Победа для Александры - Надежда Семенова Страница 27

— Грабли убери! — коротко сказал Костя, побагровев шеей, что всегда было признаком нарастающего раздражения.

Щуплый руку убрал, но продолжал шептать, приблизив подрагивающий рот к Костиному уху.

Тот с отвращением вытер ухо от слюнявого прикосновения и жестом подозвал Валька, пытающегося развлекать Сашу. Ему это не очень удавалось, так как он говорил, одновременно стараясь уловить обрывки беседы на другом конце стола, и теперь ринулся к Косте, по дороге сбросив со стола нож. Он упал на каменный пол со звуком, от которого неприятно задребезжало в ушах. Перевернулся, ударился еще раз и замер мертвой рыбешкой.

Костя наклонился к Саше и улыбнулся, думая о чем-то своем:

— Не скучай, мы по-быстрому!

Саша обеспокоенно взяла его за руку:

— Тебе обязательно идти сейчас?

Вместо ответа, Костя повернул к ней лицо, на котором застыла механическая улыбка, напоминающая натянутую на лицо зловещую маску.

Когда ребята встали, щуплый уважительно заблеял, угодливо сложился почти пополам и побежал вперед, указывая дорогу.

Саша осталась одна. Как-то вдруг она осознала, что в помещении сильно накурено, от дыма заслезились глаза, захотелось ополоснуть лицо. Девушка встала из-за стола, намереваясь пройти в дамскую комнату, но не успела сделать и пару шагов, как перед ней возникла фигура официанта.

— Оплатите, пожалуйста, счет!

Саша хотела было отмахнуться:

— Мы еще не уходим!

Но мужчина стоял стеной:

— Оплатите счет или подождите возвращения друзей за столиком!

Одной рукой официант подтолкнул Сашу, она почти упала на сиденье. Раздосадованная, она неожиданно для себя выкрикнула:

— Не толкайся, придурок! — и попыталась встать на ноги.

Официант положил руку на Сашино плечо и сильно вдавил ее в мягкое сиденье, надменно сузил глаза и прошипел:

— Сиди и не дергайся, шалава!

Саша задохнулась от возмущения. Больше всего ей хотелось вцепиться в эту жирную самодовольную халдейскую рожу или запустить в нее чем-нибудь тяжелым. Саша зашарила взглядом: неизвестно, чем закончилась бы стычка, если бы не нарисовался… Гриша. Темноволосый, осторожно принюхивающийся, в костюме странного ржавого цвета еще больше напоминающий лиса. Он не сделал ни единого движения в сторону официанта, но тот заметно увял, а затем и вовсе растворился бесследно в клубах дыма.

— Здравствуй, Сашенька, давно не виделись! — Голос звучал вкрадчиво, Гришка вступал в разговор неторопливо, крадучись на мягких подушечках.

Еще ничего не было сказано, но у Саши уже застучало в затылке. Стало вдруг тоскливо, а в желудке предательски громко заурчало.

Гриша рассмеялся, экономно рассыпая смешки:

— Джентльмены! Оставили даму голодной!

Нет, он точно не щелкал пальцами, даже не шевелился, только чуть подправил салфетку, как тут же откуда-то из-за его спины возник прежний официант.

— Любезный, — посмеиваясь, сказал Гриша, — угости нас чем-нибудь… на твой вкус! Ты же молодец, да? И вкус у тебя хороший?! — И он размашисто, эдак по-барски, хлопнул халдея по спине. Тот старательно поклонился и маслено улыбнулся. Его жирное лицо излучало самое настоящее удовольствие.

«Все, что есть на печи, — все на стол мечи!» — думала Саша, глядя на изобилие, возникшее на столе, где прежде стояли чашечка кофе, два бокала пива, тарелка с солеными крендельками и три порции омлета. Официант стремительно носился туда-сюда, вертел услужливыми ягодицами.

Гриша обмакнул чебурек в томатный соус, осторожно откусил кусочек мелкими зубками.

