Любовь под запретом - Вирджиния Спайс Страница 28

– Хорошо, Джонатан, – проговорила Виктория и тут же отправилась за горничной. Уже выходя из гостиной, она обернулась и невольно вздрогнула, заметив, каким взглядом провожает ее незваный гость. Его пристальный, сластолюбивый взгляд словно раздевал ее. И это выглядело тем более неприличным, что он являлся знакомым ее жениха.

«Отвратительный тип, – подумала она, с трудом заставляя себя не ускорить шага. – Похоже, что мое первое впечатление о нем оказалось абсолютно верным».

Она распорядилась насчет угощения, а потом, как только мужчины перешли в кабинет сэра Марка, вернулась в гостиную. Вскоре к ней присоединились тетушка и Камилла, ожидавшая приезда Шипли. За непринужденным разговором время пролетело незаметно. Чуть позже в гостиной появился виконт Сиддонс, и Камберленд, позвав его в кабинет, о чем-то заговорил с ним. Воспользовавшись тем, что на него никто не обращает внимания, Адам Колтмен подошел к Виктории и, вкрадчиво заглядывая ей в глаза, сказал:

– Леди Джемисон, вы не представляете, как я рад, что не застал Камберленда дома и мне пришлось поехать за ним вдогонку. Иначе я так никогда бы и не увидел вас своими глазами.

– Отчего же, мистер Колтмен? – не без удивления спросила Виктория. – Разве вы не бываете в свете?

Он глубоко вздохнул, и на мгновение на его лице промелькнули раздражение и досада.

– К сожалению, в этом сезоне я был лишен такого удовольствия, – ответил он. – Я довольно долго… был болен, а завтра мне уже нужно уезжать.

– Вы были ранены на дуэли?! – Слова вырвались у Виктории раньше, чем она успела их обдумать.

Колтмен метнул на нее быстрый, проницательный взгляд.

– Вы уже слышали об этой истории? Что ж, наверное, не стоит удивляться: об этом в свое время много говорили в обществе. Да, миледи, – произнес он голосом, в котором Виктории послышалась глубокая ненависть, – я действительно был серьезно ранен во время дуэли. Некий бессердечный негодяй по имени Шарп прострелил мне руку.

– Правую?

– Что? – Колтмен вскинул голову. – Ах, да, миледи, именно так. Он прострелил мне правую руку, хотя, вне всяких сомнений, намеревался попасть прямо в сердце.

«Вы… убьете этого человека?»

«Не бойтесь, я не столь кровожаден, как наш многоуважаемый мистер Колтмен…»

Вспомнив эти слова Реда, Виктория вдруг почувствовала, как ее захлестывает волна праведного негодования. Ред не мог обмануть ее, он не был столь бессердечен, чтобы хладнокровно убить другого человека, даже если тот вполне заслуживал смерти, как этот гадкий Колтмен. Он лгал, бессовестно лгал все это время, пытаясь скрыть свою низость и очернить Шарпа в глазах лондонского общества. Как сильно Виктория теперь жалела, что не расспросила Реда о продолжении этой дуэли! Но и того, что она знала, было достаточно, чтобы вывести этого недостойного человека на чистую воду.

– Говорите, он целил вам прямо в сердце? – угрожающе прошептала она, не сводя с него гневного, пылающего взгляда. – И поэтому вы называете его бессердечным негодяем? А как же тогда вы назовете самого себя, мистер бесстыдный лжец?! Или вы забыли, что первый выстрел на этой дуэли был за вами и вы во всеуслышание заявили о том, что собираетесь убить Шарпа?

