1001 ночь без секса - Сюзанна Шлозбер Страница 27

Сестра между тем помогала мне приводить в порядок мебель. Купленные в Бенде коврики, столы и лампы отлично смотрелись в новой квартире, но Джен велела выбросить подсвечники, отделанные сосновой корой. «Хватит с нас сосны, – сказала она, – это уже в прошлом».

И хотя я приехала лишь два дня назад, до меня вдруг дошло, что Бенд тоже остался в прошлом. То, что когда-то казалось мне вечной пристанью, теперь оказалось пересадочной станцией, местом, где я пережила свой разрыв с Алеком. «Тур смерти» наконец избавил меня от него, и я вдруг осознала, что пересказала Байк-Мену нашу с Алеком историю так, как будто это была именно история. Теперь же я вернулась туда, где и должна была быть и где сегодня вечером начнется моя настоящая жизнь. Пусть стоимость аренды здесь вдвое выше, пусть время стоянки автомашин ограничено двумя часами, пусть близлежащие улицы вечно забиты транспортом – все это не важно. У меня есть парень, и мы скоро займемся сексом!

Выпроводив родных, я переоделась. Оставалось еще развесить кое-какие фотографии, но, как ни крути, квартира моя в ожидании прихода Байк-Мена смотрелась великолепно.

Конечно же, я надеялась, что и сама выгляжу восхитительно. Я выбрала эластичную белую маечку и ситцевую юбку и одевалась так поспешно, что зацепилась за юбку ногой и упала на колени. Мои волосы вели себя так, как им заблагорассудится, потому что я еще не успела проконсультироваться с Анжелой. Я вынула билет из бумажника и положила в ящик ночного столика, чтобы достать именно тогда, когда задумала.

Ровно в шесть раздался звонок в дверь. Я пригладила волосы, сделала глубокий вдох и открыла дверь навстречу своему будущему. Там, за дверью, стоял тощий нескладный парень в просторной желтой футболке, темных джинсах и с широченной придурковатой ухмылкой на лице. Так это и есть Байк-Мен?

Сердце мое упало. Где же этот рослый красавец, мой идеальный виртуал? Что этот парень с ним сделал? Созданный им образ никак не соответствовал действительности. Байк-Мен уверял, что его рост 5 футов 10 дюймов, то есть он на три дюйма выше меня, но на деле он едва до меня дотягивал. Байк-Мен упоминал о том, что он худой – «жилистый», по его словам, но я едва разглядела беднягу в складках его футболки. И это тот мужчина, с которым я делилась решительно всем, исключая кожные флюиды?

Байк-Мен взмахнул рукой, будто говорил: «Как я вас!» Собравшись с духом и скрыв разочарование и огорчение, я обняла его и приняла восточные сладости, которые он принес в подарок. Но когда мы прошли в кухню и перекинулись парой фраз, мысли у меня смешались. Да кто же это, в конце концов? Во что я влипла? Не сделала ли сейчас ужасную ошибку? Можно ли мне как-нибудь вежливо отвертеться от запланированного секса? И хочу ли я отвертеться? Вдруг мне понравится? И как мне может понравиться? Неужели я холодная, слишком разборчивая стерва?

Последний вопрос заставил меня задуматься. И правда: как судить о человеке по внешности? Но я решила подойти к себе беспристрастно: не мне ли нравился в свое время Хэнк Гольдберг – одутловатый бледный интеллектуал, один из обвинителей на процессе О. Джей Симпсона? Нет, дело не во внешности. Байк-Мен вовсе не урод. Дело во флюидах, в неподвластном разуму первобытном влечении, от которого бешено колотится сердце и потеют ладони. Это нельзя контролировать. Но тогда, стоя на кухне рядом с Байк-Меном, я не ощущала никаких флюидов.

Между тем Байк-Мен, казалось, не замечал того, что со мной творится. Он даже как будто получал удовольствие от всего происходящего. Впрочем, я знала его не слишком хорошо и не могла понять: вдруг он, как и я, притворяется. Мы болтали, и я думала о том, что должна что-то решить. Но что?

