Его благородная невеста - Шелли Брэдли Страница 27

– Господи, какая красота, Арик, – пробормотала она, поднимая на него глаза. – Я даже не знаю, что еще сказать. Спасибо тебе.

Улыбка смягчила жесткие черты воина.

– Если тебе нравится, то можешь вообще ничего не говорить, – вымолвил Арик.

– В самом деле! Я буду носить этот амулет всегда, каждый день!

С тех пор как не стало ее родителей, никто и никогда не дарил ей подарков. Хотя нет, Неллуин иногда отдавала ей свою старую одежду и какие-то безделушки. Но никогда Гвинет не получала в подарок что-то предназначенное только ей и уж тем более не видела она дорогих подарков.

Но интересно, откуда у Арика такая дорогая вещь? Гвинет нахмурилась. Может, он украл амулет во время праздника? Нет! Ни у кого в замке, кроме Неллуин или тети Уэлсы, не могло быть такого дорогого украшения, но Гвинет знала, что такой вещи у них не было. Иначе она бы ее видела.

И все же, где Арик взял амулет и цепочку? Почему решил преподнести ей подарок именно сейчас?

Погрузившись в размышления, Гвинет не замечала, что Арик, приподняв брови, выжидающе смотрит на нее.

– Моя мать тоже почти всегда носила это, – проговорил он, словно догадавшись, что смущает Гвинет. – Но после того как Господь забрал ее в свои угодья, я хранил амулет у себя.

Гвинет вновь была поражена – на сей раз его словами. Так дорогое украшение принадлежало его матери? Неужели это возможно?

Позволив себе взглянуть в лицо Арика в надежде, что они разглядит там следы притворства, Гвинет невольно вспомнила другие противоречивые факты, имеющие отношение к ее мужу-отшельнику. Он говорил на правильном английском, интонация его речи выдавала в нем человека, привыкшего отдавать приказания, а шрамы на его теле свидетельствовали о том, что он участвовал в битвах и наверняка обучался воинскому искусству. Может, его готовили к тому, чтобы он стал рыцарем? Или он из семьи, которая в силу каких-то причин лишилась замка или состояния? Такое вполне возможно.

– Думаю, твоя мать получала огромное удовольствие, когда надевала на себя столь красивое украшение, – промолвила Гвинет, ожидая, что Арик еще немного приоткроет завесу таинственности, окружавшую его.

Арик, как обычно, ответил не сразу. Сердце Гвинет забилось быстрее – она уже заметила, что Арик медлил с ответом всякий раз, когда собирался сообщить ей что-то важное про себя.

– Эта подвеска была её любимым украшением, – неторопливо проговорил он. – Правда, не знаю, почему именно – то ли потому, что она ей очень нравилась, то ли потому, что это был подарок отца.

Итак, он заговорил про своего отца, подумала Гвинет, мысли которой лихорадочно понеслись вперед. Возможно, отец Арика когда-то был важным рыцарем или лордом, а мать Арика – любовницей. Это могло бы многое объяснить, даже появление у Арика такого удивительного украшения-амулета. И все же любопытство снедало Гвинет. Ей очень хотелось побольше узнать об Арике, однако она уже поняла, что вопросы надо задавать очень осторожно, иначе Арик вообще не ответит ей.

– А почему твой отец преподнес твоей матери такой подарок? – решилась спросить она.

Взгляд Арика унесся куда-то далеко, его лицо помрачнело.

– Понятия не имею, – промолвил он. – Правда, мать как-то говорила мне, что отец преподнес ей эту подвеску для того, чтобы она каждый день вспоминала, когда должна встречаться с ним.

Да, пришла к определенному выводу Гвинет, мать Арика была любовницей знатного господина. Но кто он? Как долго продолжалась их связь? Хорошо ли Арик знал своего отца? Этот вопрос не давал Гвинет покоя, причем он тянул за собой еще целую вереницу других вопросов.

– А твои родители сильно любили друг друга? – осторожно полюбопытствовала Гвинет.

Интересно, ответит он ей или нет? Прикусив губу, Гвинет ждала.

– Да, – кивнул Арик. – После смерти матери отец женился еще раз, но, уже состоя в новом браке, он всегда с восхищением говорил о ней.

Его суровый тон стал мягче, когда он говорил о любви своих родителей друг к другу. Гвинет почувствовала, как слезы застилают ей глаза. Как же ей самой хотелось такой любви! И нужна ли такая любовь Арику?

Накрыв теплый рубин ладонью, Гвинет посмотрела на Арика с надеждой и страхом одновременно, хотя даже не понимала, почему ей вдруг стало страшно.

– А почему ты подарил амулет мне?

Арик нахмурился.

– Он тебе не нравится? – быстро спросил он.

– Да нет, что ты, очень нравится! – заверила она его. – Я в жизни не видела такой красивой вещи! Просто это украшение принадлежало твоей матери, оно было важным для нее… для тебя… Так зачем ты отдал его мне?

Сжав губы, Арик поднял руку и положил ее сзади на шею Гвинет. От его теплого прикосновения Гвинет тут же разомлела, ей стало казаться, что она острее почувствовала его запах, услышала его сердцебиение. Когда Арик большим пальцем пощекотал ей щеку, по ее коже побежали мурашки.

– Ты моя жена, и, давая брачные клятвы, я поклялся делиться с тобой всем, что у меня есть, – сказал он.

На душе Гвинет потеплело. У Арика не много ценных вещей, которые он может преподнести ей, и он отдал ей одну из самых больших для него ценностей. Это она видела по его глазам.

– Спасибо тебе, – сказала она.

Арик кивнул, а потом на его лице появилась озорная усмешка.

– А если ты захочешь вспомнить, когда идти ко мне на свидание, то я не буду возражать против встречи с тобой.

– Арик… – Сердце Гвинет забилось быстрее. Она хотела сказать что-то укоризненным тоном, но вместо этого обращение к нему прозвучало как мольба.

– Честно говоря, мне ужасно этого хочется. – Арик наклонился к Гвинет, и она ощутила его дыхание на своей щеке.

Гвинет подняла дрожащие руки к его плечам – то ли для того, чтобы оттолкнуть Арика, то ли чтобы привлечь его ближе к себе. Она и сама еще не поняла, для чего именно.

Она не сделала ни того ни другого. Минуты летели одна за другой, а ее неистовое сердцебиение отмеряло мгновения, периодически обгоняя время. Арик наклонялся все ближе к ней, его глаза стали казаться темнее, в черной бездне его зрачков застыла вечность. Все закружилось перед глазами Гвинет.

А потом его губы коснулись ее губ. Длинные ресницы Гвинет опустились, она целиком отдалась во власть его потрясающего поцелуя. Ладонь Арика легла ей на затылок, а потом скользнула вперед, приподняла ее подбородок.

Пульс Гвинет забился еще стремительнее. Она выгнулась дугой, чтобы еще плотнее прижаться к Арику. Затуманенный страстью разум делал слабые попытки напомнить ей, что Арика следует оттолкнуть, но ее тело рвалось к нему, жаждало его ласк, нежности.

Небольшое пламя, разгоревшееся в ее существе, похоже, было готово перерасти в пылающий костер, когда его язык раздвинул ее губы.