Мой темный принц - Джулия Росс Страница 28

Он тащил ее сквозь темноту, продираясь через тени и пугающий шорох листвы, вел за руку по узкой тропинке, по которой она когда-то ходила со своими ежиками. Огромный амбар у Раскалл-Мэнора превратился в руины, им уже давно никто не пользовался, лишь сено хранили, когда потребуется, но стены выдержали бег времени и были по-прежнему крепкими. Остатки прошлогоднего сена все еще лежали горками по углам и были разбросаны по всему земляному полу. Изначально полы здесь были каменными, но дорогие квадратные блоки постелили у входа в новый дом, Раскалл-Холл.

Звуки гулким эхом отражались от разбитой крыши – прибежища ласточек и пауков, тут и там сквозь дыры проглядывали звезды, луна плыла в окружении своих преданных придворных – облаков. Пенни присела на перевернутую тачку, наблюдая затем, как Алексис вводит в амбар одну из лошадей. Квест послушно легла там, где ей указал Николас. Длинная, покрытая серебристой шерстью собачья морда покоилась на вытянутых лапах. Скоро уже рассветет. Пенни не сомкнула глаз с той ночи, которую провела в гостевой спальне. Неужели с момента встречи с принцем и ее похищения прошло всего каких-то сорок восемь часов? Вся ее жизнь пошла кувырком. Ощущение нереальности происходящего достигло таких колоссальных размеров, что она растеряла все чувства, за исключением странной онемелости в руках и ногах, как если бы долго проплавала в ледяной воде.

Принц взял лошадь под уздцы и завел ее в амбар. Это был тот самый жеребец, который оторвал ей рукав платья. Алексис поклонился и удалился, оставив человека и животное стоять в прорезавших темноту ярких полосах лунного света. Огромные деревянные ворота захлопнулись. Конь поднял голову и фыркнул.

– Значит, вы считаете, что до смерти боитесь лошадей? – спросил Николас. – Это чудесное, фыркающее, капризное создание для вас всего лишь монстр?

Она не могла выдавить ни словечка. Язык словно прирос к небу. Она сглотнула и заставила его заворочаться, стараясь вернуться в реальность.

– Не монстр, – просипела она. – Не будьте глупым. Но лошадь достаточно большая, чтобы нанести рану.

Николас отстегнул уздечку и отпустил животное на свободу. Конь заржал, тихо и радостно, мышцы его завибрировали; он перешел на галоп, проскакал круг, взбрыкнул, остановился и повернул в другую сторону.

Не обращая на него никакого внимания, Николас пересек земляной пол и присел рядом с Пенни.

– Его зовут Драйвер. Это жеребец благородных кровей, из королевских конюшен Морицбурга. Расслабьтесь. Я хочу, чтобы вы просто понаблюдали за ним. Он волнуется. Его увели от друзей, других лошадей. Теперь он совсем один в этой темноте.

– Не понимаю, зачем вы это делаете. Это же жестоко!

– Значит, вам все-таки не безразлична его судьба? Не переживайте. Он – храбрый конь, просто немного нервный и легко возбудимый. Он справится. Ночное зрение у него куда острее, чем у нас с вами.

Пока он говорил, конь опустил голову и уткнулся в сено, пожевал, поднял голову и снова заржал.

– Вот еще одна вещь, которая очень занимает его, – пояснил Николас. – Еда. Лошади – травоядные животные. В траве заключена их жизнь. Вам не кажется, что он прекрасен?

Конь, неистово помотав головой, пустился в оглушительный, сотрясающий землю галоп, хвост и грива струились волной, полыхая в ночи, как метеор. Пронзительный крик поднялся до самой луны.

– Только каменный не сочтет это создание прекрасным, – проговорила она. – Он великолепен. Я всегда думала, что лошади – чудесное зрелище, если смотреть с безопасного расстояния. Но он такой огромный! И его зубы…

– …созданы для того, чтобы поедать траву. – В его голосе послышались миролюбивые нотки. Он расслабился, словно присутствие животного подарило ему мир и покой. – Несмотря на всю свою силу и красоту, он всего лишь мясо для хищника. И у него имеется только одно средство защиты: держаться табуна, вот почему он зовет своих. Лошадь не может и пастись, и находиться начеку, если она одна. В одиночку ему не расслабиться. Именно поэтому ему так хочется вернуться обратно в конюшню. А теперь смотрите.

Николас поднялся и вышел в центр круга, в руке – уздечка. Жеребец остановился.

– Ну, здоровяк! – сказал Николас. – Иди сюда, успокойся. – Конь без колебаний направился к нему. Принц провел рукой по его шее. – Теперь он чувствует себя в безопасности. Он отменно вышколен. Знает, что человек – прекрасная замена другим лошадям, человек может защитить его и подарить уверенность в этом опасном мире. Поэтому, стоило мне позвать его, он подошел.

– Но он укусил меня, – возразила Пенни. – И оторвал рукав.

Принц погладил длинную морду коня, откинул в сторону челку, потер за ушами. Конь опустил голову, склоняясь перед ним.

– Вы сами спровоцировали его, только и всего.

– Ничего подобного!

Николас повернулся к жеребцу спиной. Тот тихо стоял, нависая над его плечом и навострив уши.

– Спровоцировали, пригласили к действию – на его языке. Когда вы съежились, закрылись руками и уронили корзинку, вы попросили его ущипнуть вас.

Эти слова заинтересовали ее, несмотря на клубившиеся в душе страхи. Отчего это злое и раздражительное от природы животное слушалось Николаса?

– Как так?

– Лошади говорят на языке тела – и читают движения наших тел. – Он повернулся и сделал знак. Животное пронзительно заржало и подпрыгнуло, но Николас ударил хлыстом, и жеребец двинулся по большому кругу, вновь превратившись в покорного паиньку.

– Им очень важно, кто станет вожаком в момент опасности. Если другая лошадь не подает нужных знаков, единственный способ выяснить, кто тут вожак, – поглядеть, нельзя ли подчинить себе другого.

– Вы поэтому заставили его бегать по кругу?

Принц рассмеялся. Искренним, душевным смехом.

– Я никогда не позволю ему заставить меня двинуться с места. Вот тогда он начнет по-настоящему волноваться! Разве вы не видите, как он на меня смотрит? Взгляните на его морду. Глаз мягкий, темный. Челюсть расслаблена. Уши стоят торчком, но не напряжены. Он счастлив. Драйвер доверяет мне, знает, что я позабочусь о нем.

Она хотела было спросить, откуда животному известно, что Николас тут главный, но вопрос умер, так и не родившись. Глупо спрашивать! Почему конь должен усомниться в этом, когда она сама не сомневается? Его расслабленная, уверенная поза будто говорила: «Ты можешь довериться мне. Я предлагаю тебе безграничную мудрость. Я предлагаю тебе поддержку. Я предлагаю тебе дружбу». Надменность и высокомерие как рукой сняло. На их место пришли надежность и уверенность. Ее страх начал понемногу таять.