– Я… кто вам…

– Я видела это своими глазами, мистер Колтмен! – Виктория быстро оглянулась и яростно впилась ногтями в его руку. – И того, что я успела увидеть, оказалось достаточным, чтобы сделать некоторые выводы. – Она отпустила его руку и бросила на него холодный, презрительный взгляд. – Вы отказались стреляться одновременно, потому что знали, что Шарп стреляет быстрее и лучше вас. И если бы он захотел убить вас, то уж наверняка не промахнулся. Он прострелил вам правую руку, чтобы вы не могли какое-то время держать пистолет и оставили его в покое. Он пожалел вас, хотя вы перед этим не пожалели его! И вы еще смеете распространять про него лживые слухи? Да после этого вас действительно стоит убить!

Отступив на пару шагов, Виктория выпрямилась, и на ее лице засияла прежняя спокойная и безмятежная улыбка. Небрежно обмахиваясь веером, она со скрытым торжеством наблюдала, как лицо Колтмена попеременно становилось то бледным, то красным. Наконец он справился со своим замешательством и, найдя в себе силы посмотреть на девушку, усмехнулся и тихо проговорил:

– Не завидую я старине Камберленду. Он-то наивно думает, что берет в жены кроткую овечку, а вместо этого ему достанется хитрая и дерзкая волчица.

– А вот об этом уже не вам судить, мистер Колтмен, – надменно осадила его Виктория.

Вскоре гость откланялся и покинул особняк. Джонатан тут же заторопился на бал, и они с Викторией сели в карету, не дожидаясь Камиллы и запоздавшего графа Шипли. Как только они отъехали, Виктория спросила у жениха, что понадобилось от него Адаму Колтмену.

– Он просил одолжить ему тысячу фунтов, – недовольно поморщившись, ответил Джонатан. – Сумма для меня небольшая, и я не стал отказывать. Хотя все знают, что давать Колтмену в долг – все равно что выбрасывать деньги на ветер.

– Почему? Он не имеет собственного состояния? – поинтересовалась Виктория.

– Адам – младший сын виконта и не получил в наследство земель, – объяснил Камберленд. – Свое небольшое состояние он давно промотал в карты и теперь ищет всевозможные пути обогащения. В этот раз он уверял меня, что не пройдет и года, как он вернется в Лондон баснословно богатым. Очередные сказки!

– Так он точно уезжает?

– А разве ты не заметила, что он в дорожном костюме? – удивился Джонатан. – Полагаю, он уже полчаса как в пути.

Мысль о том, что Адам Колтмен надолго уехал из Лондона, подействовала на Викторию успокаивающе, и вскоре она окончательно выбросила этого человека из головы.

«В конце концов, – сказала она себе, – какое мне дело до него и того, что он болтает? Напрасно я так погорячилась в гостиной, ведь настоящая леди должна всегда держать себя в руках!»

Джонатан рассудил, что сегодня им стоит явиться на бал пораньше, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Поэтому, когда они приехали в особняк герцога Кларенса, просторная бальная зала была заполнена едва ли на треть. Но часть поклонников Виктории уже находились здесь, и девушка сразу получила несколько приглашений на танцы.

Протанцевав пару вальсов и три кадрили, Виктория убедилась, что никто не бросает на нее недоброжелательных взглядов, и почувствовала себя более непринужденно. Зала понемногу наполнялась разодетыми гостями. Становилось душно, и вскоре хозяин дворца приказал распахнуть просторные стеклянные двери в сад. Оставив на время любезных кавалеров, Виктория под руку с женихом спустилась в тенистый сад, куда устремлялись и другие гости, чтобы полюбоваться очередной оригинальной затеей герцога Кларенса.

Зрелище было поистине грандиозным. На зеленом партере, раскинувшемся напротив заднего фасада здания, был установлен огромный шатер в турецком стиле, украшенный страусовыми перьями и гирляндами из цветов. Высокий купол из золотистого шелка поддерживали хрупкие деревянные столбики, изукрашенные вычурной резьбой. На крыше шатра пылали десятки маленьких факелов, освещая ночное небо оранжевым заревом. В центре сооружения бил фонтан с шампанским, возле которого толпилось несколько мужчин и женщин, пытавшихся наполнить бокалы и тщетно старавшихся не замочить при этом своих туалетов.