Заветная победа - Шантель Шоу Страница 27

Кадир перевернулся на спину, увлекая ее за собой. Взгляд его выражал бесконечную заботу и нежность, к которой она никак не могла привыкнуть. Всякий раз, когда речь заходила о ребенке, он становился таким мечтательным.

– Чем займемся сегодня? – поинтересовалась Лекси, стремясь скорее сменить тему.

– Ничем. Не хочу, чтобы ты утомлялась, – промурлыкал он, перебирая пальцами светлые локоны, шелковистым водопадом ниспадавшие ему на грудь.

– Так и будем валяться до вечера?

– М-м-м… – задумчиво протянул Кадир и провел руками по ее спине, делая массирующие движения, добрался до мягких округлостей ягодиц, легонько сжал их. – Я не прочь провести весь день в постели с тобой.

Лекси игриво сощурилась, ощущая тепло его восставшей плоти у себя между бедер.

Губы его изогнулись в чувственной улыбке.

– Расслабься, дорогая, и получай удовольствие.

Легким движением он перевернул ее на спину, скользнув пальцами по миниатюрным коленям, спустился к ступням и разминал их до тех пор, пока Лекси не застонала от удовольствия.

Рядом с ним она казалась такой миниатюрной, такой хрупкой. Кадир едва представлял себе ее с округлившимся животом, но был уверен, что даже беременной она не утратит привлекательности в его глазах.

Лекси зажмурилась от наслаждения. Пульсирующее напряжение в мышцах сняло как рукой, и на смену ему пришло напряжение совсем иного рода. Тело ее натянулось как струна, дыхание стало прерывистым. Никто еще не делал для нее ничего подобного, и ей захотелось чем-то ответить, подарить Кадиру такую же умопомрачительную ласку.

Она обвила пальцами возбужденное мужское естество и, описывая по нему круги, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, приблизила Кадира к самому пику наслаждения. Тогда он, балансируя почти на грани, одним движением заполнил ее увлажнившееся лоно.

Руки ее сжимали измятые простыни, упругая грудь упиралась в твердую стену его бронзовых мышц, губы шептали его имя, и очень скоро он почувствовал, как Лекси изогнулась в стремлении вобрать его в себя еще глубже, прежде чем бессильно опуститься на подушки. Он запрокинул голову, содрогнулся всем телом и с чувством полного удовлетворения выдохнул:

– Любовь моя.

Лекси подняла на него вопросительный взгляд своих глаз цвета ясного неба. Лед в них растаял окончательно, уступив место уютному и теплому огоньку, который он так старался разжечь все эти дни.

– Мне все же придется тебя покинуть, – с досадой промычал Кадир, уткнувшись носом в пышную копну ее волос. – За неделю накопилось слишком много дел. Юсуф уже не справляется.

– А я и забыла, что ты султан, – рассмеялась Лекси. Никто не тревожил их все это время. Только бдительные телохранители защищали их покой во время поездок по столице. В остальном же они были предоставлены самим себе, и это несказанно радовало.

– Буду поздно. – Кадир запечатлел на ее губах прощальный поцелуй по возвращении во дворец и, даже не меняя джинсов на парадное одеяние, поспешил к своим советникам.

Время в Зенхабе летело быстро, утекало, словно песок сквозь пальцы. Неделя, которую они провели вместе, промчалась, как один миг, но часы без него казались вечностью.

Изнывая от одиночества, Лекси бродила по бесконечным коридорам и, так и не найдя чем заняться, вернулась в свои покои. Раньше она отправилась бы на тренажеры, но Кадир ясно дал понять, что в ее положении это невозможно. Спорить с ним она не собиралась.

В ванной комнате ждали заботливо оставленные придворным доктором тесты, и при виде их у Лек-си отчего-то свело желудок. Она приняла такую реакцию за возможный признак приближающегося токсикоза и решила на всякий случай прилечь.

Долгий путь в Мезейру после бессонной ночи давал о себе знать, и отключилась она моментально, а когда проснулась, с ужасом поняла, что те утренние боли и набухшая грудь сигнализировали отнюдь не о беременности.

С досадой опуская испачканные кровью простыни под струю холодной воды, она взглянула на себя в зеркало и увидела там несчастную, угасающую двадцатидевятилетнюю женщину, а не восторженного подростка, которым ощущала себя совсем недавно.

Ее сказка закончилась, едва начавшись. Лекси принялась тереть мылом о ткань с таким остервенением, что рисковала проделать дыру. Судьба подарила ей надежду на светлое будущее, в котором она видела себя любящей матерью своего по-настоящему желанного ребенка, а Кадира – не менее любящим отцом, и теперь эта надежда рухнула в мгновение ока.

Ведь их брак, пусть и заключенный по воле обстоятельств, вполне мог бы стать счастливым. Порой Кадир смотрел на нее так, что сердце сжималось от нежности. За этим взглядом проскальзывало нечто большее, чем вожделение. Он называл ее habibi, а это значит «любимая» по-арабски. Он делал ей массаж ног, в конце концов.

«Но это ничего не значит», – опомнилась Лекси. Кадир просто смирился с тем, что им предстоит провести вместе остаток жизни. Ему было хорошо с ней, но без нее будет только лучше. Когда он снова станет свободен, как ветер, любая из более достойных девушек сможет побороться за место в его сердце, стать для него той, кем Лекси никогда не сможет стать. Уже не смогла.

Пронзительный звонок, пробившись сквозь плеск воды, отвлек ее от этих мыслей и не дал разрыдаться.

– Афина? У вас же сейчас еще раннее утро.

– Дорогая, все в порядке? – Голос сестры в трубке звучал обеспокоенно. – У меня было странное чувство…

– Ох уж эти твои чувства, – усмехнулась Лек-си, с содроганием вспоминая, как в последний раз после этих слов в тот же самый день погиб ее напарник. Это случилось у нее на глазах.

– Так, значит, в Зенхабе все спокойно?

– Отлично, как всегда… – Но голос подвел ее, и скрывать произошедшее от сестры не было никакого смысла. Лекси вдруг ощутила потребность поделиться с кем-то своими переживаниями, а ближе Афины у нее не было никого.

Захлебываясь слезами, Лекси поведала ей все: о похищении; об острове; о том, что случилось там; и к чему все это могло бы привести, если бы она забеременела.

– Но ты не забеременела, – подытожила та, вздыхая. – А жаль.

– И вовсе нет, Афина! Неужели ты не понимаешь, что это хорошо… – Она сорвалась на крик и, на мгновение затихнув, все же расплакалась.

– О да, я даже отсюда слышу, как ты счастлива.

– Ты романтик, – всхлипнула Лекси, промокая глаза платком.

– Звучит как оскорбление, но послушай себя, сестренка… Ты изменилась.

И правда, раньше она никогда не показывала таких сильных чувств, не позволяла себе проявить слабость. Любовь к Кадиру перевернула ее мир, сделала ее уязвимой. А она поклялась себе еще подростком, что никогда не позволит себе проявлений слабости. Даже предательство Стивена не затронуло самых глубоких струн ее души. Как бы ей ни хотелось быть как все девушки, страдать дольше пары минут не получалось. Она просто плюнула и стала жить дальше, лишь изредка напоминая себе о том, что на свете нет нормальных мужчин. Но потом появился он.