Очаровательный негодяй - Даниэла Стил Страница 27

Максин слушала Уэста с улыбкой, но до сих пор не могла понять, зачем он позвонил.

– Может быть, я могу что-то сделать для вас, доктор? – спросила она.

Вопрос прозвучал несколько сухо, официально, но у Максин было мало времени.

– Да, можете, – ответил Уэст. Его голос звучал чуть смущенно. – Хочу пригласить вас как-нибудь на ленч. Мне до сих пор неловко перед вами за ту историю с Уэкслерами, и я хотел бы еще раз извиниться.

Это был единственный предлог, под которым Уэст мог продолжить общение с Максин.

– Какие глупости! Не надо передо мной извиняться, – сказала Максин, нетерпеливо поглядывая на часы. – Достаточно того, что вы, как честный человек, признали свою ошибку. Вы не специалист в области подросткового суицида. А я не специалист в терапии. Я не смогла бы вылечить от пневмонии девяностодвухлетнюю пациентку с переломом шейки бедра.

– Вы очень добры. Так как насчет ленча?

– Вам не нужно заглаживать вину передо мной.

– Я знаю, но мне хочется пообедать с вами. Что вы делаете завтра в обеденный перерыв?

Максин пришла в замешательство. Зачем этот человек приглашает ее на ленч? Максин растерялась. Она никогда не ходила на деловые ленчи с другими врачами.

– Не знаю… У меня на завтра назначено много пациентов, вероятно, придется провести весь день в офисе, – пробормотала она, подыскивая предлог отказаться от приглашения.

– В таком случае давайте вместе пообедаем послезавтра. Надеюсь, вы хоть изредка обедаете?

– Да, конечно, когда есть время.

Это случалось нечасто. Взглянув на записи в ежедневнике, Максин сказала Уэсту, что свободна в четверг. Уэст назначил место встречи – ресторан, который находился неподалеку от офиса Максин, небольшое и очень уютное заведение, Максин не раз обедала там с матерью.

Максин уже забыла, когда в последний раз ходила в ресторан с подругами или мужчиной. Все свое время она проводила с пациентами или детьми. Так жили многие женщины.

Договорившись с Уэстом о встрече в полдень четверга, Максин повесила трубку и глубоко задумалась. Так что это будет – свидание или деловая встреча? Максин находилась в легком недоумении. Она с трудом вспомнила, как выглядит Уэст. Утром в пятницу она так сильно расстроилась, что не обратила на него особого внимания. Кажется, Уэст – это высокий мужчина со светлыми седеющими волосами. Она не разглядела его лица.

Сделав еще несколько звонков, Максин приняла последнюю в этот день пациентку и отправилась домой.

Сегодня ей пришлось самой готовить детям ужин, поскольку Зельда плохо себя чувствовала и, приняв таблетки, рано легла спать. День закончился так же плохо, как и начался. Ужин подгорел, и Максин в конце концов, намучившись, заказала на дом пиццу.

Два следующих дня были не менее напряженными. Лишь в четверг утром Максин вспомнила, что сегодня должна пойти на ленч с Чарлзом Уэстом. Сидя за столом, она тупо смотрела на запись в своем ежедневнике. Максин не понимала, что заставило ее принять приглашение Уэста. Она плохо знала этого человека, и, в сущности, ей не было до него никакого дела. И конечно, совсем не хотелось идти на этот ленч.

Взглянув на часы, она вскочила, схватила пальто и поспешно вышла из офиса. О том, чтобы подкрасить губы и причесаться, не было и речи.

Чарлз Уэст уже ждал ее за столиком ресторана. Увидев вошедшую в зал Максин, он встал. Только теперь она смогла внимательно разглядеть его. Высокий красивый мужчина под пятьдесят.

– Простите за опоздание, – извинилась Максин, подойдя к нему.

Уэст заметил выражение настороженности в ее глазах. Он хорошо разбирался в женщинах и понимал, что Максин в отличие от его девяностодвухлетней пациентки не стремится обзавестись любовником. Она вела себя сдержанно и отчужденно.

– На этой неделе у меня было много работы.

– У меня тоже, – сказал Уэст. – Во время праздников люди сходят с ума. В период между Днем благодарения и Рождеством почти все мои пациенты заболевают пневмонией. Думаю, у ваших пациентов дела обстоят не лучше.

Уэст был спокоен и добродушен. К их столику подошел официант и спросил, будут ли они что-нибудь пить. Уэст заказал себе бокал вина, а Максин отказалась от алкогольных напитков.

– Мой отец – хирург-ортопед. По его утверждению, все переломы бедра случаются в период между Днем благодарения и Новым годом, – сказала Максин.

Уэст с интересом посмотрел на нее:

– А как зовут вашего отца?

– Артур Коннорс.

– О, я его знаю! Прекрасный специалист. Я часто направляю к нему своих пациентов.

Уэст, несомненно, принадлежал к тому типу людей, которые нравились отцу Максин.

– Все врачи Нью-Йорка направляют к нему пациентов с тяжелыми травмами. У него самая обширная практика в городе.

– Почему же в таком случае вы выбрали психиатрию? Ведь вы могли бы работать вместе с отцом.

– Я с детства интересовалась психиатрией. А то, что делал отец, походило, на мой взгляд, скорее на плотницкие работы, чем на медицину. Простите, я, наверное, говорю что-то ужасное… Мне нравится моя специальность. И по душе работа с подростками. С трудом представляю себе, как бы я выслушивала в своем кабинете скучающих, страдающих неврозом от безделья домохозяек или спившихся биржевых маклеров, изменяющих женам. – Такое признание она могла сделать только своему коллеге. – То, что я сейчас скажу, звучит ужасно, но мне кажется, дети намного честнее взрослых и поэтому больше заслуживают того, чтобы их спасали.

– Согласен с вами. Но не думаю, что изменяющие своим женам биржевые маклеры нуждаются в помощи психиатра.

– Наверное, вы правы. Но их жены часто обращаются за помощью к моим коллегам. Работа с ними была бы мне в тягость.

– А разве суициды подростков вас не угнетают?

Максин не сразу ответила на непростой вопрос.

– Они меня расстраивают, но не угнетают, – после некоторого колебания задумчиво проговорила Максин. – В большинстве случаев мои усилия приносят пользу. Я нужна своим пациентам.

– Я рад за вас.

Уэст стал расспрашивать Максин о ее работе и сообщил, что купил ее последнюю книгу. Максин это доставило удовольствие. В разговоре выяснилось, что доктор Уэст разведен. Его брак длился двадцать один год, но два года назад жена бросила его, влюбившись в другого мужчину. Максин удивил спокойный тон Уэста. Он добавил, что для него не был сюрпризом поступок жены, поскольку к этому все шло. Их отношения со временем становились все хуже и хуже.

– Как все это досадно! – с сочувствием промолвила Максин. – А у вас есть дети?

Уэст покачал головой и сказал, что его жена не желала заводить детей.

– Больше всего жалею об этом, – признался он. – У жены было трудное детство, и она решила, что из нее не выйдет хорошей матери. А теперь поздно все начинать с нуля. – По его тону трудно было сказать, что он действительно сильно переживает по этому поводу. Похоже, Уэст жалел об отсутствии детей не больше, чем обычно сожалеют о сорвавшейся интересной поездке. – А у вас есть дети?