Седьмая заповедь - Рут Валентайн Страница 27

— Собирался сообщить о своем решении относительно кандидатуры рекламного агента.

— И явился без предупреждения? Мог бы для приличия позвонить, тем более ты знал, что вечером меня не будет дома.

Он начал играть с ее волосами, осторожно пропуская меж пальцев густые пряди.

— Почему-то я не поверил в то, что у тебя свидание. Ты солгала?

Эвелин опустила голову, но Уоррен заставил ее посмотреть ему прямо в глаза.

— Да, — с вызовом призналась Эвелин.

— То есть ты предпочла соврать, лишь бы не идти со мной?

— Да.

— Неужели заниматься со мной любовью было так неприятно для тебя? — посуровев, спросил Уоррен.

Эвелин попыталась встать, но он удержал ее, чем не на шутку разозлил.

— Да! Именно так и было! Я не дешевка! Я не сплю с кем попало!

— Я знаю.

— Откуда ты можешь знать? Судя по твоим действиям, я могла бы…

Он приложил палец к ее губам.

— Мужчина это чувствует. Мне стоило лишь взглянуть на тебя, чтобы понять, как ты чиста и неиспорченна.

Эвелин опешила.

— Ты упоминал, что обладаешь кое-каким опытом, — собравшись с силами, напомнила она. — Означает ли это, что ты поддерживаешь с кем-то постоянные отношения?

— Это не дает тебе покоя? Сейчас — нет. В свое время у меня действительно была девушка, но мы расстались по обоюдному согласию. Так что сердце мое совершенно свободно.

Эвелин снова попыталась понять, почему же он так разозлился, проснувшись после совместно с ней проведенной ночи. Она уже была готова спросить, но Уоррен приник к ее губам поцелуем, не позволив произнести ни слова.

Она была не в состоянии воспротивиться, да и не пыталась. Едва только он стал целовать ее, Эвелин испытала мучительное томление и сдалась без боя. Ее покорность мгновенно вызвала у Уоррена вспышку страсти и, перенеся Эвелин на диван, он стал покрывать поцелуями ее шею.

Потом он снова жадно приник к ее губам, одновременно расстегивая пуговички блузки. Поскольку бюстгальтера Эвелин не носила, ее грудь сразу легла в ладонь Уоррена, и он стал целовать возбужденные соски. Эвелин вскрикнула от жгучего наслаждения и мысленно взмолилась: о господи, лишь бы это не кончалось! И тут вспомнила яхту. Там тоже было чудесно, восхитительно, пока… пока не пришло утро. Уоррен, посмотрев на нее потемневшими от с трудом сдерживаемого желания глазами, пробормотал:

— Эвелин, на этот раз я хочу…

— На этот раз? Что ты имеешь в виду? — Внезапно разозлившись и испугавшись, она оттолкнула его — откуда только силы взялись! — и вскочила. — Лишь потому, что мы… Если это случилось один раз, вовсе не означает, что ты можешь явиться, когда заблагорассудится, и получить свою порцию секса!

Уоррен тоже встал и с силой притянул к себе Эвелин.

— Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя.

— Не надо! — взмолилась Эвелин, почувствовавшая от его прикосновения вспышку желания. — Пожалуйста, не надо…

— Тогда не лги. И не делай вид, что тебе все равно.

— Мне не все равно. Я… — Ей все же удалось оттолкнуть Уоррена, и, скрестив руки, она прикрыла грудь. — Я хочу, чтобы ты ушел, — дрожащим голосом потребовала Эвелин.

— Нет, не хочешь. Почему бы тебе не признать истину? Ты хочешь, чтобы я остался. Нам было удивительно хорошо той ночью. Это может повториться. — Он нежно поцеловал ее в губы.

Эвелин, отвернувшись, стала лихорадочно застегивать блузку: пальцы так тряслись, что пуговицы не могли попасть в петли. Кое-как приведя себя в порядок, она повернулась лицом к Уоррену.

— Интересно, все работающие у тебя женщины проходят в твоей постели своеобразное боевое крещение?

Лицо Уоррена окаменело.

— Тебя никто ни к чему не принуждает.

— Тогда уходи. И немедленно.

— Ладно… если ты этого хочешь.

— Да, хочу, — подтвердила Эвелин, стараясь убедить не столько его, сколько себя.

Надевая пальто, Уоррен поинтересовался:

— Почему ты с самого начала не выставила меня?

Эвелин небрежно пожала плечами.

— Ласки сами по себе ничего не значат. Но ты зашел слишком далеко.

В глазах Уоррена появилось холодное выражение.

— В следующий раз не забудь сообщить мне, где проходит граница, — с сарказмом сказал он.

— Следующего раза не будет.

— О нет, думаю, его не избежать.

Его долгий взгляд, казалось, проник в самые глубины души Эвелин.

Ночью, лежа в постели, Эвелин долго смотрела на блики лунного света на потолке, после чего уткнулась в подушку и плакала, пока не заснула.

Придя к выводу, что сделала большую ошибку, согласившись работать на Уоррена, она решила как можно скорее покончить с его делами. Непрерывные перемещения с места на места утомляли Эвелин, да и чувствовала она себя не лучшим образом.

Эвелин связалась с Уорреном и сообщила, что остановила свой выбор на двух вариантах, которые подходят по всем параметрам.

— Я договорилась, что в самое ближайшее время ты подъедешь посмотреть.

— Отлично, я свободен завтра утром. Но нам придется выехать пораньше, в половине одиннадцатого у меня встреча с клиентом. Я заеду за тобой… в восемь. По полчаса на каждый объект, думаю, вполне достаточно.

Эвелин отнюдь не обрадовалась перспективе столь ранней встречи, но выбора у нее не было. Она попыталась успокоить себя соображениями, что, скорее всего, увидит Уоррена в последний раз, но эта мысль причинила ей боль в той же мере, в какой доставила и облегчение.

На следующее утро, нырнув в салон автомобиля Уоррена, Эвелин скороговоркой поздоровалась и, чтобы избежать разговоров на личные темы, сразу же стала вслух зачитывать все подробности о том объекте, на который они направлялись. Но когда Уоррен после светофора слишком резко тронулся с места, она запнулась.

— Продолжай, — нетерпеливо попросил Уоррен. — Какова площадь приемной?

— Примерно… примерно… — Эвелин не могла говорить, ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы сдержать подступающую тошноту. — Придется остановиться, — пролепетала она. — И скорее! — Эвелин зажала руками рот.

— В чем дело? — Но, стоило Уоррену лишь взглянуть на побледневшее лицо своей пассажирки, как он тут же подрулил к тротуару. — Беги вон в то кафе.

Рывком распахнув дверцу, Эвелин вылетела из машины, успев добежать до туалета как раз вовремя. Ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, но руки у Эвелин по-прежнему дрожали, когда она прополоскала рот и умылась.

— Вы оправились, дорогая? — Вошедшая в туалет дама средних лет в меховом пальто и умопомрачительной шляпке сочувственно и понимающе смотрела на нее. — Ваш муж попросил меня зайти и убедиться, все ли с вами в порядке, — объяснила она. — Никак ждете, а?