Женские причуды - Стефани Лессинг Страница 27

— Ты сказала, что мне не стоит пить. Я отлично помню.

— А хотела сказать — плясать. Я тогда много выпила… Однако я никогда не стала бы сидеть в комнате, полной алкоголиков.

— И я больше не стану.

— Отлично, я очень рада.

— Я тоже.

— Значит, теперь по четвергам ты свободна?

— Да, наверное.

— Давай будем по четвергам напиваться?

— Лучше не надо.

— И то верно. Меня вечно мутит, если я напиваюсь посреди рабочей недели.

— И меня.

— Может, устроим в четверг что-нибудь другое?

— Что-нибудь безумное?

— Ну-ка… я почти придумала…

— Что?

— Пока ничего. А ты?

— И я не придумала.

Я просыпаюсь в субботу утром и вижу, что Зоя уехала. Она оставила мне письмо на тридцати пяти страницах про то, как не хотела меня будить и решила заняться переездом. Я осматриваю квартиру. Все ее вещи исчезли, только один носочек валяется рядом с кроватью. Не могу смотреть на него без слез. Он похож на пинетку. И ему так одиноко.

— Ну вот, вдвоем мы с тобой остались, пинеточка, — говорю я. Самое время начать беседовать самой с собой.

В воскресенье утром звонит мама; я притворяюсь, что не слышу. Она слишком похожа на Зою, слишком бодрая, того и гляди, вытащит меня из состояния, которое запросто может перейти в изрядную депрессию.

Телефон звонит опять, и я обдумываю, не снять ли трубку и сразу ее повесить, как Али. Увы, я так не могу. Приходится, как обычно, ответить на звонок.

— Алло?

— Как поживает любительница вечеринок? — спрашивает Джен ехидным голосом. — Придумала нам развлечение на вечер четверга?

— Нет. Более того, я решила никогда больше в городе не развлекаться, там нет ничего интересного. Пора внести в жизнь что-нибудь новое. Лучше поехать кататься на горных лыжах или заняться альпинизмом, а потом веселиться в баре с новыми друзьями — альпинистами и горнолыжниками.

— Хлоя, ты же боишься высоты.

— Правда, зато как здорово будет познакомиться на снежных склонах или на вершине с новыми людьми. Едва познакомимся, выяснится, что мы говорим на разных языках. Тем не менее, поскольку все мы полиглоты, немедленно примемся болтать, строя мосты между нашими далекими и интересными культурами.

— Здорово, а я почти забыла, что ты полиглот. Наверное, ты имеешь в виду диалог на испанском, который выучила в седьмом классе? Если один из твоих друзей спросит тебя о чем-нибудь по-немецки, ты мгновенно ответишь «А донде вас Томас? Йо бой а ла офисина де ла принсипаль».

Кажется, Джен думает, что я шучу. А я совершенно серьезна.

— Между прочим, я знаю куда больше испанских слов, чем обычно показываю на вечеринках. Просто строчка про Томаса ко мне намертво привязалась. Но ты права. Я вряд ли смогу поддержать разговор. Поэтому у меня и нет друзей из других стран, и я не езжу в горы. Надо преодолеть языковой барьер. Фраза «Куда ты идешь, Томас? Я иду к директору» не поможет мне достичь поставленных целей.

— Хлоя, почему ты вдруг решила отправиться туда, куда не хочешь, чтобы наслаждаться там тем, чего не любишь?

— Потому что я должна быть такой — активной беззаботной альпинисткой, которая катается на лыжах и допоздна засиживается в компании, болтая на иностранных языках. С тех пор как я вышла на работу, я каждый день ложусь в десять тридцать! Раньше в это время я только выходила из дома!

— Неправда! Ты даже в колледже не засиживалась допоздна. Ты уверяла, что веселишься ночь напролет, а потом уставала и начинала раздражаться на всех около… хм… дай-ка вспомню… десяти тридцати!

Верно. Никогда не была совой.

— Да что со мной такое? — спрашиваю я то ли себя, то ли Джен.

— Ничего! Кроме того, ты и так ведешь активный образ жизни. Например, играешь в теннис.

— Терпеть не могу теннис. Я занимаюсь им только потому, что мне нравится инструктор.

— Ты бегаешь.

— Нет. Я бегаю трусцой медленнее, чем большинство людей ходит, и ненавижу это занятие. Я начала бегать только потому, что мне очень понравились спортивные костюмы «джуси» — они были таких красивых цветов. Кстати, могу отдать их тебе.

— Ты ходишь в спортзал. — Она хватается за последнюю соломинку.

— Честно говоря, я не была там три месяца. Я считаю, что я в прекрасной форме, если показываюсь там раз в месяц. Это не тренировки, а сплошное притворство.

— Ты катаешься на коньках.

— Не-а.

— У тебя ведь есть коньки!

— Ага.

— Ты любишь украшать квартиру!

— Зря ты заговорила об этом именно сейчас, когда я огорчаюсь из-за недостаточной своей активности. Я же не высмеиваю тебя из-за того, что ты притворяешься алкоголиком.

— Что общего у алкоголицизма и украшения квартиры?

Поразительно, столько ходить на собрания и не научиться правильно произносить слово «алкоголизм»!

— Это очень тупые хобби, — поясняю я.

— Ты любишь читать! — продолжает Джен, не обращая внимания на мои нападки.

— Предпочитаю телевизор.

— Ладно, Хлоя. Сдаюсь. Ты любишь покупать вещи. Я добралась до сути. Вот твой главный интерес в жизни. Мне жаль, что ты не профессиональный спортсмен и не исследователь диких земель, но так уж оно есть. Ты любишь покупать одежду и подушки. Зачем тебе притворяться, что ты — это не ты, и пытаться любить вещи, которые тебе не нравятся, особенно в день рождения?

— Ты забыла про обувь…

— Обувь?

— Кроме подушек и одежды, я люблю покупать обувь.

— Точно, обувь тоже. Хлоя, ты огорчена: работа не такая, как мечталось, сестра переезжает… Тебе хочется устроить веселый день рождения, но ничто особенно не радует. Не ухудшай ситуацию. Давай прошвырнемся по магазинам!

— Сейчас? Я только что встала. За кого ты меня принимаешь? За ненасытную тряпичницу, которую может развеселить только покупка бессмысленных, ненужных вещей?

— Именно. Ты очень точно себя описала. Хорошо, что Зоя переезжает, надеюсь, будешь поменьше думать. И куда ты хочешь пойти? В «Барниз»?

— Нет, для «Барниз» не то настроение. Я там едва не купила еще один маленький кожаный кошелек с вышитыми человечками, поэтому стараюсь держаться подальше от той части города.

— Неужели тебе захотелось еще один такой кошелек? Они же не открываются до конца.

— Зато симпатичные, и среди них нет совсем одинаковых. Но не беспокойся об этом. Мою кредитку не приняли; в итоге я купила цепочку для ключей ручной работы, на которую невозможно повесить ключи, и заплатила за нее наличными.