Ожерелье любви - Барбара Картленд Страница 27

Кассии не раз говорили, что французы прекрасно разбираются в женской одежде и обладают превосходным вкусом. И сейчас, глядя на себя в зеркало, она согласилась, что это чистая правда.

Гости и некоторые родственники разъехались после окончания скачек, и за столом собралось всего двенадцать человек.

— Надеюсь, вы хорошо провели время? — спросил маркиз у сидевшей рядом Кассии.

— Чудесно! — с восторгом ответила девушка. — И вы блестяще все устроили!

— Подобного рода комплименты всегда приятно принимать, — заметил маркиз, и девушке показалось, что в этот момент он выглядит еще более красивым, чем всегда. Жаркое солнце позолотило его кожу. Кассия подумала, что сейчас он похож на воина, только что вернувшегося с битвы и мужественно сражавшегося с врагом.

Кассия напомнила себе, что не должна уделять ему много внимания, но зная, что завтра придется уехать, она хотела увезти с собой как можно больше воспоминаний, которые могли бы согреть ее сердце одинокими ночами.

К ее облегчению, Орвил сидел сегодня на другом конце стола, и она была избавлена от завистливых ехидных замечаний, хотя видела, что он все время недобро поглядывает на брата.

Перри и Лизетт, сидевшие рядом, казалось, не могли наговориться и забыли обо всем на свете, не обращая внимания на окружающих. Кассия заметила, что мать маркиза время от времени удивленно смотрит в их сторону, и начала ломать голову, как предупредить Перри вести себя поосторожнее, но тут же сказала себе, что все это не имеет ни малейшего значения, поскольку завтра их здесь уже не будет. Тогда маркиз, освободившись от необходимости развлекать гостей, конечно, отправится в Париж, к мадам де Сальре.

«Все кончено, — постоянно напоминала себе девушка, — и чем скорее я постараюсь забыть его, тем лучше!»

— О чем вы думаете? — неожиданно спросил маркиз.

Кассии ничего не оставалось, кроме как сказать правду:

— Гадала, когда лучше всего отправляться завтра в путь и сможем ли мы опять воспользоваться вашей яхтой, чтобы пересечь пролив.

— Яхта будет ждать вас, когда бы вы ни решили уехать, — кивнул маркиз, — но неужели вам столь уж необходимо покинуть меня так быстро?

Кассия почувствовала, как заколотилось сердце, но прежде чем успела ответить, маркиз продолжал:

— Осталось еще так много всего, что я хотел бы показать вам теперь, когда скачки закончены. Вы не осмотрели замок и не выбрали лошадь, которую я собираюсь подарить вам.

— Мне очень хотелось бы… — тихо призналась Кассия, — но мы с мужем думали, что вы пригласили нас лишь на два дня…

— Значит, вы ошиблись, — возразил маркиз, — и я поговорю с вашим мужем после ужина.

Когда все выходили из столовой, Кассия заметила, что Перри и Лизетт уже успели тайком ускользнуть. Брат вел себя крайне неосторожно, но Кассия уже ничего не могла сделать. Мать маркиза разливала кофе, и девушка надеялась только, что это занятие отвлечет ее внимание и никто не заметит отсутствия молодых людей. Сама Кассия отказалась от кофе, побоявшись, что из-за него она не уснет и снова будет часами лежать в темноте, думая о маркизе. Он внезапно появился рядом и протянул ей крохотную рюмочку с ликером.

— Думаю, вам это понравится. Ликер делают монахи-бенедиктинцы, и вам такого наверняка не приходилось пробовать.

Сделав глоточек, Кассия нашла, что ликер восхитителен.

— Есть еще одно место, которое я хотел бы показать вам, — продолжал маркиз. — Это всего лишь небольшой монастырь, но он стоит на моей земле вот уже триста лет, и часовня там необыкновенно красива.

— Буду очень рада увидеть ее, — пробормотала Кассия.

— Обязательно, но сначала вы должны осмотреть замок. Есть одна картина, которую вы просто должны, увидеть! Если желаете, мы можем пойти туда прямо сейчас.

Кассия поставила на столик рюмку с ликером, а маркиз отнес пустую кофейную чашку на поднос, к тому месту, где сидела мать. Повернувшись, он едва не столкнулся с Орвилом, решившим последовать его примеру, и Кассия невольно удивилась, как не похожи они друг на друга. Будь это картина, подумала девушка, можно было бы назвать ее «Каин и Авель» или «Аллегория добра и зла».

Орвил что-то сказал маркизу, должно быть, очередную грубость, но тут дверь внезапно распахнулась и дворецкий объявил:

— Мадам де Сальре, месье маркиз. Маркиз застыл от изумления, а головы всех присутствующих повернулись к двери.

На пороге появилась мадам де Сальре в вызывающе ярком наряде из красного атласа, сверкающая бриллиантами. На мгновение она остановилась, оглядывая собравшихся гостей, но тут же медленно направилась к ним, не сводя глаз с маркиза. В руке она держала большой букет белых орхидей, что показалось Кассии весьма странным. Возможно, она хочет преподнести цветы матери маркиза в знак извинения за то, что явилась без приглашения?

Не дойдя нескольких шагов до маркиза, она остановилась и воскликнула:

— Добрый вечер, месье! Вижу, ваш брат Орвил был прав и вы действительно увлечены той англичанкой, ради которой бросили меня, когда мы гостили в ее ужасном доме?!

Тон ее показался Кассии намеренно оскорбительным, и маркиз, подавшись вперед, начал:

— Но послушайте, Ивонн…

— Ничего не желаю слушать, — перебила она. — Я пришла сообщить, на тот случай, если вам еще непонятно, что вы разбили мое сердце, и несмотря на все лживые слова, которыми убеждали меня не устраивать сцен в Англии, я узнала, что такое оказаться брошенной, как и многие другие ваши женщины!

— Вам лучше уйти! — твердо заявил маркиз. — Нам нечего сказать друг другу.

— Ошибаетесь, — взвизгнула мадам де Сальре, — потому что мне есть что сказать! Сейчас я докажу вам, мой благородный маркиз, что вам не удастся впредь обольщать и обманывать женщин и каждый раз выходить при этом сухим из воды! Поверьте, я ручаюсь, что отныне в вашей жизни вообще не будет ни одной женщины!

И не успел маркиз шагнуть к ней, как мадам бросила на пол орхидеи. В руке ее оказался пистолет. Она прицелилась в маркиза, который стоял неподвижно, не сводя с нее глаз.

— Не глупите, Ивонн, — спокойно приказал он. — Убив меня, вы предстанете перед судом!

— Знаю, — прошипела мадам, улыбаясь и презрительно кривя губы. — Я не собираюсь никого убивать, mon brave! Но вы будете страдать всю жизнь!

И тут Кассия поняла, что собирается сделать француженка. Дуло пистолета было направлено чуть пониже пояса маркиза, и Кассия бросилась вперед, пытаясь вырвать оружие у обезумевшей женщины. Ей удалось отвести руку мадам, но было слишком поздно — та успела нажать курок, и эхо выстрела отдалось от стен салона. Какая-то из дам вскрикнула. Орвил де Байе медленно, очень медленно опустился на ковер лицом вверх.