Любовь и прочие неприятности - Киран Крамер Страница 27

Если бы к этим картинам не примешалось ее заявление о желании баллотироваться в мэры, Бун пришел бы в прекрасное расположение духа, но ему было известно, что при сексуальной неудовлетворенности сложно пребывать в бодром расположении духа. Чтобы не поддаваться эмоциям, нужно постоянно заниматься делом, тем более что на сегодня запланировано несколько встреч, причем одна с пожилыми леди, которые шьют лоскутные одеяла для ветеранов. Кроме того, необходимо помнить, что он должен оставаться доброжелательным и открытым.

А Сисси скоро уедет – он дождаться не мог этого момента.

Она окинула сонным взглядом стены и пол – обычное поведение только что проснувшегося человека. Бун прекрасно знал свой дом, поэтому, конечно, не шагал по утрам так осторожно, как Сисси.

Он только что понял, о чем она попросила его вчера. И понял, что ей их короткое приключение в джакузи доставило огромное удовольствие.

Бун налил ей свежего горячего кофе.

– Большое спасибо. – Сисси взяла чашку. – Пахнет божественно, но не стоило так суетиться.

Он решил поддержать эту пустую болтовню из вежливости.

– Просто хотелось приготовить хороший завтрак. Сегодня у тебя трудный день. – Бун перевернул бекон на сковородке. – Нана уже встала?

– Да, и скоро начнет обзванивать наших знакомых, чтобы найти место для ночлега на следующую ночь.

– Отлично. – Мысленно Бун скрестил пальцы. – На столе лежит свежая газета.

– Спасибо.

Она подошла к столу и окинула взглядом первую полосу.

Сам Бун предпочитал смотреть новости по телевизору, но все равно каждое утро знакомился с прессой.

– Как Декстер?

– Хорошо. Ему очень удобно в кресле.

Голос Сисси звучал как-то слабо, и Бун предположил, что она все еще чувствовала смущение за свое поведение прошлой ночью.

На Сисси действительно навалилось множество проблем: библиотека, жилье, участие в выборах, – и Буну было ее почти жаль. Он вообразил, какой дурой она почувствовала себя утром из-за своего признания в том, что приняла решение баллотироваться в мэры во время любовных игр в джакузи.

Бун будет говорить с Сисси предельно вежливо. Так всегда поступают мэры: смотрят свысока на все проблемы и неурядицы, чтобы увидеть полную картину; именно это и позволило ему понять, что ей просто необходимы волнующие моменты, впечатления. У нее прямо на лбу написано: «Хочу секса, хочу веселья». Ей следует немедленно отложить в сторону все свои книги и перестать одеваться как ханжа.

– Я так осторожничаю, – откровенно начала Сисси, – потому что из-за выпитого вчера шампанского голова буквально раскалывается. У тебя есть обезболивающее?

– Держи, – сказал Бун, галантно протягивая Сисси пузырек с таблетками.

– Спасибо. – Она запила две таблетки кофе. – А что насчет вчерашней ночи?

– А что с ней не так?

Сисси посмотрела ему в глаза.

– Я ни о чем не жалею. Совсем.

Бун подцепил бекон на вилку.

– Правда?

У нее был такой тон, словно она пребывала в замешательстве. В действительности же Сисси просто вновь надела маску чопорной библиотекарши.

– И я по-прежнему намерена баллотироваться в мэры, – добавила Сисси, сделав большой глоток кофе своими соблазнительными губами, которыми целовала его всего каких-то восемь часов назад.

Вафли. Бун сфокусировался на вафлях. Но безуспешно. Можно долго смотреть на дым из трубы, но в итоге ты все равно сдаешься и обращаешь свой взор на женщину, которая почти сводит тебя с ума.

– Лучше всего забыть об этом, – сказал Бун. – У нас обоих впереди много дел.

Сисси зарделась.

– Но я не хочу ничего забывать. Мне понравилось. Очень.

Именно так разговаривают о сексе библиотекари! И Буна это заводило. Конечно, ей понравилась эта ночь. Как и ему. Между ними вспыхнул настоящий пожар страсти.

Но разве Сисси не знает правил? Если ты решил с кем-то порвать, то не стоит вести разговоры о том, что было, особенно если твой партнер…

Нет, Бун не жаловался. У женщин тоже могут быть свои причины. И он всегда вел себя как джентльмен, если дама не просила обращаться с ней грубо.

Он посмотрел на бекон, во время жарки развалившийся на кусочки, так что теперь его не требовалось резать.

– Сомневаюсь, что стоит продолжать этот разговор. – Бун открыл печь и вилкой поддел квадратные вафли, чтобы переложить на тарелку. – Теперь мы оппоненты и общаться должны на совсем другом уровне.

– У меня твердое намерение именно так и делать, когда я покину твой дом, – убедительно проговорила Сисси. – Но я чувствую, что должна сказать это, чтобы тебя не мучило чувство вины. Это я соблазнила тебя. И ни о чем не жалею.

– Ага. – Буну стало страшно жаль, что он не записал этот разговор на видео, чтобы потом пересмотреть. Он бы катался по полу от смеха над ситуацией, в которую попал.

– Кроме того, – и снова этот библиотекарский голос, – если уж я решила податься в политику, то начала с отличного места, не так ли? С маленького города, против человека, которого я вроде как знаю, мужчины, который хочет уничтожить мою библиотеку, но который в то же время приютил меня и мою бабушку, чего от него вовсе не требовалось, а также он… он…

Наконец-то она запнулась.

– Услужил тебе? – Бун бросил на Сисси серьезный взгляд. – Так вот я кто: мужчина, посвятивший себя службе, разного рода службе, как оказалось.

Сисси не рассмеялась. И даже не поморщилась.

– Можно сказать и так.

– Да брось, смешно же прозвучало.

– Ну хорошо. Просто я не привыкла в обществе мужчины шутить на столь интимные темы.

Бун вздрогнул. Воцарилась неловкая тишина.

– Более того, – продолжила Сисси с большим энтузиазмом, причиной пробуждения которого вполне мог быть кофеин (Бун сварил очень крепкий кофе), – я представитель семейства, проживающего в этом городе на протяжении многих лет, и все мои предки так или иначе проявляли политическую активность. И, как мне кажется, я выбрала неплохой способ начать свою политическую карьеру.

– Да уж. – Бун открыл шкаф с посудой и бросил через плечо на Сисси беглый взгляд. – Разумеется, у тебя нет желания попробовать себя в муниципалитете, где было бы проще привыкнуть к новому виду деятельности.

Нет, ей ни за что не выиграть у него на выборах. Стоит ли открыто заявить об этом? Всю ночь Буна терзал этот вопрос. С его стороны такое заявление звучало бы весьма высокомерно, но если ничего не сказать, а просто наблюдать, как она изводит себя в надежде на победу, а после терпит позорное поражение, будет и вовсе подло. Быть может, друзья откроют ей глаза на очевидное? Буну стало интересно, посвящена ли Нана в планы своей внучки.