Рыжее солнце любви - Эдриан Маршалл Страница 27

— Ей-богу, я чудом сдержался, чтобы не прыснуть со смеху, — признался Лиси журналист. — Я спрашиваю ее: «А вы и Кшесински угощали пирогом?». А она мне, округлив глаза: «Как можно, он же такой писатель…». Оказалось, она услышала «утюгом», а не «пирогом». Представляете, Алисия?

— Прах меня побери, ну куда она подевала штопор?! — раздраженно буркнул Дрю.

— О штопоре беспокоишься? — хмыкнула Лиси. — Скажи спасибо, что нас вообще не оставили за дверью.

— Пойду спрошу у нее.

— О-о, — игриво отозвался Джози, — а потом и ты исчезнешь, как этот штопор.

— Кстати, об исчезнувших, — поспешила вмешаться Лиси, пока бестактный журналист не ляпнул еще какую-нибудь глупость. — Никто не видел Алли? Алли! — крикнула она. — Ну-ка вернись за стол!

— Тебе постоянно нужно держать его под контролем? — поинтересовался Дрю, поднявшись из-за стола. — Пусть побродит по дому, я уверен, что он ничего не сломает и не испортит.

— Можно подумать, ты знаешь его лучше, чем я, — фыркнула Лиси.

— Я знаю, что всем хотя бы изредка хочется побыть свободными. А вот и мой подзащитный, — с улыбкой добавил Дрю и, подмигнув мальчику, вышел из гостиной.

Алли уселся на место Дрю и мрачно покосился на Лиси.

— Хватит дуться. Ты в гостях, а поэтому, будь добр, веди себя прилично.

— Алли, а кем ты хочешь стать? — полюбопытствовал у мальчика Джози. — Наверное, полицейским, как твоя сестра?

— Нет, — важно покачал головой Алан. — Преступником.

Джози присвистнул.

— Шутишь?

— Еще чего, — не меняя выражения лица, ответил мальчик.

— Но почему? — недоуменно уставился на мальчишку журналист.

— Ну… преступником быть прикольно. Здесь главное не мелочиться: если ты утащишь яблоко из магазина, то тебя обязательно поймают и все будут над тобой смеяться. А вот если ты и правда украдешь что-то ценное, то можешь и прославиться.

Лиси, слышавшая это миллион раз, закатила глаза и тяжело вздохнула.

— А что, полицейские разве не могут прославиться? — улыбнулся мальчику Джози.

Алан посмотрел на него так, словно Джозеф спросил его, где находится Южная Америка.

— Вы когда-нибудь слышали о Бонни и Клайде?

— Да, — пристыжено кивнул Джозеф.

— А вы знаете по именам тех, кто их поймал? — торжествуя, поинтересовался Алан.

— Нет.

— Вот поэтому всамделишная слава только у преступников…

— Браво, Алли! — хмыкнул Дрю, вернувшийся в гостиную и заставший часть разговора. — Но, думаю, твоей сестре эти речи не очень-то по душе.

— Удивительная проницательность, — криво усмехнулась Лиси и бросила на Алана многообещающий взгляд. — Ну что, вы достучались до мисс Чистюли?

— Нет, — покачал головой Дрю, и Лиси заметила знакомую мечтательную полуулыбку, блуждавшую по его губам. — Вода плещется вовсю, а наша, как ты выразилась, мисс Чистюля распевает в душе песни.

— Значит, вина не видать до ее прихода, — уныло констатировал Джозеф.

— Она ведь разрешила нам вести себя как дома, — напомнил Дрю. — Думаю, не будет большой беды, если я пошарю на кухне. Скорее всего, Стелла просто забыла положить его на стол.

Хозяйничай, досадливо подумала Лиси. Тебе это еще пригодится. Если так пойдет и дальше, ты, Эндрю Донелли, очень скоро сюда переедешь. И все твои разговоры о том, как ты ненавидишь брак…

Составить окончательный прогноз на будущее Эндрю Донелли Лиси не успела. На кухне раздался грохот и грозное «прах меня побери!».

Лиси вскочила первой, а за ней на кухню бросились Джозеф и Алан. Ожидания Лиси увидеть Дрю с разбитой головой, а то и с чем-нибудь похуже не оправдались. Дрю, вполне здоровый и даже живой, сидел на корточках и со странным выражением лица разглядывал толстую папку, которую держал в руках. Дверца высокого кухонного шкафа была распахнута, а на полу вокруг Дрю валялись кастрюли и сковородки, такие блестящие, будто их держали в доме для красоты.

— Это вывалилось из шкафа.

Дрю медленно поднялся и протянул Лиси синюю папку, на которой чья-то не очень аккуратная рука вывела крупными буквами: «Сердце ангела».

— Лиси, ты точно сошла с ума!

Дрю метался взад-вперед по кабинету детектива Макнайта. Его лицо побагровело от гнева, а глаза, в которые Лиси страшно было заглядывать, потемнели и напоминали небо в ненастный осенний день.

Лиси, обыкновенно уверенная в правоте своих поступков, сейчас почему-то чувствовала себя виноватой перед ним. Словно она и вправду отвезла Стеллу Линдсей в участок только потому, что та ей не нравилась.

Но ведь это не так! Никто никогда не мог упрекнуть Лиси в необъективном отношении к подозреваемым! Ну разве она виновата в том, что именно у Стеллы нашелся роман, который отчаялась искать даже жена Кшесински?! Конечно, очень странно, что Стелла сама пригласила их в дом, что она, умная и проницательная женщина, не догадалась убрать папку с рукописью в то место, где она никому бы не попалась на глаза.

Но Лиси не детектив, а всего лишь дежурный офицер Алисия О'Райли, который обязан сообщать полиции обо всех подозрительных фактах, относящихся к делу.

Только как объяснить все это мужчине, который разве что рук не заламывает в отчаянии оттого, что его любимая женщина может оказаться в тюрьме?

Лиси отдала бы сейчас все что угодно, лишь бы в доме у Стеллы Линдсей не оказалось этого романа, из-за которого Дрю Донелли мерил шагами кабинет детектива Макнайта.

— Дрю, — произнесла она после некоторого молчания, — я понимаю твои чувства. Мне не раз доводилось видеть подобное. Но, поверь, если здесь какая-то ошибка, Макнайт разберется, что к чему. — Прах меня побери, — не слушая ее, пробормотал Донелли, — почему она отказалась звонить адвокату?! А если ее показания обернутся против нее?

— Значит, она уверена в себе, — попыталась успокоить его Лиси. — Значит, у нее есть на то основания. Дрю, на папке должны быть отпечатки пальцев, и мы проверим…

Дрю повернулся к ней — его брови срослись в одну грозную прямую, а рот перекосило в злобной усмешке, какой она еще ни разу у него не видела.

— Проверим?! Да ты не хуже меня знаешь, сколько времени уйдет на все эти дознания! А ведь на нее повесят не только кражу романа, но и убийство!

— Это гардеробщики вешают одежду, — не сдержавшись, съязвила Лиси. — Успокойся, Макнайт не идиот. Если твоя Стелла ни в чем не замешана, он сделает все, чтобы ее поскорее выпустили отсюда.

— Если вы все такие умные, то почему вы не можете понять, что преступник — более того, умный преступник — не станет хранить улику преступления в кухонном шкафу, и уж тем более не пригласит домой полицейского и репортера!