Невский романс - Ольга Свириденкова Страница 27

Желая рассмотреть восставших поближе, Полина старательно протискивалась сквозь толпу. Однако пробиться к центру площади оказалось невозможно. Простолюдины, которые составляли большинство «зрителей», были настроены агрессивно и не собирались уступать дорогу благородным дамам.

— Сдается мне, барышня, что мы напрасно пришли, — с беспокойством проговорила Вера. — Пойдемте-ка лучше домой, а то как бы эти грубияны чего худого вам не сделали.

— Погоди, Верочка, мы же еще ничего не узнали… А, вот у кого я сейчас спрошу! — обрадованно воскликнула Полина, заметив на углу здания сената человека в щегольской штатской одежде, который что-то старательно записывал в блокнот.

— Господин журналист, — любезно обратилась она к нему, — будьте так добры, объясните нам, что здесь происходит.

Журналист оторвался от записей, вытащил лорнет и внимательно посмотрел через него на Полину.

— А, княжна Вельская! — проговорил он с вежливой и одновременно слегка ироничной улыбкой. — Мое почтение. Вы спрашиваете, что здесь происходит? Да так-с, ничего особенного. Бунт кучки дворян против вступления на престол нового государя. Вот и все. А вы что же, думали, мадемуазель, что революция наступила? Так я вас успокою: революцией и не пахнет.

— А… чем же пахнет? — растерянно спросила Полина, покраснев от своего вопроса.

— Сибирью.

Полина судорожно сглотнула подступивший к горлу комок.

— Так вы полагаете, что восставшие проиграют?

— Разумеется.

— Но почему… почему вы в этом уверены?!

Журналист удивленно приподнял брови:

— Да вы посмотрите внимательно. Что они делают? Вывели полки на площадь и стоят. Это продолжается уже несколько часов! Да за это время можно было не только Зимний дворец, а половину столицы захватить! Но теперь поздно, время упущено. Верные правительству войска уже оцепили площадь, и скоро, по всей видимости, палить начнут. Так что вам, княжна, лучше поспешить домой.

— А царь? — упавшим голосом спросила Полина. — Он что же, так и не отрекся от престола?

Журналист добродушно рассмеялся:

— Разумеется, не отрекся. С чего бы ему?

— Но его могли заставить заговорщики…

— И не собирались.

Полина изумленно воззрилась на журналиста:

— Простите, но в таком случае я ничего не понимаю. Что значит «не собирались»? Так для чего же они тогда затеяли это выступление?

— Да так-с, вероятно, для примера потомству. Как сказал один из них, в жертву себя решили принести, во имя будущей свободы отечества. А впрочем, — прибавил журналист, — у них изначально имелись какие-то деятельные планы. Да только организованность подвела. Многие вообще не явились на площадь, Трубецкой, например.

— Как Трубецкой? Почему?!

— Полагаю, из-за убеждений. Не смог поднять руку на царя, — журналист внимательно посмотрел на площадь. — А вот и главное действующее лицо драмы!

Посмотрев в указанном направлении, Полина увидела царя, верхом на лошади, в сопровождении небольшой свиты. Правда, из-за дальнего расстояния рассмотреть выражение его лица ей не удалось. Это смелое появление государя посреди враждебной толпы так взволновало Полину, что она забыла про опасность. Желая оказаться поближе к Николаю, она подхватила Веру под руку и стала протискиваться в ту сторону, откуда он появился, но тут началось что-то невероятное. Окружавшая площадь толпа словно взбесилась. Раздался неистовый рев, а затем в императорскую свиту полетели камни, палки и комья снега.

— Боже мой, они убьют его! — в панике закричала Полина, вцепившись одной рукой в Веру, а другой — в рукав журналиста.

— Не посмеют, — убежденно возразил журналист.

Но неистовство толпы не прекращалось. Несколько десятков человек устремились к строящемуся собору, принялись растаскивать доски и швырять их в государеву свиту и военных. Затем в плотные людские ряды врезался конный отряд, и началось что-то уж совсем страшное. Всадники пытались проложить дорогу сквозь толпу, а ошалевшие оборванцы хватали лошадей под уздцы и старались стащить всадников на землю. Потом конники исчезли, но вскоре снова появились и начали крушить беснующуюся толпу. Рев на площади усилился; в нескольких метрах от Полины началась потасовка между мастеровыми и нищими. Воздух разорвал отдаленный пушечный залп…

— Идемте, княжна, идемте, — проговорил журналист, торопливо выводя Полину из толпы. — Все, дальше здесь оставаться опасно: началась бойня.

Выбравшись на набережную, Полина простилась с журналистом и побежала с Верой к дому. Ей было безумно страшно, пылкое воображение, подогретое воспоминаниями из истории французской революции, рисовало всяческие ужасы. Ей представилось, как толпа голодранцев ломится в двери ее особняка, и от страха у нее подкосились ноги.

— Что с вами, барышня, вам плохо? — воскликнула Вера, хлопая Полину по бескровным щекам. — Ну же, придите в себя, мы уже почти дома! Да вот, смотрите, и папенька ваш тут…

И действительно, Юрий Петрович Вельский, заметивший их из окна, уже бежал навстречу. Не говоря ни слова, он подхватил Полину на руки и быстро понес домой. Не прошло и двух минут, как массивные двери захлопнулись за спиной Полины, отделив ее от обезумевшего мира.

— Нюхательную соль, скорее! — приказал Юрий Петрович подбежавшей горничной. Затем, торопливо сдернув с дочери шубу и капор, завел ее в соседнюю гостиную. — Сумасбродка! — набросился он на нее. — Неосторожный, глупый ребенок! И ты, Верочка, тоже хороша! Почему ты позволила ей пойти туда?!

— Да как же я могла запретить? — обиженно вскинулась Вера. — И потом, откуда нам было знать, что там начнется такое?

Вдохнув нюхательной соли, Полина пришла в себя и посмотрела на отца с ласково-виноватой улыбкой.

— Не сердитесь, папенька, пожалуйста, — примирительно сказала она. — Мы же не могли предвидеть, как обернется. Да и ничего ужасного со мной не случилось.

— Если уж так не терпелось взглянуть на это сумасбродство, нужно было хотя бы брата позвать или, по крайней мере, Аркадия, — проворчал Юрий Петрович.

Полина встрепенулась:

— Так Жан дома? И Свистунов тоже? Где они? Что делают?

— Жан в постели, ему нездоровится. Аркадий, как истинно преданный друг, ухаживает за ним. Жаль, моя дорогая, что ты не оказалась столь же внимательной к брату.

— Я не знала, что он болен. Я сейчас же пойду к нему.

Полина направилась было к дверям, но, услышав шум на улице, подбежала к окну. У нее отлегло от сердца. Это гвардейский эскадрон стремительно направлялся к Сенатской площади.

— Что они собираются делать, папенька? — спросила она.

— Исполнить свой долг: арестовать негодяев, осмелившихся поднять руку на царствующую фамилию, — пояснил Юрий Петрович изменившимся от волнения голосом.