Обещай мне рай - Конни Брокуэй Страница 28

— Девица, похоже, не совсем в твоем вкусе. Однако надеюсь, ты научил ее кое-чему…

Томас резко приблизился к Бэрримору; глаза его угрожающе сверкали. Кэт сделала шаг в сторону.

— Мистер Монтроуз, благодарю вас за ваше предложение сопровождать, меня во время осмотра зверинца принца-регента, — сказала она спокойным, невозмутимым голосом. — Но должна сказать, что созерцание обветшалого помещения с голодными животными едва ли доставит мне удовольствие. Может быть, мы лучше пойдем на обед?

Приподняв подол своего платья, Кэт окинула взором собравшихся в зале, глядя при этом сквозь Хеллсгейта Бэрримора так, словно его не было. Томас внезапно громко рассмеялся. Несколько человек, находящихся поблизости, повернулись, заинтересовавшись, что так развеселило высокого элегантного мужчину, и увидели разгневанного графа. Тот весь трясся от злобы; его мстительный характер был хорошо известен в свете и даже внушал страх.

Томас предложил Кэт свою руку, и они оставили графа в совершенно униженном состоянии.

— Ты правильно поступила, дорогая, — сказал Томас, когда они достигли обеденного зала. Гекуба, соблюдая соответствующий ее титулу этикет, отправилась туда ранее, держа под руку некоего герцога, который явно испытывал неловкость, сопровождая такую известную особу.

— Думаешь? — спросила Кэт, когда Томас усадил ее. — Этот человек пугает меня. Он ужасно противный и испорченный.

— Типичный представитель своего круга — довольно опасный, но, в сущности, предсказуемый. Я сомневаюсь, что он снова побеспокоит тебя. Его положение не позволяет ему еще раз получить резкий отпор. Приятели и без того будут смаковать этот эпизод в течение нескольких месяцев.

— Но вероятно, граф Бэрримор попытается получить сатисфакцию за причиненный моральный ущерб?

— Если только представится удобный случай. Он и подобные ему типы не могут открыто добиваться отмщения. Не беспокойся, Кэт. — Он нагнулся к ней. — Я не позволю этому вонючему козлу приблизиться к тебе.

Обещание свидетельствовало о том, что Томас продолжал заботиться о ней. Сердце Кэт сжалось в груди, когда она наблюдала, как он занимает предназначенное ему место. Его слова возродили в ней слабую надежду. Возможно, их поцелуй ничего не значил для него, но беспокойство о ней было очевидным, и его внимание выглядело искренним. Она готова поклясться в этом. Может быть, все это со временем перерастет в привязанность и даже в любовь. Кто знает…

Обед длился довольно долго, как это обычно бывало в Павильоне. К счастью, Бэрримор сидел достаточно далеко от Кэт, между изящной блондинкой и грациозной Дафной Бернар. В какой-то момент девушка обнаружила, что француженка внимательно смотрит на нее, в то время как граф шептал ей что-то на ухо.

Кэт сидела между молодым сыном герцога и пожилым военным. Они составляли вполне приемлемую компанию: юнец пытался произвести на нее впечатление своей осведомленностью в тонкостях светской жизни, а убеленный сединами мужчина делился своими впечатлениями от пребывания в Ост-Индии. Девушка лишь изредка понимающе кивала, что вполне устраивало обоих.

Томас, сидевший неподалеку от нее, казалось, испытывал большее удовольствие от ее поведения, чем от эмоциональных разглагольствований дам по обеим сторонам от него. Он вежливо слушал полную, украшенную бриллиантами собеседницу и согласно кивал головой, в то время как с другой стороны дама с кудрявыми волосами безуспешно пыталась привлечь его внимание. Однако его скрытый взгляд предназначался одной только Кэт.

Ей стало весело, но не благодаря усилиям соседей за обеденным столом. Девушку забавляло выражение лица Томаса, когда она пускала в ход приемы, которые приобрела под его руководством. Именно для него она опускала глаза, изображая девичью скромность, или выпячивала пухлые губы, притворяясь испуганной, вздыхая с сосредоточенным видом.

К концу трехчасового обеда Кэт была в прекрасном настроении. Сын герцога вызвался сопровождать ее туда, где небольшой оркестр готовился развлекать гостей танцами. Однако, увидев Томаса, удаляющегося с принцем-регентом и еще несколькими мужчинами, она отказалась и решила поискать Гекубу. Ее бабушка выглядела усталой, что было неудивительно, учитывая жару и духоту в комнате, а также обилие острой пищи, которую она с удовольствием вкушала.

Усадив старушку в кресло около открытой двери, она раскрыла веер и стала осторожно помахивать им возле ее лица. Гекуба благодарно откинулась на мягкие подушки.

— Не суетись, Кэтрин! — сказала она ворчливым тоном. — Здесь и так дышать нечем, и от твоих маханий не становится легче. Лучше принеси мне холодной воды со льдом.

Кэт поспешила выполнить просьбу, и в этот момент перед ней неожиданно возникла Дафна Бернар.

— Леди Кэтрин, не так ли?

Та согласно кивнула.

— Нам надо поговорить. Вы меня очень заинтересовали — нанесли милорду Бэрримору такой серьезный удар и держите в подчинении мистера Монтроуза, это очевидно. Как вам это удалось?

— Я не понимаю, о чем вы говорите, мадам Бернар, — холодно ответила Кэт.

Дама рассмеялась.

— Дорогая, постарайтесь все-таки понять! Я знаю вкусы Томаса, поверьте мне.

Изучающий взгляд этой бесцеремонной особы вызывал неприятное чувство.

— И что из этого следует? — Кэт гневно посмотрела на нее.

— Только то, дорогая, что вы совсем не тот тип женщин, с которыми он обычно общался.

— А вы, значит, в большей степени соответствуете его вкусу? — сухо спросила Кэт, ненавидя себя за то, что принимает участие в этом неприятном для нее разговоре. Однако ей захотелось узнать, что эта женщина значила для Томаса.

Дафна хитро улыбнулась, раскрыла веер из страусовых перьев и медленно провела им по своему декольте.

— Вы абсолютно правы, милочка. Знаете, мне кажется, у нас с вами много общего. Вы истинная англичанка! Такая наивная и свежая… как стакан парного молока! Однако вы ловко отшили милорда Бэрримора. В вас чувствуется внутренняя сила.

Дафна сморщила свой хорошенький носик.

— Но вы должны учитывать, — продолжила она, — что такой требовательный и зрелый мужчина, как Томас, не будет довольствоваться малым. Кажется, вы побледнели, леди Кэтрин! Я, наверное, сказала что-то не то? О, пардон! Я не хотела вас обидеть.

— Сомневаюсь, мадам Бернар. А сейчас прошу извинить меня. — Кэт высоко подняла голову, решив не показывать виду, что она расстроена. Много чести! Ведь Томас ясно дал понять ей, что не испытывает ни малейшего интереса к Дафне Бернар. Кэт быстро вышла из комнаты, и вслед ей прозвучало тихое хихиканье.