Мой желанный принц - Елена Александровская Страница 27

– Я не раз хотел сказать тебе это… Но все не решался… Ир, давай попробуем жить вместе, а?

«Какой молодец, а! Отлично. О чувствах ни слова, вообще ни о чем. Только о себе самом. Молодец, прости господи!»

– Всего через семь лет, Старх? Это серьезный шаг, на него нельзя решиться после такого недолгого знакомства… – Ирина покачала головой.

– Прекрати, не до шуток!

«О-о-о, а вот мы уже и голос повысили. Что ж дальше-то будет?»

– Ну, во-первых, Старх, хорошая шутка никогда не бывает не к месту.

– Ирина, я жду ответа.

– Ну что ж, сейчас дождешься. Нет!

Ирина чуть поерзала на сиденье, поправляя юбку.

– Но почему? Ира, почему? Нам же так хорошо вместе! Ты так умна, хороша собой. С тобой моя жизнь приобрела смысл – теперь мне есть, зачем жить.

– Милый, а почему мы стоим?

– Потому что я хочу услышать ответ. – Ира увидела, что ее поклонник уже готов кричать.

– Ответ ты уже услышал. А если тебя интересует объяснение, то давай ты меня отвезешь домой. И там я тебе все расскажу и объясню. Если тебя такой расклад не устраивает, я могу и на метро домой отправиться, мне нетрудно.

Аристарх тяжело вздохнул – инициатива была потеряна, а металла в голосе прекрасной Ирины стало даже побольше, чем у него самого.

– Ну хорошо, я потерплю. До твоего дома. Но там…

– Я же сказала – ты получишь исчерпывающие объяснения. Не отвлекайся – дороги отвратительные.

Двадцать минут до Ириного дома прошли в полном молчании. Девушка откинулась на спинку, прикрыла глаза и задремала. Во всяком случае, так показалось Аристарху.

«Вот бы так теперь было всегда! Может быть, она передумает? Может быть, я сумею ее переубедить? Может быть, ее чувства будут такими же, как мои?»

И тут Аристарх сообразил, что о чувствах-то не сказал ни слова. О своем удобстве сказал, о своем комфорте вспомнил, а о чувствах… увы. Ну разве что промямлил, что хорошо вместе. Но это ему с ней хорошо. А вот ей – хорошо ли?

Дорога через город располагала к размышлениям. Он вспомнил, каким чудесным было первое путешествие в Ялту. Как цвела улыбка у Иры на губах. С каким удовольствием она плавала, как прятала слезы на представлении в дельфинарии. Да, тогда она наслаждалась каждым мгновением жизни. Вспомнил Аристарх и то, как преображалась Ира в тишине ночи, какой была жадной и требовательной. Вспомнил, как горели от удовольствия ее щеки.

Почти таким же прекрасным были майские на следующий год. И еще годом позже… Но вот только улыбка все реже расцветала на губах девушки, а румянец удовлетворенной страсти и вовсе исчез.

«Но почему я вспомнил об этом только сейчас? Почему она раньше мне ничего не сказала?»

Светофор переключился на красный, давая Аристарху еще пару минут на воспоминания и размышления. Лучше бы их не было, этих двух минут! Потому что он почти сразу вспомнил, что за эти годы ни разу не сказал Ирине о своей любви. Не сказал ни разу! И, конечно, ни разу не услышал от нее самых нужных слов о том, что она любит его…

«А любит ли? Любила ли?»

И ответил себе сам, что сейчас думать об этом уже поздно. Теперь осталось только проглотить последнюю горькую пилюлю. Осталось узнать, почему он теперь свободен и повезет ли ему еще хоть раз сжать Ирину в объятиях.

– Да, я вижу. Приехали.

Ирина открыла глаза и села прямее.

– Ну что ж, продолжим? Ты все еще хочешь услышать, почему я не буду с тобой жить?

– Да, – Аристарх взял в руки сигарету. Так ему было проще собраться, хотя он пытался бросить курить уже не один год

«Ради нее я бы бросил, наверняка. И ради ребенка…»

– Знаешь, было время, когда я просто по тебе с ума сходила. Мечтала о тебе, как дурочка. На Новый год загадывала, чтобы ты позвал меня к себе…

– Милая моя, девочка! Но почему ты говоришь так печально? Мы все вернем!

– Нет, Старх, ничего мы не вернем. И возвращать не будем. Все хорошо в свое время. А потом я от ожидания просто устала. Устала надеяться, что ты вот-вот назовешь меня любимой, что просто скажешь «люблю» после того, как в постели придешь в себя. Но ты молчал даже тогда. Ласкал молча, только при-истально так следил за тем, хорошо ли ты делаешь свою часть работы.

«Вот ужас-то. Неужели она права? Неужели я и в самом деле такая эгоистичная сволочь?»

– Каждая наша встреча, хоть в кафе, хоть в офисе, хоть в койке, до одури похожа на другую. Мне иногда кажется, что у тебя в голове есть такие… аккуратные наборы жестов, слов, улыбок для любой ситуации. А еще мне кажется, что я скоро смогу предсказать каждый твой следующий шаг. Вот только сегодняшний разговор пока предсказывать не получается.

– Любимая! Ирочка! Все изменится! Клянусь! Почему ты мне сразу этого не сказала?

– Это ни к чему бы не привело, Старх. Я больше для нас двоих ничего не хочу, понимаешь. Не хочу, чтобы ты что-то менял. Потому что ты найдешь в себе силы поменять что-то раз, ну, максимум, два. И дальше все покатится, как было. Только по уже измененному порядку. А придумывать за двоих каждый миг жизни, новый сценарий на каждый день… Нет, я такого не потяну.

– Солнышко мое! Давай попробуем! Я прошу тебя. Неужели ты меня ни капельки не любишь?

Печальная улыбка тронула губы Ирины.

– Хороший вопрос. Главное, ты вовремя спросил. Нет, Старх, я тебя не люблю. Даже если раньше и любила. Не люблю. И ничего больше не хочу.

Ирина взялась за ручку дверцы.

– Девочка моя! Но раньше-то любила? Позволь мне попробовать еще раз! Дай еще один шанс!

Ирина отрицательно качнула головой.

– Я не выдержу еще семи лет ожидания.

– Но хоть видеться-то мы будем? Тебя можно будет пригласить в театр? Или отвезти к Роджерсам? Или на море?

– Можно… Только нужно ли? Прощай, Старх, мне было славно с тобой. Только было. Уже не будет.

– Да, я все сказала верно. Не обнадежила его, не обозвала. Все верно…

На Ирин голос в комнату вошла Марина Борисовна.

– Что, моя девочка? Ты что-то говорила?

Девушка улыбнулась.

– Нет, бабуль, это я своим мыслям. Ну, чем ты будешь меня баловать?

– Вот вставай и полюбуйся сама.

Бабушка выплыла из внучкиной комнаты, на ходу надевая очки.

«Ох, бабуль, какое счастье, что у меня есть ты! Какое счастье, что я могу поболтать с тобой за утренним кофе. Или вечерком за чаем. Как хорошо, что у меня такой друг!»