Дерзкий поцелуй - Маргарет Эванс Портер Страница 27

Лавиния потянулась и поставила вечнозеленую ветку на каминную полку.

– В сочельник, – сказала она Гаррику, – Керрон и я едем на Фаннаге и на других пони в ближайшую долину собирать ветки падуба. Китти перевязывает их красными лентами, как я сейчас. – Она собрала опавшие алые ягоды и бросила их в огонь. – Вам нравится? – спросила Лавиния, отступив назад.

– Конечно, – ответил он лениво. Под его ногами была скамеечка, под головой – подушка. Ксанта мирно мурлыкала у него на коленях. Его одежда была такой же домашней, как и его поза – он не носил куртку с того несчастного случая.

Он собирался болеть как можно дольше, потому что это был единственный способ обеспечить себе постоянное присутствие Лавинии. Она развлекала его как могла – описывала свою жизнь на острове, училась играть в пикет и другие его любимые карточные игры: винт, казино и даже в фараон. Она играла для него на клавесине – или пыталась это делать – ее неумелая игра вызывала отвращение у обоих.

– Столько книг и карт, – заметила она, оглядывая библиотеку, – и все принадлежат одному человеку. Ваш брат весьма образованный человек, но совсем по-другому, нежели мой.

– Как так?

– Герцог спрятался от мира, чтобы заняться наукой, но для него это просто хобби. Для Керра – это страсть. И он так хочет посетить места, о которых читает, особенно Грецию и Италию.

– Почему он туда не поедет?

– Сначала он хочет получить ученую степень в Кембридже. – Лай гончих и крики привлекли ее к окну. – Они уже отправляются, – доложила она.

– Мне не нравится эта новая мода – ждать до полудня, прежде чем начать охоту. – Палец Гаррика погладил острое ухо Ксанты. – Я предпочитаю выезжать на рассвете.

– Доктор разрешил вам ездить верхом. Почему вы не едете с ними?

Потому что ее не берут – это было так просто.

– Я берегу силы для выезда на святки. – Он усадил Ксанту на скамеечку и присоединился к Лавинии, которая все еще с любопытством смотрела на оживленную сцену на лужайке.

Эдвард сидел на эффектной вороной лошади; на нем была ярко-алая куртка с эмблемой Лэнгтри. Костюмы других охотников копировали костюм герцога, на единственной женщине был ярко-красный костюм.

– Жена доктора Пейтона, она же сестра Дженни Брюс. – Глядя на тоскующее лицо Лавинии, Гаррик решил ее утешить: – Я знаю менее привилегированную охоту, к которой вы могли бы присоединиться при условии, что у вас хватит смелости надеть мужскую одежду, и вы способны уйти из дома до рассвета. Мои друзья начинают рано и заканчивают до завтрака – вы вернетесь в Лэнгтри, а вас не успеют хватиться. Вы когда-нибудь ездили в мужском седле?

– Тайком.

– Такая девушка мне по душе! Нужно достать вам штаны, рубашку и шляпу. Карло узок в плечах, одна из его курток вам подойдет.

– У меня есть старая куртка Керра. – Она подергала свой локон. – А как быть с моими волосами?

– Завяжите их в хвост, чтобы они не мешали. Мы не будем скрывать ваш пол – это невозможно, но мы сделаем все, чтобы вы поменьше привлекали внимание.

– А сапоги?

– Я могу вам одолжить. – Он подошел к книжному шкафу, достал тяжелый том и вырвал из него чистую страницу. – Дайте мне вашу туфлю.

– Зачем?

– Мне нужно знать размер вашей ноги.

В нерешительности она сжала губы и опустила взгляд.

– Вы будете смотреть на мою лодыжку?

– Нет, не буду. Я предпочитаю поцелуи.

– Ну хорошо. – Она стащила туфлю и отдала ему.

Он взял ее, сел у секретера, опустил перо в чернильницу и обвел подошву одним быстрым движением.

– Такая крошечная, аристократическая ножка.

Она наклонилась ближе, достаточно близко, чтобы он мог вдохнуть ее запах, пересчитать ресницы – их было так много, что это займет, пожалуй, целую вечность. Он не спешил, но существовало кое-что еще, что он хотел попробовать.

Здоровой рукой он усадил ее к себе на колени. Быстро поцеловав Лавинию, он прошептал:

– Ты мне разрешила.

Она возмущенно пискнула:

– Нет!

– Я сказал, что предпочитаю поцелуи, и ты ответила: «Хорошо». Я подумал, что это согласие.

Он снова нашел ее губы и заставил их раскрыться. На этот раз поцелуй был долгим и страстным. Лавиния чувствовала, как мечется его язык, он пробуждал любопытные ощущения. Ее руки бессознательно потянулись вверх и обхватили его широкие плечи. И тогда она совершила ошибку – стала думать, вместо того чтобы просто чувствовать.

Раскрасневшись, она вырвалась из его объятий. Его глаза сияли. Его волосы сверкали в солнечном свете – дьявол с нимбом или падший ангел. Она не могла решить, кто он такой.

– Не уходи, – умолял он. – Самое интересное только началось.

– Я должна закончить украшения, – ответила она неуверенно. Она была полна решимости убраться подальше от соблазна. – Пойду соберу еще плюща.

Ему скучно, утешала она себя, когда тянула мощные ползучие побеги, оплетающие стены беседки – садового домика, построенного в готическом стиле. Гаррик флиртует с ней, чтобы сократить часы безделья. Она не должна надеяться, что он испытывает к ней глубокое чувство. Действия не значат ничего, если не сопровождаются словами. И если слова когда-нибудь будут сказаны... Впрочем, это маловероятно, внушала она себе; слишком отдаленная перспектива, чтобы о ней беспокоиться.

Она надеялась, что рождественское веселье отвлечет ее от мыслей о Гаррике, но праздник был более чопорным, чем в замке Кэшин, и более сдержанным, чем ей бы хотелось. Конечно, в большой холл принесли полено, чтобы сжечь его на Рождество, и появилась чаша с пуншем, но ни то, ни другое не могло ее развеселить. Ностальгия по праздникам прошлого привела ее в уныние. И она не могла забыть, что сегодня ночью ее отец сидит в тюрьме, вдали от родных, и окружен высокими стенами. Она не могла забыть, как беспокоятся ее домашние о ней и отце. И она знала, что все, по кому она скучает, ждут новостей о ее помолвке.

В заключительном абзаце последнего письма матери содержался совет, как завлечь джентльмена и не казаться при этом слишком смелой или охотницей за богатством. Лавинию могло бы развеселить наивное предположение о том, что благородные манеры и скромность в одежде гарантируют предложение руки и сердца, если бы она не была подавлена тем, что у человека, который нравился ей больше всех, не было состояния.

Герцог, степенный и серьезный, предложил ей серебряный кубок, наполненный до краев.

– Как вы празднуете эту ночь на вашем острове, леди Лавиния? – спросил он.

– После наступления темноты приходят певцы и актеры, и мы приглашаем мальчика с самыми темными волосами перейти через порог и благословить нас. Потом мы пьем домашний эль и поем хором.