Король рейтингов - Надежда Мамаева Страница 28

Вроде бы и негромко сказала, но так выразительно, что к ее голосу невольно прислушались.

– И кому рассылать?

– Свадебщикам, – пожала она плечами. – Огромный пласт фотографов, которые могут снимать хорошо, но не выкладывают свои работы на стоки. Не выкладывают по разным причинам: нет времени, не знают как, не представляют, что на этом можно заработать. Именно они могут создать гигантскую базу уникальных профессиональных фотографий. А за эксклюзивными недорогими фото придут и покупатели.

Я слушал. Принимал одни идеи и отметал другие. Управлял своей командой, заставляя мозги каждого работать на полную катушку, до закипания. Я был в своей стихии, отдаваясь любимой работе. Но сегодня… что-то неуловимо изменилось. Что-то… Но что? Вашу ж мать… Я считал время! А еще вспоминал рыжую, которой сейчас точно не должно быть в моей голове. Мысли тревожили, будоражили и дико мешали.

Вокруг кипели жаркие споры, выдвигались безумные на первый взгляд идеи. Все, чтобы сделать российский фотосток не просто известным, но и поставить его вровень с зарубежными, вывести на новый, международный уровень. Раньше в такой атмосфере я с головой погружался в новый проект, полностью в нем растворялся. Но теперь… Нет-нет да и чудилось дыхание осени, запах опавших ярких кленовых листьев и рябины, корицы и спелых яблок. Запах рыжей.

Было уже десять вечера, когда все выдохлись. В зале наступила тишина.

– Отлично, – резюмировал я. – Архаров, на тебе соцсети. Макс, ты займешься дизайнерами. Ведьма, на тебе текст и твои свадебщики.

– Я не ведьма! – тут же возразила Лара, которая ненавидела, когда сокращали ее фамилию.

– Ага, ага. Ты только умеешь отлично проклинать, лопаешь тортики за четверых и не толстеешь. И однажды едва не сгорела на костре. Конечно, ты не ведьма… – не удержался Макс.

И тут же получил затрещину. Правильно! Намек, сопровождаемый подзатыльником, понимают быстрее.

– То был не костер, а диван, на котором какой-то идиот оставил непотушенный окурок! – парировала Лара. – А я всего лишь сидела рядом. К тому ж его моментально залили!

Я не стал обращать внимание на сладкую парочку: они так цапались уже лет пять. Впрочем, шипели друг на друга исключительно по нерабочим вопросам, что меня вполне устраивало.

– Сегодня вечером всем пришлю детальный план.

– Отлично. – Архаров откинулся на спинку стула. – С чего начнем раскрутку?

– Со скандала, – усмехнулся я. – Создадим судебный прецедент, когда за украденное фото впаяют судебный иск.

– И это фото будет с «Лейри», – щелкнул пальцами Макс.

– Естественно. – Я встал и уперся ладонями в стол, нависнув над ним. – Дело получит большой резонанс…

Обыватель и не подозревает, что его вниманием управляют. Что его заставляют запоминать имена брендов, подавая это под соусом новостей. Порою искусственно созданных новостей, но так похожих на правду.

Он слышит их из уст блогеров и ведущих, видит в ленте и на страницах друзей. В репостах, отзывах, комментариях. Не задумывается, что большинство информации, которая нас окружает, – это реклама.

– На сегодня все. Совещание окончено, – выдохнул я.

Комната начала быстро пустеть, и через минуту в ней остались лишь я и новенький.

– А что делать мне? – смущенно спросил Мамаев.

– Сейчас? Идти домой! – Я устало потер виски. – А с завтрашнего дня на тебе остаются конченые клиенты.

– Может, ключевые? – растерянно переспросил он.

– Нет, – с напускной суровостью отрезал я, не посвящая, что в нашем случае это одно и то же.

Мамаев ушел, на часах высветилась половина одиннадцатого. Уже поздно звонить рыжей. Но вот заехать… Тем более что ключ у меня есть. Не зря же менял замок.

Сегодня я был на машине. Представительский черный лексус всем хорош, кроме одного: байк мне нравился больше. Но двухколесный – для души. Ибо руководителю компании приезжать на деловые встречи на нем несолидно.

Да и в зимние морозы… Не то чтобы гонять по городу в минус тридцать было совсем нереально. Но я дружил с головой. Хотя бы иногда, но дружил. Один асфальт чего только стоил. Если в сухую морозную погоду гоночная дождевая резина хорошо его держала, то лед и шуга моментально отправляли в офсайд. Шиповка, конечно, спасала на льду, но на голой дороге начинала дико скользить. Добавить к этому вечно замерзающий радиатор и дроссельные заслонки. Ну и самое главное – падения. Если ездишь зимой, с ними нужно смириться, как с неизбежностью.

В общем, зима и байк – это для тех, кто не просто силен духом, но и слегка бессмертен. Я к ним не относился, потому зимние дни мой байк коротал в гараже. А иногда не только зимние. Сегодня, например.

Я покрутил в руках ключи. Если приеду к рыжей на лексусе, у нее могут возникнуть ненужные вопросы. Я заметил ее удивлённый взгляд, остановившийся на надписи, что красовалась на резинке моих трусов. Сомневаюсь, что в нем был эротический интерес, скорее уж подозрение.

Так что я засунул ключи обратно в карман и пошел в сторону метро. Сегодня Дэн Льдов будет бедным. Благо джинсы, футболка и пиджак вполне универсальны и не кричат о моем достатке.

К рыжей я приехал в половине двенадцатого. С пакетом молотого кофе, круассанами и мороженым.

Осторожно повернул ключ. Замок щелкнул едва слышно. В квартире было почти тихо и почти темно. Из комнаты Шмулика лился приглушенный свет, доносился странный скрип и стоны.

Комната рыжей была безмолвной и темной. Я осмотрел прихожую: растоптанные мужские ботинки, знакомые белые кроссовки, и все. Значит, гостей в доме нет. А ведь рыжая говорила, что у них с соседом только дружеские отношения! Демон ревности, не признающий логики и доводов разума, когтями вцепился прямо в мозг. К его визиту я оказался не готов. Мы с ним раньше никогда не встречались. Может, потому, что я не подпускал никого так близко. И эту чертову рыжую бы не подпустил, но она, зараза, сама проникла под самую кожу.

Проникла, а теперь стонала там под соседом. По спине словно кто-то прошёлся кнутом, от шеи и до поясницы. Мысль о том, что чужие руки сейчас трогают рыжую, чужие губы целуют, звезданула под дых, кулаки сжались до хруста. Ревность, ярость, ненависть ударили в голову, разметав все, что оставалось там разумного и цивилизованного. Я бесшумно прошёл по крохотному коридору, со странным злорадством оставляя на полу грязные следы.

Толкнул приоткрытую дверь, уже готовясь к тому, что должно предстать перед моими глазами. Мне нужно это увидеть. Запомнить. Это будет болезненным выздоровлением от рыжей. Но я привык знать правду до конца.

Дверь распахнулась и…

Я замер, словно с разбегу налетел на фонарный столб. Вид извивающейся голой рыхлой спины Шмулика, его дергающийся вверх-вниз толстый зад и хриплые стоны потрясли меня до глубины души. Упертые по сторонам руки дрожали, по дебелым бокам катился градом пот.