Натали осознала, что не назовет их и половины, не говоря уже о том, чтобы неукоснительно следовать им. — Не убий, не укради, не прелюбодействуй… гм… — Она втянула голову в плечи и беспомощно посмотрела на Эндрю. — Я сдаюсь. Ты убедил меня: я действительно ошибалась. Мне ужасно стыдно, что я так по-детски относилась к вещам, по-настоящему серьезным.

— Ничего страшного, — прошептал он, опять целуя ее в висок. — На то мы и друзья, чтобы свободно разговаривать о чем угодно. Я рад, что сумел помочь тебе во всем разобраться, и прекрасно понимаю твои переживания.

— Правда? — Натали страстно захотелось, чтобы он сказал ей что-нибудь обнадеживающее, например предложил идти по жизни вместе и делить пополам все невзгоды и радости.

Но Эндрю улыбнулся и ограничился кратким:

— Правда.

Натали подумала вдруг о том, что до их расставания остается всего день, и запаниковала. Сможем ли мы видеться потом хотя бы раз в неделю? — мелькнуло у нее в мыслях. И захочет ли он со мной встречаться без особой на то надобности? Если нет, у меня больше не будет возможности объяснить ему, насколько значительную роль он сыграл в моей судьбе. Я должна это сделать сейчас, пусть все знает!

Она вдруг ясно ощутила, что броня, защищавшая ее сердце в начале их знакомства, исчезла вместе со страстью к негодяю Джеймсу. И что ее душа переполнена теперь лишь чувствами к Эндрю, глубокими и сильными, как никогда прежде. Она поняла также и то, что, если их дороги навсегда разойдутся, ей удастся пережить это мужественно и больше не захочется спрятаться от страданиях ни в глухих снегах, ни на тропических островах.

— Знаешь, — произнесла она, глядя ему в глаза, — я должна сказать тебе еще кое-что… Ты самый лучший из известных мне людей. Я счастлива, что ты позвонил мне в тот день. Если бы не ты, даже не представляю, что бы со мной сейчас было…

— Ты потрясающая, Натали, — прошептал Эндрю, и его взгляд вдруг преисполнился неизбывной нежности.

Сердце ее забилось быстро и громко. Почти не отдавая себе отчета в том, что делает, она потянулась к нему и, обожженная его горячим дыханием, задохнулась от наслаждения.

Соединивший их поцелуй длился вечность. Натали казалось, что она, перейдя безжизненную пустыню, наконец-то припала к живительному источнику и никак не может напиться. Губы Эндрю, теплые и влажные, двигались умело и уверенно, будто давно привыкли и приспособились к ее губам, точно прекрасно их знали.

Как раз в тот момент, когда Натали уже не хватало воздуха, он принялся покрывать поцелуями ее щеки, подбородок, шею. Она перевела дыхание и тихо застонала, а несколько мгновений спустя сама стянула с плеч тонкие бретели топа.

Эндрю с жадностью обхватил ртом ее затвердевший сосок и начал ласкать его языком, осторожно покусывая. Объятая пламенем желания, Натали изогнулась всем телом, застонала громче, затем запустила руки ему в волосы и прижала его голову ближе к себе, без слов моля и в то же время приказывая не останавливаться, продолжать.

— Натали, милая… я хочу тебя… я…

Его голос прозвучал издалека, словно со дна глубокой пропасти, в которую, соединившись, они стремительно и в оглушающем восторге падали.

Ими владела лишь жгучая страсть, когда, обезумев от желания, они стали срывать друг с друга одежду. Спокойствие и рассудительность Эндрю, опасения и осторожность Натали — все ушло, оказавшись вдруг ненужным.

— Пожалуйста… — прошептала она, задыхаясь. — Сейчас…

Эндрю лежал на собственном диване в собственной гостиной и не мог сообразить, что происходит. Его нос, голову, легкие заполнял аромат чудеснейшей на свете женщины, той, что, так доверчиво положив голову ему на грудь, притихла, разморенная его жаркими ласками.