— Помоги Костику… Он на самом деле любит тебя. Ты — умная девушка. Тяжелые времена требуют нелегких решений… Вам обоим будет легче!

Саша не очень понимала, чего, собственно, добивается от нее сладкоголосый Гриша. Каких-то умных поступков, от которых зависит Гришина репутация, каких-то ответственных решений… Она чувствовала себя Белоснежкой, которую ведьма уговаривает откусить кусочек яблока. Прелестное наливное румяное яблочко вызывало неясную тревогу, но голос был так настойчив, убедителен, что Саше хотелось согласиться, лишь бы заставить его замолчать. Если бы не периодически возникающий у столика официант, Саше вряд ли удалось бы устоять. Глядя в эти заискивающие глазки, из которых, казалось, сочилось само умиление, сравнивая его со сквозившим не более получаса назад пренебрежением, Саша вдруг взбунтовалась. Она почувствовала самую настоящую брезгливость, не позволяющую прикоснуться к еде, оплаченной «щедрым» Гришкой. Однако и уходить с пустым желудком из кафе было бы несколько нарочито. Девушка выпила кофе, съела заказанный ребятами омлет, отщипнула несколько ягод от роскошной кисти винограда. Гриша хлебосольно повел рукой над столом.

— Извини, Гриша, мне нужно выйти.

Узенькое Гришино лицо меленько оскалилось.

— Надеюсь, — Саша окинула насмешливым взглядом официанта, — никто не против?

Уголок халдейской губы пробил подавленный рык. Гриша двинул мелкой мышцей левой щеки, официант послушно затих, смиренно опустив глаза.

— Всего доброго, дружочек, — дружелюбно отозвался Гриша и опустил глаза.

Саша вышла на улицу в тот самый момент, когда, нарушая все правила уличного движения, перед дверями кафе затормозила Валькина машина. Валек открыл дверь и, прокричав Саше: «Садись, быстро!» — рванул с места в карьер.

На заднем сиденье сидел странно безучастный Костя, прижимая руку к виску.

— Что случилось? — почти выкрикнула Саша.

Валек молчал, остервенело выкручивая руль. Машину бросало из стороны в сторону. Саша вцепилась побелевшими пальцами в торпеду. Заломило виски, спину облило холодным липким потом. Страх сжал горло. Затылок сверлило противное чувство, будто, повернувшись в сторону молчащего Кости, она увидит что-то жуткое. Волна ужаса окатила Сашу с такой силой, что стало понятно: если она сейчас же не поймет, что с Костей, ей придется жить с этим страхом вечно.

— Он жив? — Саша впилась взглядом в Валька.

Тот быстро заморгал, обмяк лицом и дал по тормозам. Машина, мчавшаяся по Тучкову мосту со скоростью не меньше восьмидесяти километров в час, встала на дыбы. Ее развернуло боком к движению и ударило о бетонное заграждение. Саша инстинктивно выставила вперед руки, что чуть смягчило удар. В голове раздался звон, перед глазами забегали десятки светлячков, словно спустившихся с детских иллюстраций, и приветливо замахали «фонариками». Саша принялась с интересом наблюдать за иллюзорным факельным шествием, одновременно ощущая, как сзади раздался глухой стон и крупное Костино тело тяжело ударилось о Сашино сиденье. Девушка помахала рукой перед глазами, силясь разогнать разбушевавшихся светляков, повернулась и незряче посмотрела на Костю.

Через пару секунд блин с темными подпалинами трансформировался в знакомое лицо, и Саша принялась ощупывать его взглядом. Видимых ран или царапин на нем не оказалось — Саша облегченно выдохнула, отчего в ушах зазвенели нежные, почти колдовские колокольчики. Девушка взялась ладонями за голову, пытаясь то ли приглушить звон в ушах, то ли остановить головокружение. Костя открыл неприятно большой рот, басом, так непохожим на собственный голос, прогудел: