Исповедь души - Лиза Рене Джонс Страница 27

– Крис… – подает голос Эмбер.

– Ты сказала достаточно, Эмбер, – резко бросает он, даже не глядя на нее. До меня доходит, что он вообще ни разу не взглянул на нее, и я гадаю, что это значит, хотя, если честно, мне все равно. Мне не следовало приходить сюда. Еще многое предстоит мне узнать об Эмбер, но несмотря на нетерпение, я должна дождаться, когда Крис сам все расскажет. Спешить не надо.

Не сводя с меня глаз, Крис наклоняется и берет мой последний пакет, оставляя мне только сумочку.

– Что-нибудь еще? – спрашивает он.

Я качаю головой, не в состоянии говорить из-за поедом съедающего меня чувства вины. Что я наделала! Я разбередила его рану. Мне наплевать на то, что могли показать или рассказать Эмбер с Тристаном, но он этого не знает. Значит, мне не удалось убедить его в своей безоговорочной любви, иначе он бы знал.

Мы направляемся к задней двери, и он делает мне знак идти первой по длинному узкому коридору. Он протягивает руку, чтобы открыть дверь, и на мгновение его пальцы задерживаются на ручке, а тело так близко к моему, но не касается меня. Я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне. Секунды тикают одна за другой, и я, затаив дыхание, жду, что он скажет, но он молчит. Он открывает дверь, и разочарование переполняет меня от этого затянувшегося напряжения между нами. Но здесь не место выяснять отношения.

Мы выходим на стоянку, на которой только шесть машин, и серебристый «911» Криса – один из трех имеющихся тут. Я быстро направляюсь к пассажирской дверце, спеша оказаться наедине с ним и объясниться. Нетерпеливо жду, когда Крис поставит пакеты на заднее сиденье.

Он поворачивается ко мне с замкнутым, напряженным лицом.

– Садись в машину, Сара.

Я решаю, что сейчас не время пытаться пробиться к нему.

– Хорошо, Крис, но не потому, что ты так приказываешь, а потому, что хочу быть как можно дальше отсюда, когда заставлю тебя меня выслушать. – Я ныряю в машину и устраиваюсь на заднем сиденье.

Он с минуту стоит, уставившись на меня, но я на него не смотрю. Иногда, я уверена, он не знает, как воспринимать мою реакцию на его требования. Порой я и сама не знаю, но только не в этот раз. Может, я и заслужила его гнев, но он мне не Господин. Так что мои резкие ответы на его приказы не должны удивлять его.

Он тоже садится в машину и кладет руку на руль, но не смотрит на меня. Я чувствую, как он борется с собой и думаю, он что-нибудь скажет, но он молчит. И я молчу. Он заводит мотор и сдает задом. Уверена, что эта короткая поездка покажется мне вечностью, и оказываюсь права. Кажется, что она никогда не кончится.

От работающего обогревателя и от сдерживаемых эмоций мне становится душно, и когда мы въезжаем в гараж нашего дома, я снимаю куртку. Крис почти сразу же выходит из машины. Он обходит автомобиль и открывает мою дверцу, но на меня не смотрит. Я скриплю зубами. Всего один нелепый случай, и вот он уже отгораживается от меня. Это ранит, как мелкие осколки стекла, вонзающиеся в сердце.

Я отступаю в сторону, давая ему достать мои пакеты, и борюсь с побуждением тоже эмоционально отстраниться, защитить себя. Я все еще сражаюсь с этим чувством, когда мы направляемся к лифту, не глядя друг на друга, по-прежнему запертые в клетке молчания, которое для меня просто невыносимо.

Он нажимает кнопку вызова лифта, а я смотрю на его профиль, на белокурые локоны, обрамляющие лицо, и вижу, как бьется жилка у него на скуле. Я ощущаю его отстраненность, его уход в себя, и внезапно во мне снова закипает злость.

Ради Криса я уехала за тридевять земель. Я приехала сюда бороться за нас и не намерена отступать. Я не позволю ему отгородиться от меня и разорвать наши отношения из-за одной глупой ошибки. Больше никогда не позволю ему поступить так со мной. С нами.

Двери лифта открываются, он ждет, когда я войду, и я вхожу. Точнее, влетаю и резко разворачиваюсь, чтобы высказать ему все. Он входит следом и на этот раз не избегает смотреть на меня. В его лице четко читается решимость и какое-то обнаженное темное чувство, которое я не могу до конца распознать. И вряд ли это у меня получится.

Не успеваю я вымолвить ни слова, как пакеты, которые он держит, шлепаются на пол, и Крис надвигается на меня и прижимает к стене. Сумочка выпадает у меня из рук, и его сильные бедра обхватывают мои, таз вдавливается в меня. Я тихонько вскрикиваю от того, как пальцы его грубо запутываются у меня в волосах и как неистово сверкают глаза, пленяющие мои. Я зла на него. Я возбуждена. И когда его рот завладевает моим, а язык скользит между губ, такой восхитительно требовательный, я отдаюсь в его власть.

Мои пальцы стискивают его майку, и я окончательно уничтожаю оставшееся крошечное расстояние между нами, прижимаясь к нему всем телом. Он обладает мной, и, принимая во внимание, как прошли последние полчаса, это меня пугает, но я целиком и полностью с Крисом. Я решила это задолго до приезда в Париж. Я всецело в его власти, тихо постанываю от наслаждения его вкусом, мужским и острым, у себя на языке.

Его ладонь скользит вверх по моему боку, пальцы распластываются на ребрах, ладонь накрывает грудь. Сосок напрягается в предвкушении, и я начинаю стонать, потребность прикоснуться к нему становится невыносимой. Я хватаюсь за майку, намереваясь забраться под нее, но он мне не позволяет.

Пальцы Криса смыкаются вокруг моего запястья, где он не разрешает мне дотронуться до него, но я тоже уже где-то на грани, до краев переполненная гневом и нежеланием подчиняться ему. Бросая вызов его безмолвному посланию о контроле, я тянусь к майке другой рукой. Он крепко хватает и это запястье и отрывается от моего рта. Наши глаза сцепляются в молчаливой схватке, воздух наполняется тяжелым дыханием, а движение лифта покачивает наши тела. Пол под ногами слегка вибрирует, и я скорее чувствую, чем вижу, что двери позади Криса раскрываются, но мы продолжаем стоять, сверля друг друга взглядами.

– Не они должны рассказывать тебе обо мне. – Его голос – сиплое рычание, низкий и натянутый. – А я сам. Я буду рассказывать тебе и показывать, чтобы ты получила правду, а не их измышления. – Мускул у него на подбородке дергается. – Поняла?

Мой гнев и страх мгновенно испаряются. Он не отгораживается от меня. Он зол, что Эмбер и Тристан могли как-то опорочить его, испортить мое мнение о нем, и заранее убежден, что я возненавижу его прежде, чем закончится этот процесс познания.

– Ты поняла? – рычит он, когда я не отвечаю сразу.

В этот раз я не сопротивляюсь его приказу, понимая то отчаяние, которое скрывается за ним.

– Да, да, Крис. Я…

Его пальцы снова запутываются у меня в волосах, оттягивая голову назад в этой его грубоватой властной манере. Темный, загадочный, порочный Крис взывает ко мне, и я больше не сдерживаю своего отклика.

– Больше не ходи туда без меня. – В голосе его слышатся те же неприкрытые, обнаженные эмоции, которые я вижу у него на лице, вкус которых чувствую у него на губах.