Все началось во Флоренции - Кейт Харди Страница 28

Ее глаза наполнились слезами.

— Конечно, ты мне нужен! Мне недостаточно одной ночи. Я хочу, чтобы ты был рядом со мной всегда, потому что тоже тебя люблю.

Он встал, обнял ее и наконец сделал то, что хотел сделать с того момента, как Мариана вошла в дом, — Анджело поцеловал ее. И в этот момент ему показалось, что в его сердце что‑то словно треснуло, и туда после долгой зимы одиночества ворвался солнечный свет.

— Мистер Бересфорд? Это Джоселин Фишер. Вы оставили сообщение с просьбой перезвонить вам по поводу поместья в Баррингтоне, — услышал Анджело в трубке в тот же день.

Звонила женщина с произношением, свойственным аристократическим кругам.

— Не возражаете, если я включу громкую связь? — спросил он. — Мариана Теккерей тоже должна это услышать.

— Мариана Теккерей из «Скрытых сокровищ»?

— Да.

— Как захватывающе! Так речь пойдет о живописи?

— Так и есть, — подтвердил Анджело и рассказал о «Девушке у окна». — Поэтому мы были бы рады услышать от вас какую‑нибудь новую информацию об Алисе.

— Эта ветвь нашей семьи пришла в упадок. Те, кто выжил в Первой мировой, погибли во время эпидемии «испанки» в тысяча девятьсот восемнадцатом, — сказала Джоселин. — Дед моего мужа унаследовал от них поместье. Его отец как раз затеял ремонт крыши в особняке, когда ваш дед приехал в Баррингтон. Вот почему рабочие поднялись на чердак и нашли там картину. Мы продали свой дом больше двадцати лет назад и переехали ближе к Лондону, потому что вся жизнь наших детей проходит в столице. У нас еще сохранился семейный архив. Хотите на него взглянуть?

— С удовольствием! — сказала Мариана.

— Когда вы сможете приехать?

Анджело посмотрел на Мариану.

— Завтра не слишком рано? Просто мы очень хотим заполнить все пробелы в истории картины. К тому же мой дед плохо себя чувствует, и я хочу сообщить ему обо всем, что мы обнаружим, пока… Пока он еще в состоянии меня выслушать.

— Да, конечно. На вашем месте я бы тоже не медлила. Я покопаюсь в фамильных бумагах. На какие годы обращать внимание?

— Тысяча восемьсот шестьдесят второй и шестьдесят третий являются ключевыми, — сказала Мариана. — Ищите любое упоминание о Доменико Карулли и Алисе.

— Хорошо. Я посмотрю, что у нас есть. — Джоселин продиктовала свой адрес. — Увидимся завтра, около десяти. Я с нетерпением жду встречи с вами обоими.

— Будем надеяться, что последняя часть загадки отыщется в архиве Фишеров, — сказала Мариана. — Я бы хотела знать наверняка, верна ли наша гипотеза.

— И еще хотелось бы убедиться, что Алиса и Роберт были счастливы вместе, — добавил Анджело. — Как, надеюсь, будем счастливы мы. — Он помолчал и добавил: — Раз мы с тобой теперь официально вместе…

Мариана улыбнулась.

— Это так.

— С дедушкой ты уже знакома, но я бы хотел познакомить тебя с мамой, Кэмми, Эдом и Серафиной.

— Тебе тоже нужно встретиться с моими родными. Сегодня среда, я опять должна сидеть с Олли. Может быть, стоит позвонить Софи и попросить ее и Лоуренса изменить свои планы. Хочешь, сходим к ним сегодня вечером?

— Я не против. А в выходные давай махнем в Италию — познакомишься с моей родней!

— Это было бы замечательно, — улыбнулась Мариана.

Софи с радостью согласилась изменить свои планы на вечер и устроить у себя семейную встречу, на которой Анджело познакомился с матерью, отцом, сестрой и зятем Марианы, а затем почти весь вечер провел, увлеченно общаясь и играя с ее маленьким племянником Олли и джек‑рассел‑терьером по кличке Лили.

— Мне понравилась твоя семья. Очень, — сказал Анджело, провожая Мариану домой.

— Ты им тоже понравился, — ответила она. — Мама заметила, как ты смотришь на меня.

— Это хорошо? — спросил он.

— Очень хорошо, — подтвердила Мариана. — А еще ты понравился Лили. Она облизала тебе все лицо, а после улеглась у тебя на коленях.

— Я бы хотел завести собаку.

Она рассмеялась.

— И как такой фанат порядка и чистоты будет справляться с собачьей шерстью и грязью от собачьих лап?

— На свете есть такая вещь, как пылесос. По слухам, даже мужчины могут им пользоваться.

Мариана улыбнулась.

— Ловлю тебя на слове, хотя я знаю, что у тебя есть уборщица.

— Дом, даже очень чистый, все равно может быть уютным. Главное, чтобы он был наполнен любовью и уважением, — заявил Анджело.

— И картинами! — добавила Мариана. — Надеюсь, ты никуда не торопишься до завтрашнего утра?

— Надеюсь, это приглашение остаться на ночь?

— Да, — подтвердила она, целуя его.

На следующее утро они заехали к Анджело, чтобы он переоделся, а затем отправились к Фишерам.

Анджело припарковал машину у их дома и повернулся к Мариане:

— Надеюсь, мы найдем здесь последний кусочек головоломки.

Дверь им открыла стройная женщина с седыми волосами.

— Должно быть, вы — Анджело и мисс Теккерей? — сказала она.

— Пожалуйста, зовите меня Мариана.

— А я Джоселин. — Она тепло пожала им руки. — Входите, пожалуйста.

Два черно‑белых спаниеля залаяли на гостей.

— Тихо! Место! — скомандовала им Джоселин и провела Мариану и Анджело по коридору на кухню, усадила за деревянный кухонный стол и приготовила им очень крепкий кофе.

— Кейта — моего мужа — сейчас нет дома, но он будет рад узнать о вашем визите, когда вернется. Я покопалась в семейных архивах, хранящихся в подвале, и нашла много интересного. Это ужасно захватывающе — почти как в одном из телешоу о генеалогии, в которых люди обнаруживают у себя родственников, о которых даже не подозревали.

— О картине «Девушка у окна» будет снята одна из серий «Скрытых сокровищ», поэтому вы тоже сможете поучаствовать в шоу, — сказала Мариана.

— Ну, это Кейт должен участвовать, а не я, потому что это он из рода Фишеров. Пойдемте я покажу вам, что нашла. Берите кофе с собой.

Джоселин повела гостей в столовую. Спаниели побежали следом. Стол в комнате был достаточно большим, чтобы за ним могли пообедать двенадцать персон. Сейчас на нем были аккуратно сложены бумаги.

— В тысяча восемьсот шестьдесят втором году особняком владел Чарльз Фишер. Кейту он приходится кем‑то вроде двоюродного деда, я до конца это еще не выяснила. В тысяча восемьсот шестьдесят третьем году в книге доходов и расходов была учтена оплата учителю рисования.

Джоселин открыла книгу, заполненную каллиграфическим почерком с завитушками, и показала запись: «Учитель рисования Доменико Карулли».