Я оценила ситуацию. Два факта были налицо. Первый: у меня уже четырнадцать месяцев не было секса. Второй: в 20 футах от моей спальни находится готовый к сексу мужчина. Но достаточная ли это причина для того, чтобы лечь в постель с человеком, которого я не хотела видеть в своей постели, мое изголодавшееся либидо?

Существовала и еще одна причина: чувство вины. У нас с Байк-Меном был роман. Я не могла просто дать ему от ворот поворот. После всех наших электронных излияний нельзя так жестоко ранить его чувства. И вот, через полчаса после его прихода, я взяла Байк-Мена за руку и повела в спальню.

Секс, в чисто техническом смысле этого слова, был великолепен. В конце концов, мы не зря выясняли привычки друг друга. Но все остальное было из рук вон плохо. Я не могла соединить в своем воображении мужчину моей мечты с парнем в моей постели. Когда он произносил те же фразы, что его виртуальный двойник, мне казалось, что он самозванец и крадет чужие мысли.

В мечтах я рисовала себе, как после секса я буду лежать в его объятиях, как мы будем смотреть в глаза друг другу, дивиться тому, как счастливо свела нас судьба. Я достану лотерейный билет, вручу его Байк-Мену, и мы оба посмеемся нашей шутке. Но теперь я начала постигать происходящее: мы с Байк-Меном чужие друг другу. Суждено ли этому измениться, покажет время, но сейчас мне хотелось одного: поскорее выбраться из-под одеяла. О лотерейном билете я забыла.

Не зная, что делать дальше, я шмыгнула в душ. После меня в душ пошел Байк-Мен, и в это время в дверь позвонили. Я терялась в догадках, кто мог прийти вот так, без предупреждения, тем более что мои друзья еще не знали моего адреса. Я открыла дверь: на пороге стояли моя сестра и ее подруга.

– Я хотела показать Ванессе твою чудесную квартиру! – сказала Джен.

– Привет! – Я судорожно искала предлог, чтобы не впустить их, но опоздала: они уже вошли.

– Э… у меня в душе парень – потом объясню! – выпалила я, и в этот самый момент Байк-Мен, с волос которого на желтую футболку капала вода, вошел в гостиную и весело поздоровался.

Я обмерла, но тут же меня осенила мысль: теперь нам не придется обсуждать все, что только что с нами произошло. Следующие полтора часа Джен, Ванесса, Байк-Мен и я развешивали по квартире фотографии. Нахмурившись и возведя к небу глаза, я намекала Джен на свое затруднительное положение и надеялась, что она все поняла и не расскажет об этом эпизоде в кругу родных.

Когда Джен и Ванесса ушли, мы с Байк-Меном отправились поужинать, и я по-прежнему чувствовала себя очень странно. Это не походило на наше первое свидание, но вместе с тем оно не было вторым, пятым или десятым. Мы обменялись столькими посланиями, поделились столькими секретами, мы только что занимались любовью, – и вот я сижу с ним за одним столиком и спрашиваю: «Ну что, видел в последнее время какие-нибудь хорошие фильмы?» и «Как думаешь, удастся демократам вернуться в Белый дом?». Интернет перевернул старый добрый способ завести знакомство с ног на голову.

Это замешательство ничуть не напоминало того, что испытываешь, когда переспишь с другом и потом уверяешь, будто ничего не изменилось. Это не было и запоздалым смущением, появляющимся после того, как переспишь с едва знакомым парнем. В таких случаях ты одеваешься и со словами «Ладно, увидимся» выходишь за дверь. Это было невероятное замешательство, никакими эпитетами не определяемое. Я потратила столько времени, столько эмоций на человека, существовавшего только в кибер-пространстве! Что чувствовал Байк-Мен, я не знала – и сомневалась, что хочу знать.